Поступь битвы
Шрифт:
Посмотрев на выкладки Сарины, Хезрас Нрейт покачал головой.
— Такого я не ожидал, — признался старый Владеющий. — Чего угодно, но не этого.
— Я сама не сразу поверила результатам. Но такова действительность. И в связи с этим мне нужен ваш совет.
Хезрас посмотрел на собеседницу этак устало-раздражённо-иронично, как на проказливую, но любимую внучку (на что имел право хотя бы из-за разницы в возрасте).
— Мой совет? Польщён.
— Я серьёзно! Вы же специалист, и Мич — больше ваша пациентка, чем моя!
— Такой я, видимо, специалист, что прошёл мимо скрытых симптоматикой причин…
Сарина поморщилась, но комментировать не стала.
— Начнём от входа, — сказала она. Приглушив свет, Сарина включила проектор, заставив затанцевать в пустоте отражения тех же картин, что выводил на экран её компакт. — Вот условное отображение пси-структуры Мич, а вот — реконструированная модель её психики. Как видите, по модели вообще мало что можно понять, кроме того, что эмоциональная напряжённость пациентки, даже в периоды ремиссии, слишком велика. А с пси-структурой с одной стороны — проще, с другой — сложнее. И то, и другое надо рассматривать в динамике, чтобы понять хоть что-то. Запускаю таймер. Видите вот эту субструктуру? Это и есть проклятие Мич.
— Какую именно?
— Да вот же, вот. Ускоренно меняет цветность. Сейчас уже зелёная и синеет…
— А, это. Теперь вижу. А смена цвета чему соответствует?
— Накоплению энергии. На этом этапе субструктура проклятия замкнута и почти инертна. Когда она усилится достаточно, произойдёт… Вот что произойдёт.
— Вижу.
— Отвлекитесь от пси-структуры, взгляните на модель психики. Вот, вот и вот — общий скачок! Напряжение буквально взрывается, одновременно активизируются центры памяти и центры, отвечающие за болевое восприятие. Даже нейтральные воспоминания получают негативную окраску, а уж воспоминания, болезненные сами по себе…
— Понимаю, — выдохнул Хезрас, заворожённый пляской говорящих форм и цветов.
— А вот — точка перегиба, — указала Сарина. — Здесь Мич обычно уже принимает свою дозу лекарств или алкоголя. Наступают сенситивно-физиологический шок и стрессовое отключение сознания. Меж тем проклятие, сделав своё дело, снова замыкается. Но обратите внимание на один момент… Сейчас я немного отмотаю назад. Вот.
— Что это?
— Как мне кажется, здесь кроется причина того, почему проклятие хин-циклами терзало генерала, но так и не сломило её.
— Не понимаю.
— Попытаюсь объяснить проще. В каждом виирай поворачивается отражение Великого Колеса. В том числе и на уровне психики. А вот этот триггер в субструктуре проклятия рассчитан на ситуацию, когда внутренний контроль над психическими процессами отсутствует.
— Не понимаю.
Сарина вздохнула.
— Вы же знаете, что цикл суточной активности делится на лисар, ауф и силпан. Но вы, возможно, не знаете того, что такое деление уникально и присуще только виирай. Все другие разумные расы, которые нам встретились во время исследования космоса и плетения Большого Узора, существуют в ином режиме… и это, кстати, заставляет задуматься о некоторых особенностях эволюции виирай как вида.
— Каких?
— Сейчас это не важно. Я хочу только сказать, что танириане не знают ни ауф, ни силпан. Для них сутки делятся на период активности, схожий с лисар, и более короткий период отдыха. Физическая активность во время отдыха падает почти до нуля, психика не отключается совсем, но работает в особом пассивном режиме, обслуживая лишь минимальные физиологические функции: дыхание, сердцебиение, пищеварение. Кора мозга за период отдыха несколько раз переходит в возбуждённое состояние, при этом утилизируются накопленные за период активности впечатления и ослабевают барьеры между сознанием и бессознательным…
— К чему эта лекция?
— К тому, что физиология высшей нервной деятельности у танириан принципиально отлична от нашей. Хотя способы восприятия мира и взаимодействия с ним в лисар, ауф и силпан различны, можно сказать, что виирай всегда сознательно контролируют происходящее. Иные расы — нет. Если бы подобного «червяка» подсадили в душу танирианина, проклятие быстро довело бы его до кризиса, а потом замкнуло вот этот и этот контуры психической активности… причём уже намертво. В результате — острый психоз и либо суицид, либо полный уход от действительности. И рано или поздно, но скорее рано — смерть.
— Иначе говоря, Мич ещё повезло?
— Иначе говоря, оченьповезло. Наложивший на неё проклятие имел самые серьёзные намерения, но совершил ту же ошибку, что когда-то совершили в отношении танириан мы сами: счёл наши расы во всём подобными друг другу. Между тем на свой лад виирай так же уникальны, как клановый разум Потока системы Дарующей.
Хезрас повёл плечами.
— Вам виднее, — заметил он. — Ксенологией и сравнительной психологией разных разумных рас я никогда не увлекался.
— Напрасно.
— Может быть.
Врач снова повёл плечами, словно сбрасывая невидимый груз. И спросил:
— Так какого рода консультацию вы хотите от меня получить?
— Мне нужен совет по поводу того, что делать с проклятием.
— Его нельзя просто разрушить?
— Если бы! Здесь как раз тот случай, когда лекарство может оказаться хуже болезни. Будь проклятие смертельным, как оно и задумывалось, его пришлось бы разрушить независимо от того, чем грозит такой шаг. Но в нынешней ситуации…
— Неужели лучше оставить всё как есть? Ведь проклятие всё равно убивает Мич — пусть медленно, но убивает!
— Оставить всё как есть нельзя. Тут-то мы и подходим к главному.
— Внимательно слушаю.
— Если не разрушать проклятие, его можно либо блокировать, либо изменить… Ну или изменить объект его воздействия.
Хезрас хмыкнул.
— Так просто? Если проклятие можно блокировать или изменить, его можно и разрушить.
— Нет. Это слишком упрощённый взгляд на проблему. Например, для той же блокировки вовсе не обязательно вмешиваться в субструктуру проклятия, достаточно ввести в пограничные слои психики кое-какие «подпорки».