Постановления Европейского Суда по правам человека, использованные в постановлениях и обзорах Верховного Суда Российской Федерации (2010–2015 гг.)
Шрифт:
«Принимая во внимание широкое распространение и структурный характер проблемы переполненности мест предварительного содержания под стражей, необходимо уделить внимание предоставлению российским судам соответствующих правовых инструментов, позволяющих им рассматривать проблемы, лежащие в основе индивидуальных жалоб, и эффективно справляться с фактами массовых и одновременных нарушений прав заключенных ввиду ненадлежащих условий содержания в отдельно взятом следственном изоляторе».
Также отмечена важность мер, гарантирующих исполнение решений суда, принятых по обозначенным вопросам.
Относительно компенсационных средств правовой защиты Европейский Суд указал,
Что касается возможности получения денежной компенсации за нарушение ст. 3 Конвенции, Европейский Суд указал, что на внутригосударственном уровне «денежная компенсация должна быть доступна любому лицу, подвергнувшемуся бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в нарушение статьи 3 Конвенции и подавшему жалобу в этом отношении».
Также Суд подчеркнул, что «для того, чтобы быть по-настоящему эффективным и совместимым с принципом субсидиарности, компенсационное средство правовой защиты должно действовать ретроспективно и обеспечивать возмещение в отношении нарушений статьи 3 Конвенции, которые имели место до его введения, как в ситуациях, когда содержание под стражей уже закончилось либо освобождением задержанного, либо переводом его на другой режим содержания под стражей, так и в ситуациях, когда задержанный все еще содержится в условиях, которые не отвечают требованиям статьи 3 Конвенции».
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 2 квартал 2012 года, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10 октября 2012 г.)
В постановлении от 17 июля 2014 г. по делу «Свинаренко и Сляднев против России» (Svinarenko and Slyadnev v. Russia) (жалобы № 32541/08, 43441/08) Европейский Суд установил нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции в связи с чрезмерно длительным рассмотрением уголовного дела в отношении А.С. Свинаренко и В.А. Сляднева, ст. 3 Конвенции в связи с содержанием заявителей в зале суда в ходе названного судебного разбирательства в месте, огороженном металлическими прутьями, с перекрытием из проволоки (далее – металлическая клетка).
Обстоятельства дела. Заявители, проживающие в Магаданской области, жаловались на содержание их в зале судебных заседаний суда первой инстанции в металлической клетке, а также на чрезмерную длительность (более шести лет) судебного разбирательства по уголовным делам.
Позиция Европейского Суда. Применительно к нарушению ст. 3 Конвенции отклонены доводы российских властей о том, что «содержание заявителей в металлической клетке было направлено на предотвращение возможного побега, пресечение неправомерного поведения подсудимых и их защиту от потерпевших» (п. 121 Постановления). Обращено внимание на то, что «не было представлено доказательств наличия угрозы безопасности в судебном заседании, которая оправдывала бы содержание заявителей в металлической клетке, а также того, что суд вообще рассматривал вопрос о наличии такой угрозы и необходимости применения к заявителям соответствующей меры» (п. 137 Постановления).
С учетом изложенного сочтено, что «содержание А.С. Свинаренко и В.А. Сляднева на обозрении присяжных заседателей и общественности в металлической клетке на протяжении всего судебного разбирательства (более
Европейский Суд подчеркнул, что «в Российской Федерации применение металлической клетки носит повсеместный характер в отношении всех подсудимых, содержащихся под стражей, без учета их конкретной ситуации, на основании приказов МВД России, которые имеют гриф «для служебного пользования» и не опубликованы» (п. 123, 124 Постановления).
Вместе с тем, как отмечено, в большинстве других стран вместо металлических клеток при необходимости используются защитные светопрозрачные ограждения (с обеспечением надлежащих условий для участия подсудимых в процессе, в том числе достаточной площади светопрозрачного ограждения, наличия вентиляции и оборудования, позволяющего подсудимому конфиденциально общаться с защитником и обращаться к суду и присяжным заседателям, и т.д.) (п. 119 Постановления).
Наряду с этим установлено, что согласно практике Европейского Суда использование металлических клеток относится к вопросам справедливости судебного разбирательства, в том числе презумпции невиновности, права подсудимого на эффективное участие в судебном разбирательстве и получение им реальной и эффективной правовой помощи (п. 132 Постановления).
На основании изложенного сделан вывод о том, что «само по себе содержание подсудимого в металлической клетке в зале суда с учетом его объективно унизительного характера не соответствует нормам цивилизованного поведения в демократическом обществе, является унижением человеческого достоинства и нарушает ст. 3 Конвенции» (п. 138 Постановления).
Что касается чрезмерно длительного рассмотрения Магаданским областным судом уголовного дела в отношении А.С. Свинаренко и В.А. Сляднева, Европейский Суд установил, что у первого заявителя этот срок составил шесть лет и десять месяцев, а у второго – шесть с половиной лет при рассмотрении дела в двух инстанциях. Европейский Суд, приняв во внимание сложность дела и трудности, с которыми столкнулся областной суд, все же пришел к выводу, что длительность судебного разбирательства по уголовному делу заявителей не соответствовала требованию о рассмотрении дела в разумный срок (п. 144 Постановления).
(Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2014), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 24 декабря 2014 г.)
В постановлении от 7 июля 2011 г. по делу «Шишкин против России» (Shishkin v. Russia) (жалоба № 18280/04) Европейский Суд, в частности, признал нарушение ст. 3 Конвенции в связи с непроведением эффективного расследования по факту применения к заявителю пыток.
Обстоятельства дела. Заявитель жаловался на основании ст. 2 и 3 Конвенции, что он был подвергнут пыткам в начале 2001 г. в районном отделе внутренних дел и что по факту его жалоб власти не провели эффективного расследования.
Позиция Европейского Суда. Европейским Судом сформулированы критерии эффективности расследования по жалобам на жестокое обращение, а именно «расследование по серьезным жалобам на жестокое обращение должно быть тщательным. Это означает, что государственные органы должны всегда предпринимать действенные попытки установить, что на самом деле произошло, и не должны полагаться на поспешные или необоснованные выводы при прекращении расследования либо принимать на их основе какие-либо решения…