Постановления Европейского Суда по правам человека, использованные в постановлениях и обзорах Верховного Суда Российской Федерации (2010–2015 гг.)
Шрифт:
Расследование… должно быть эффективным; лица, ответственные за осуществление расследования, должны быть независимыми от тех лиц, которые связаны с событиями. Независимость расследования предполагает не только отсутствие иерархической или институциональной связи, но и фактическую независимость…
Наконец, расследование должно быть безотлагательным».
Применительно к обстоятельствам данного дела Суд отметил, что «в своем ходатайстве о возбуждении уголовного дела, поданном 14 марта 2001 г. в прокуратуру… заявитель жаловался на факт жестокого обращения с ним. На момент рассматриваемых событий результаты его медицинского освидетельствования были уже известны, и поэтому его утверждения следовало считать «обоснованной жалобой», которая обязывала национальные власти провести тщательное и эффективное
Между тем «предварительная проверка обстоятельств дела была начата прокуратурой несколькими месяцами позднее и ограничилась допросом некоторых сотрудников милиции, опознанных заявителем. Уголовное дело в конечном итоге было возбуждено в октябре 2001 г., спустя восемь месяцев после подачи заявителем первой жалобы по факту жестокого обращения. По мнению Суда, несвоевременное возбуждение уголовного дела привело в результате к потере ценного времени, что оказало отрицательное воздействие на успех расследования…»
Европейский Суд также отметил, что «расследование продвигалось медленно и продолжалось три года… следственные действия были проведены несвоевременно и бессистемно. Дальнейшие задержки продолжались на стадии судебного разбирательства, которое началось в марте 2005 года и продолжалось более двух лет. В результате таких задержек сотрудники милиции не были осуждены и приговорены вплоть до июня 2008 года, т.е. спустя более чем семь лет после их противоправных действий. Этот подход, по мнению Суда, является неприемлемым, учитывая серьезность преступления, совершенного сотрудниками милиции и, таким образом, требующего незамедлительной реакции со стороны властей…»
Что касается приговора, вынесенного сотрудникам милиции, Европейский Суд указал, что «в то время, когда нет абсолютного обязательства, чтобы любое уголовное расследование приводило к вынесению приговора или конкретному наказанию, тем не менее национальные суды ни при каких обстоятельствах не должны оставлять жестокое обращение безнаказанным. Это является существенным в целях поддержания доверия общества, обеспечения верховенства права и исключения какого-либо попустительства или участия в противоправных действиях… Важным вопросом для рассмотрения Судом, следовательно, является то, приняли ли и в какой степени национальные власти все возможные меры для проведения уголовного расследования и наказания сотрудников милиции, виновных в жестоком обращении, и является ли избранное властями в отношении сотрудников наказание адекватным и предотвращающим совершение новых преступлений. По этой причине хотя Суд признает роль национальных судов в избрании соответствующих наказаний за жестокое обращение со стороны представителей государственных органов, тем не менее Суд должен в определенной степени произвести оценку и вмешаться в тех случаях, когда тяжесть деяния явно не соответствует избранному наказанию. Если бы было иначе, то обязанность государства провести эффективное расследование потеряла бы большую часть своего смысла, и право, закрепленное ст. 3, несмотря на его фундаментальную важность, было бы на практике неэффективным…»
Отмечая, что «Уголовный кодекс Российской Федерации предусматривал наказание в виде лишения свободы сроком от трех до десяти лет за совершение преступления сотрудниками милиции… национальные суды избрали меру наказания сотрудников милиции, которая находилась ниже низшего предела, и в отношении четырех сотрудников назначили условное наказание. Единственной причиной смягчения наказаний явился тот факт, что данные сотрудники милиции были награждены медалями за отличную работу в милиции и имели положительные отзывы вышестоящего руководства… Суд тем не менее не может принять эти доводы в качестве оправдания для вынесения мягких приговоров сотрудникам милиции, которые были признаны виновными в совершении тяжкого преступления, выразившегося в длительном причинении пыток. Таким образом, приговоры, вынесенные сотрудникам милиции, должны рассматриваться как явно несоразмерные серьезности совершенных ими деяний. Вынося сотрудникам милиции мягкие приговоры спустя более чем семь лет после совершения ими преступлений, государство фактически поощрило «чувство безнаказанности» сотрудников правоохранительных
С учетом изложенного Европейский Суд пришел к выводу, что власти не провели эффективного уголовного расследования по факту жестокого обращения с заявителем, допустив нарушение ст. 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах.
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 1 квартал 2012 года, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 июня 2012 г.)
Статья 5 конвенции
В постановлении от 16 октября 2014 г. по делу «Лосевский и другие против России» (Losevskiy and Others v. Russia) (жалоба № 3243/06) Европейский Суд установил нарушение российскими властями п. 3 ст. 5 Конвенции в связи с неоднократным продлением судами срока содержания заявителя под стражей без достаточных на то оснований и без приведения надлежащих доводов применения названной меры пресечения.
Обстоятельства дела. 27 апреля 2005 г. районный суд вынес постановление о заключении заявителей под стражу. Заявителям были предъявлены обвинения в мошенничестве и легализации денежных средств, совершенных организованной группой. 14 марта 2007 г. районный суд признал заявителей виновными.
Предварительное содержание заявителей под стражей не имело надлежащих и достаточных оснований. Тяжесть обвинений была указана в качестве основной причины их заключения под стражу. Продления сроков содержания под стражей были утверждены без проверки соблюдения требования о надлежащей осмотрительности: не было указано, что было сделано в период времени, истекший с последнего продления, и что надлежит сделать в течение периода нового продления. Районный суд также выносил коллективные постановления о заключении под стражу в отношении соответчиков без индивидуального анализа обстоятельств по каждому из них. Рассматриваемый период длился один год, 10 месяцев и 17 дней.
Позиция Европейского Суда. Европейский Суд пришел к выводу о том, что имело место нарушение п. 3 ст. 5 Конвенции в связи с тем, что «не представив конкретных фактов и вынося постановления о заключении под стражу в отношении нескольких обвиняемых по одному делу… [суды] продлили срок содержания заявителя под стражей на основаниях, которые, хотя и являются «соответствующими», не могут рассматриваться как «достаточные»» (п. 15, 16 Постановления).
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2015), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 4 марта 2015 г.)
В постановлении от 6 марта 2014 г. по делу «Зенков против России» * (Zenkov v. Russia) (жалоба № 37858/08) Европейский Суд установил нарушение п. 1 ст. 5 Конвенции в связи с незаконным содержанием заявителя под стражей в следственном изоляторе в отсутствие соответствующего судебного акта, а также ст. 3 Конвенции в связи с необеспечением А.А. Зенкову надлежащих условий содержания в названном следственном изоляторе.
Обстоятельства дела. В 2006 г. заявитель был задержан по подозрению в мошенничестве. Городской суд вынес постановление о заключении его под стражу. Содержание А.А. Зенкова под стражей продлевалось несколько раз. 16 ноября 2007 г. городской суд post factum дал разрешение на заключение заявителя под стражу с 21 октября по 16 ноября 2007 г.
В 2007 г. по приговору городского суда, оставленному без изменения судами кассационной и надзорной инстанций, заявитель был признан виновным в мошенничестве и приговорен к 10 годам лишения свободы. В 2010 г. он был освобожден условно-досрочно.
Позиция Европейского Суда. Неизменной остается позиция Европейского Суда, согласно которой «заявитель лишается статуса жертвы, если национальные власти признали либо в прямой форме, либо по существу, а затем предоставили соответствующую и достаточную компенсацию за нарушение Конвенции» (п. 46 Постановления).