Посредник
Шрифт:
Летать он не любил, тем более в маленьких самолетах. В какой-то момент даже подумал: попади он в катастрофу — все проблемы бы его кончились. Но он тут же взял себя в руки и попросил стюардессу принести рюмку коньяка. Увидев, с каким напряженным лицом сидит пассажир, девушка попыталась разговорить его, расспрашивая про Барселону, рассказывая о Брюсселе. Но Сала лишь однозначно отвечал «да», «нет», а затем вообще погрузился в молчание. Наконец они приземлились. Посредник поспешил в зал аэропорта, где его ожидал Лафонн. Большие часы на стене показывали
— Сколько времени вам потребуется, мсье Лафонн, чтобы ввести меня в курс своих планов? — спросил Сала.
— Ну... часа два, — ответил бельгиец.
Сала дал указание пилоту «мистэра»:
— В половине одиннадцатого вылетаем в Барселону.
Лафонн и Сала направились в кафетерий при аэровокзале. Глядя на стол, Лафонн сказал:
— Сеньор Сала, я нашел выход из положения. Но надо объяснить вам все подробно — решение это непростое. И все же единственно возможное. Понимаете? Единственно возможное.
Вик — Барселона
Тена и Салинас приехали в контору Салы. Им сразу же бросилось в глаза, что стоянка для автомобилей перед зданием опустела. Вторая неожиданность заключалась в том, что в приемной посредника никого не оказалось. Не успели они и слово сказать друг другу, как вошла секретарша — она двигалась очень живо, как бы заведенная энергией уехавшего хозяина, — и сообщила, что Сала отправился в дальний путь. Затем, достав блокнот, прочитала распоряжение, оставленное для Тены.
Быстро оправившись от всех этих неожиданностей, Салинас попросил:
— У вас тут не найдется кабинет с телефоном? Но чтобы двери плотно закрывались — разговор наш никто не должен слышать.
— Конечно, — заверила секретарша и указала на одну из комнат.
Тена и Салинас уселись у телефонного аппарата. Адвокат, раздосадованный таким поворотом дела, сказал:
— Да, твой тесть — любитель преподносить сюрпризы. Как только ему предоставляется возможность удивить кого-нибудь, он ее не упускает. Сначала посылает меня с тобой посмотреть цистерны, хотя ты и не имеешь касательства к его делам, а теперь, когда мы вернулись после осмотра, выясняется, что он вылетел в Брюссель.
— Я тебя предупреждал, — изрек Тена. — Ему на нас наплевать, он попытается все уладить сам.
Салинас промолчал.
— Мало того — он еще имеет наглость оставлять записку, в которой сообщает, что он полностью поддерживает наши действия, — взорвался Тена. — Должен признать, его стиль начинает действовать мне на нервы.
— Ну что ж... Ничего не поделаешь. Позвоню-ка я Лафонну.
Адвокат стал набирать брюссельский номер:
— Так... 07... 32. Теперь индекс Брюсселя-2. — После нескольких гудков ему ответили на коммутаторе СОПИК, а еще через тридцать секунд на проводе был Лафонн:
— Как дела, сеньор Салинас?
— Не так блестяще, как при спуске с горы на лыжах... — мрачно ответил адвокат.
— Сала сейчас летит к нам в Брюссель.
—
— Послушайте, сеньор Салинас. Вы расследуйте это дело до самого основания, проверьте все свои версии, во сколько бы это нам не обошлось.
— Зачем полетел к вам Сала? — резко прервал его Салинас.
— У нас тут несколько вопросов, касающихся наших совместных интересов, их требовалось обсудить лично с ним, — солгал Лафонн.
— Ну, ладно, — сказал адвокат, хотя ответ Лафонна его не убедил.
— Держите меня в курсе всех ваших шагов. До свидания!
У Салинаса сложилось четкое ощущение, что Лафонн скрывает от него что-то очень важное.
Повернувшись к врачу, он спросил:
— Ты не знаешь, имеется у твоего тестя какой-нибудь советник по пищевой технологии? Мне бы хотелось выяснить кое-что у специалиста.
— Да, есть такой советник. Точнее, советница — это женщина, и она специалист высокого класса. Кармина Эрнандес с химического факультета Барселонского университета. Она доктор наук, училась в Соединенных Штатах, кажется, в Калифорнии... В своей области пользуется большим авторитетом, — объяснил Тена таким тоном, будто втолковывал пациенту, чем тот болен.
— Ты знаком с ней?
— Да.
— Телефон ее у тебя есть?
— Кажется, при мне. Я ее пару раз здесь видел. Тесть как-то представил ее мне. Думаю, чтобы показать тем самым, какой он важный человек и вполне современный бизнесмен.
Через несколько минут Тена говорил по телефону с Карминой Эрнандес. Условились встретиться в тот же вечер в полдевятого в баре «Наварра».
Салинас глянул на часы. Они показывали шесть. Вполне хватало времени, чтобы поспеть на свидание.
Тена оставил Салинаса, который раздумывал над новыми обстоятельствами дела, и из соседней комнаты, где стояли компьютеры, стал звонить своей теще.
Брюссель, аэропорт
Лафонн и Сала говорили тихо, как на исповеди.
— Так вот, Сала, у нас есть лишь одна-единственная возможность выбраться из этой заварухи, — уверенно начал бельгиец.
— Какая?
— Вы, конечно, не в курсе, — Лафонн безжалостно намекнул на невежество посредника, — но сейчас в области прикладной химии, связанной с пищевой промышленностью, достигнуты фантастические успехи.
— Ну, что дальше? — спросил Сала недоверчиво.
— А дальше то, что... и в получении пищевых добавок к маслу также произошел огромный сдвиг, — сказал бельгиец, изготовившись нанести решающий удар. — Так вот, я много и упорно раздумывал над нашим делом и наконец нашел выход.
— Да? — Сала явно нервничал.
— Недавно получена весьма сложная по составу добавка, которая при смешивании с оливковым маслом в пропорции один к одному дает потрясающий результат... Одним словом, смесь полностью идентична натуральному маслу... но немного дешевле.