ПОСТИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ПЕРЕХОД и МИРОВАЯ ВОЙНА Лекции по введению в социологию и геополитику современности
Шрифт:
В эпоху Первой Мировой войны всё выглядело именно так. Если во время Первой Мировой мы видели распад двух империй, Российской и Австрийской, то сейчас мы увидим распад всех государств. Даже первоклассные европейские государства будут рассыпаться, хотя в Европе возникнут какие–то более стабильные постгосударственные образования, чем в остальном мире. Впрочем, даже какие–то формы национального государства могут остаться.
Если партия нового типа, классовая партия постиндустриальных производителей, нетократии и постиндустриальной технократии, сложится до начала горячей фазы Мировой войны, она сможет в течение короткого времени взять ситуацию под контроль путём сетевой консолидации, и война окажется достаточно короткой и не слишком разрушительной.
Военная организация
Как меняется в новых условиях организация частей, подразделений, организация боевого управления, боевого применения? Дееспособная военная организация индустриальной эпохи — это некая калька, некий скол организации производственной. Полк организуется некий завод или фабрика. Сухопутный полк скорее как фабрика, авиаполк как завод. Мы видим специфическую индустриально–технологическую организацию военной структуры.
В Европе в эпоху мировых войн первой половины прошлого века мы видели упор на некую технократию, на технократическую организацию (по крайней мере, во время Второй Мировой), а в СССР преобладали пехотные части по ряду причин. Конечно, и ставка на артиллерию была (я сейчас не буду разбирать советскую стратегию) но по причине именно социальной, был сделан упор на пехотные части. Это отображало переходное состояние страны от аграрной к индустриальной. Военная организация была ориентирована на переходное мышление от аграрного к индустриальному обществу. В Западной Европе имела место индустриальная организация, хотя остатки аграрной организации там тоже имелись.
Сегодня страны белого пояса и некоторые азиатские страны имеют вооружённые силы, полностью заточенные под индустриальную организацию. Рассмотрим пример индустриальной организации. Я уже приводил в пример авиаполк времен мировой войны. Его структура мало изменилась вплоть до практически настоящего времени. Сейчас авиаполки в РФ ликвидировали, но до конца десятых годов двадцать первого века эта организация еще сохранялась.
Авиаполк — крайне немногочисленная, если смотреть с точки зрения боевого состава организация: командир и несколько летчиков ведут бой при помощи нескольких боевых машин. В современном раскладе авиаполк — 24 боевых машины (три эскадрильи по 8). Более ранняя организация содержала порядка 40 боевых машин в авиаполку. Это и является боевой силой полка. Но помимо этого мы видим огромную массу инженерно–технического персонала. В каждой эскадрилье есть техники, причем если во второй мировой войне это был просто один техник, который отвечает за один самолет, то в организации времен конца прошлого века — это техники, которые отвечают за разные направления вооружений: ходовую часть, электронику, навигационное оборудование, оружие и так далее.
Ближний тыл авиаполка — это уже небольшой авиаремонтный завод, который есть у каждого полка. Большая часть личного состава полка — это персонал этого авиаремонтного завода. Весьма многочисленный получается авиаполк со своим авиаремонтным заводом, тыловыми службами, которые должны это всё снабжать и обслуживать. К этому еще добавлялся радиотехнический батальон, одно время ещё и целый батальон, который занимался радиоэлектронной борьбой. Ну и батальон аэродромного обслуживания, который занимался разного рода обслуживанием аэродрома, заправкой и т.п. Иногда авиазавод выносили из состава полка/бригады и делали авиазаводом.
Такова организация авиационных частей. Авиация — это сложная техника, а труд еще ручной, механизированный, но еще не автоматизированный. Поэтому части нужен завод, гигантская численность рабочей силы, чтобы обеспечить ударную мощь одного полка. Хотя авиаполк был не таким многочисленным, как пехотный полк, но если посчитать состав всей обслуживающей его бригады,
Такова специфика организации высокотехнологической военной части индустриальной эпохи. Были и не высокотехнологические части. Во Вторую Мировую важную роль играли танки, хотя все–таки господство в воздухе превалировало. После Второй Мировой Войны интерес у всех к танкам пропал, кроме тех, кто остался мозгами в той мировой войне. Советский Союз считал необходимым иметь 60 тысяч танков, из них сорок тысяч танков держать в Европе. Вся НАТО имела 11 тысяч танков. Они не этими танками собирались воевать, и число этих танков сокращалось. Сейчас уже танков как таковых нет, на их место пришли разные автоматизированные системы.
Авиационные, ракетные части в Советском Союзе, то есть всё, что через воздух работало — это были действительно боевые силы, которые можно было в войне применять, скажем, в 80–ые годы. Остальные части (танковые, пехота и прочее), были неприменимы ни в каких боевых действиях, потому что не существовало уже вызовов и не существовало театров, в которых можно было воевать этими частями. Разве что пытаться воевать с Китаем на равных, но тогда получалось, что у Китая этих допотопных ресурсов имеется вчетверо или впятеро больше, так что воевать бы всё равно пришлось не ими.
Что, кроме этих самых авиационных сил у Советского Союза было эффективного? Очень любят рекламировать воздушно–десантные войска. Как показал опыт применения десантных войск в условиях реальных боевых действий Второй Мировой, везде их применение кончалось как минимум очень плохо. Во второй половине ХХ века, десантные операции были успешны только в тех случаях, когда десантирование шло на пустое побережье, то есть заранее предполагалось отсутствие противодействия противника.
Единственная десантная операция последней трети 20–го века, которая столкнулась с минимальным противодействием, закончилась катастрофой. Я имею в виду десантную операцию Соединенных Штатов на островок Гренада. Это малюсенький островок с 70 тыс. населения, где между собой поругались власти. Премьер ставил на кубу, а вице–премьер ставил на ЦРУ. Премьера по тихому грохнули. Это и стало предлогом для десантной операции США.
Подогнали самолеты, скинули пару батальонов парашютистов. Численность парашютистов была сопоставима с численностью населения этого островка, и никто не собирался сопротивляться. Но на этом острове по контракту работала бригада кубинских строителей. Кубинцы, естественно, в армии служат. У них была нормальная, хорошая призывная армия, где обучали боевому применению того оружия, которое было, а не гоняли на картошку. На американцев у них сработал рефлекс: строители мгновенно добежали до каких–то зенитных установок гренадской армии, расчехлили их и хорошо постреляли по десантирующимся американцам. Потери от этой операции были таковы, что основную ударную часть, которая первой десантировалась, американцам пришлось ликвидировать, личный состав там уже некем было комплектовать.
Это был крах десанта как самой идеологии, даже если не считать провалы евпаторийских десантов, малые земли и прочее, что было во второй мировой. Десантные войска — это вообще не то, что может быть дееспособно. У СССР были гигантские десантные дивизии. До сих пор у России числится 5 десантных дивизий. Воюют десантники только один день в году, 2–го августа. Но воюют исключительно против местного населения по месту жительства.
Когда ВДВ попытались применить в Афганистане, пришлось полностью перестраивать структуру частей и соединений. В конечном счете возникли совершенно другие вооруженные силы, под названием силы специального назначения. Эти диверсионные подразделения стали единственными дееспособными сухопутными подразделениями. Американцы пошли по тому же пути – у них есть диверсионные подразделения, которые дееспособны, а остальные просто что–то изображают.