Поступь Смерти
Шрифт:
Бывших охранников саркофага Королева Красной Стаи собиралась отдать другим самкам, а сама планировала выбрать себе пару среди одной из молодых рас, чтобы её сородичи сохранили не только численность, но и силу.
У драконов Азерота и могли быть общие дети с другими народами и от союза двух рас всегда рождался дракон. Но как правило, сила такого ребенка зависела от того, кем конкретно являлись его родители. Если разница между отцом и матерью была слишком велика, то в момент родов или вылупления кладки могли возникнуть серьезные проблемы.
Но самой Алекстразы это не касалось и в отличие от других драконов, для Хранительницы Жизни не было принципиальной разницы,
И сейчас её выбор пал на Нагадинока.
Да, с бородатым воителем Алекстраза была знакома совсем недавно, но век представителей молодых рас в принципе был скоротечен, а сам бывший паладин уже не раз успел продемонстрировать Королеве Красной Стаи свою самоотверженность и храбрость — как во время спасения поселения от атаки голодной нежити, так и во время вытаскивания самой Хранительницы Жизни из огня, причем в самом что ни на есть прямом смысле.
Но просто подойти и сказать «Пойдем делать детей, потому что мне нужно пополнить ряды Красной Стаи» — древняя защитница Азерота не могла. Мало того, что это было до ужаса грубой формулировкой и не отражало истинных намерений Хранительницы Жизни, так еще и сам Нагадинок на такое бы никогда не согласился и стал бы относиться к Аспекту намного хуже.
Как-никак он был бывшим паладином и даже после отречения от сил Света сохранил присущую этим воинам стойкость убеждений.
Да и сама Алекстраза по правде говоря, хотела, чтобы все было если и не по любви, то хотя бы по взаимному уважению. Все же зачатие новой жизни являлось великим чудом в той же самой мере, как и её рождение и предводительница красных драконов не собиралась осквернять священное таинство холодной и бездушной логикой, преследующей лишь выгоду.
Поэтому Королева Красной Стаи задумала… Не совратить, но очаровать сурового воителя и сделать так, чтобы он сам предложил Алекстразе разделить с ним ложе… А возможно и не только его — способов продлить жизнь короткоживущему созданию древняя защитница Азерота знала предостаточно.
Вот только с матримониальными планами Хранительницы Жизни была одна маленькая проблема… Несмотря на свой огромный срок жизни, предводительница красных драконов никогда не проявляла инициативу первой в делах любовных и она даже примерно не представляла, что ей нужно было делать — обычно первый шаг всегда делали супруги Алекстразы, а она лишь давала добро на ухаживания.
Но с Нагадиноком ситуация была иная.
Аспект Жизни даже примерно не представляла, чем можно было заинтересовать паладина, да еще и бывшего к тому же. Нет, она примерно понимала, что из себя представляют воины Света, но как правило это касалось поля боя, а не личной жизни. А спросить совета Алекстразе было не у кого — единственной, кто хоть как-то мог помочь ей в настолько деликатном вопросе была Изера, но Хранительница Природы уже давно не покидала Изумрудный Сон…
" — А может быть, мне просто спросить у него? Не в смысле помочь с восстановлением моего рода, а о личной жизни…" — Внезапно подумала Королева Красной Стаи, поднимаясь вслед за вооруженным молотом воителем по лестнице, ведущей из подземелий на поверхность. — «Вдруг у этого мужчины уже есть возлюбленная и я своими действиями разрушу чей-то счастье или хуже того — семью? Все же он уже не маленький мальчик и вполне мог обзавестись… Кем-то.»
Кивнув своим мыслям, Алекстраза громко прокашлялась.
— Уважаемый Нагадинок, а у вас есть семья?
От настолько неожиданного (Во всех смыслах) вопроса бородатый воитель оступился на очередном шаге и лишь чудом не навернулся с лестницы.
— Эм-м-м… Прежде, чем я отвечу… Можно ли мне узнать, чем вызван столь внезапный интерес к моей персоне?
— Считайте, что это простое женское любопытство. — С легкой улыбкой ответила ему Королева Красной Стаи.
— Ну раз это так вас интересует… — Тихо хмыкнул Нагадинок, вновь закидывая молот на плечо и продолжив подниматься по ступенькам. — В этом нет никакого секрета… Некоторое время назад я был женат на самой прекрасной девушке в мире и у нас было двое чудесных, но слегка своеобразных детей. Но обстоятельства сложились так, что сперва погибла моя дражайшая супруга, затем наш младший сын, ну а после пропала и старшая дочь — где она находится в данный момент, мне неизвестно… Я удовлетворил ваше любопытство?
— Да, и… Прошу прощения за свой вопрос… Не думала, что для вас это неприятная тема. Наверное, после такого вы очень сильно ненавидите нежить и у вас к ней личные счеты?
— Отнюдь… К моему огромному сожалению, опасность могут представлять не только восставшие мертвецы и моя семья погибла задолго до начала нашествия Плети. — Устало вздохнул Нагадинок. — Но в данный момент это уже не играет никакой роли — я давно смирился с гибелью своей любимой и отпустил это. Надеюсь, что сейчас ей хорошо, где бы она не была…
После этого между Алекстразой и ее охранником воцарилось неловкое, по мнению Аспекта, молчание.
Хранительница Жизни корила себя за излишнюю прямоту и… За собственное облегчение, которое она испытала, узнав о том, что у бывшего паладина в данный момент никого нет. По мнению древней Защитницы Азерота — Аспекту Жизни не пристало испытывать подобное чувство и радоваться чужой гибели, пусть и опосредовательно.
Но ничего поделать с этим она не могла и всю дорогу до покоев Алекстразе пришлось прикладывать немало усилий, чтобы не показать погруженному в мысли воителю своих настоящих эмоций…
***
— Лок’Тар Огар! — Грубый, тяжелый топор со свистом прорезал воздух, но вооруженная длинным луком ночная эльфийка ловко отскочила в сторону — оружие краснокожего орка прошло мимо и практически не замечая сопротивления, срубило стоявшее за девушкой молодое деревце, а сама защитница Ашенвальского Леса кульбитом ушла назад и быстро выпустила в своего свирепого противника несколько стрел, тускло светящихся от вложенной в них магии.
На такой, смехотворно-малой дистанции, меткая лучница просто не могла промахнуться и все три снаряда угодили оскверненному орку точно в сердце, но слугу Пылающего Легиона это только раззадорило: сломав торчащие из него стрелы резким движением руки, краснокожий воин схватил срубленное им дерево одной рукой и без каких-либо усилий швырнул его в свою противницу.
Извернувшись, словно змея, защитница Ашенваля проскользнула под пролетевшим над ней стволом и попыталась вновь выстрелить в приспешника демонов, но оказалось, что тот успел сократить разделяющее их расстояние и удар тупого, но очень тяжелого топора разрубил оружие девушки, а нога орка врезалась ей в живот.
Сила пинка была настолько большой, что тело кал’дорай протащило по земле с добрый десяток шагов и впечатало в ствол древнего деревянного исполина.
— Жалкая тварь! Я вырежу свое имя на твоей коже, прежде, чем разорву тебя на части! — Крутанув свой топор в руке, кровожадный воин сделал шаг вперед, собираясь добить раненую ночную эльфийку, но внезапно краснокожий орк пошатнулся и с огромным удивлением уставился на свои ноги, которые оплела быстро выросшая трава. — Это еще чт…