Посвященный

Лошаченко Владимир

– Меланья, что за шум на улице?

– Дык революция, госпожа.

– И чего хотят эти вооруженные люди?

– А чтобы не стало богатых.

– Странно, мой дед декабрист, пошел на каторгу с Сенатской площади, потому как хотел чтобы не было бедных"

Романов откровенно поговорил с сыном на данную тему. Хорошо, Юрий избавлен от идеологических шор, проведя с десяток лет на положении нелегала за границей - ему есть с чем сравнивать.

– Но, - говорил Романов, - полностью отвергать учение Маркса-Энгельса нельзя. В нем есть некоторые бесспорные истины.

Прежде всего в социальной справедливости и т.д.

От лишней идеологии, конечно, следует избавиться, но нельзя забывать о воспитании

молодежи, да и народа в целом.

Люди должны жить с верой в душе, иметь перед собой примеры благородства, порядочности и самопожертвования во благо людей и страны.

– Ты предлагаешь восстановление православной церкви, отец?

– Именно так - кивнул головой Владимир.
– У тебя светлая голова, Юрий, ты поймешь - народ наш, по сути своей, добр, талантлив и чрезвычайно энергичен - временами.
– Направить эту энергию и таланты в нужное русло - вот задача руководства страны.
– Нужно поднять моральный дух народа, подать ему пример честного служения Родине. Наших людей ни в коем разе нельзя принимать за дураков и безмозглое стадо, как это делали твои предшественники - я имею ввиду изменников Родины.
– Люди все видят и все замечают, потому и руководители должны соответствовать, ну ты меня понял.
– Ты, надеюсь, собрал себе команду единомышленников?

– Да, отец, нас осталось всего 175 человек, я имею в виду мужиков - из них 133 работают в моей администрации и Правительстве.

– Ну добре, добре.

– Сынок, твои спецы Уголовный кодекс переделали?

– Работают, закончат через месяц.

– Юра, мой тебе совет.
– Сделай судебную систему как Штатах и на Западе.
– По мелким делам - суд в течение 24 часов, по крупным в течение недели.
– Не дело, когда граждане месяцами парятся в изоляторе.
– Второе - разгрузи тюрьмы, выпусти всех сидельцев со сроками до 3-х лет.
– С условно-досрочным освобождением.
– Всех шоферов сажайте отдельно, не дело им сидеть с уголовниками.
– Ну и наркошах я говорил, да если вдруг станут объявляться террористы - стреляйте без пощады, прямо на месте.
– Конечно, после вдумчивого и пристрастного допроса.
– Кстати, вызови в Москву и пристрой к делу первого секретаря Омского обкома Сергея Манякина.
– Он крепкий хозяйственник и хороший человек.
– На его место поставь моего тестя - в нем я уверен, потянет.
– И вообще, введи понятие губернатора в городах и областях, только за ради Бога, без мэров.
– Бюджет должен наличествовать один, да и чиновников лишних не стоит плодить.
– Завтра познакомишь с командой, послезавтра я в Омск, а оттуда в дальнюю командировку.

– Ты уходишь в XV век, отец.

– Да, Юра, там Русь без Государя осталась, нельзя ее бросить.
– Ты знаешь, а ведь читал о тебе и Скуратове в Высшей школе КГБ, правда вас представили под другими фамилиями.
– Вы такого наворотили во время войны, и по пять Героев СССР мало.

– Будет тебе, Юра.

Они обнялись и Романов, скользящей походкой исчез за дверь.

Юрий Владимирович долго задумчиво смотрел ему вслед. До сих пор не верилось, что этот легендарный и уникальный человек - его отец.

Он с гордостью и любовью произнес мысленно слово - отец.

Раскрыв папку с текущими бумагами, принялся за работу.

XI глава

Алеша, вернувшись с гвардейцами в свой родной XV век, естественно радовался, очутившись в привычной обстановке. XX век ему не особо понравился по двум причинам: первое - воздух и вода настолько отличались от того чем он привык дышать и пить, на ум сразу пришла мысль, не отравились бы остальные бойцы. Ему ничего не будет - он Посвященный. Второе - люди, несмотря на приветливые улыбки и заверения в честности и порядочности, в большинстве беззастенчиво врали.

– Странное время, странные потомки - слова честь и достоинство ничего не значат. А слово патриотизм вообще принимают как ругательство. Алеше стало просто жалко глупых людей, растрачивающих свою жизнь за эфемерными материальными благами.
– Нет, Алеша не против денег - в достаточном количестве они дают большую степень свободы, больше выбора.
– Но, ей Богу, далеко не все измеряется деньгами. Самые глупые об этом забывают. За деньги не купишь здоровье, любовь, счастье и дружбу.

В Салониках гвардейцы, те, кто из армии князя Ярослава Удалого, здесь ее не застали. Кроме 2-го взвода из роты Одоевского, никого из гвардейцев не обнаружили. Армия разделилась - одна часть из пяти дивизий, пошла на юг Греции в Спарту, другая - под Константинополь. Капитан Одоевский с отрядом Посвященных командировался в распоряжение князя Благовещенского - приказ самого Императора, он прочитал в пакете, вскрыв его по прибытии.

Гвардейский полк полковника Ветрова, сходу построившись в походную колонну, порысил на запад, догонять армию. Алеша, оставшись с отрядом в пятьсот человек, расстелив на барабане карту, прикидывал кратчайший путь до Испании. Его самоотверженный труд прервал прибежавший денщик Афонька. Рядом прыгал Снежок, радостно лая и норовя лизнуть в лицо - Алеша в командировку пса не брал.

– А мы, Ваше бродь, глаза проглядевши, все ждали, когда вы вернетесь?

– Молодцы, что дождались, готовь ужин, завтра в дальний поход.
– До Испании скакать придется, отобьем задницы напрочь.

– Не, Ваше бродь, не отобьем.
– Вас в порту крейсер дожидается, почитай неделю стоит.

– Ай да новость, удружил брат.
– Сейчас поедем в порт, готовь лошадей.

В порт они прискакали через пять минут, следом несся Снежок. Оставив Афанасия с лошадьми и собакой на пирсе, Одоевский шустро проскочил по поданному трапу на палубу крейсера "Отважный". Познакомившись с командиром корабля капитаном II ранга Кугелем Иваном Ильичем, и обсудив время выхода, договорились о погрузке отряда на 7 часов утра. На всякий случай Одоевский показал золотую пайцзу. На что капитан Кугель лишь пожал плечами.

– Алексей Иванович, я и без вашей грозной пайцзы с тщанием выполню приказ Императора.
– Корабль в Вашем распоряжении до окончания миссии в Испании, а затем мы доставим Вас и ваших подчиненных в Византию.

– Благодарю капитан, до завтра.

Они пожали друг другу руки и распрощались.

Вечером Алеша, по случаю присвоения чина капитана, накрыл стол. Присутствовало с десяток офицеров - спецназовцы и Посвященные. Гвардейцы из его взвода получили на ужин малый бочонок красного вина. Пьянствовать особо не стали - завтра в море.

В шесть утра лишь зола от костров напоминала о лагере гвардейцев, к 7 часам начали погрузку на крейсер. Подали широкий грузовой трап, но некоторые лошади боялись воды. Одна, дак вообще, свалилась - ее с хохотом гвардейцы подняли на борт.

Весь день шли по Эгейскому морю, пробираясь у побережья через многочисленные островки. Пройдя пролив Китира, вырвались в Средиземное море. Стоял полный штиль, все встречные посудины колыхались на мелкой волне с обвисшими парусами. Местные моряки с завистью смотрели на огромный железный корабль под Российским флагом, прущий с чудовищной скоростью. Потом долго станут рассказывать байки и легенды в портовых кабаках и тавернах. А сколько драк и поножовщин произойдет от правдивого рассказа очевидцев. Как только матрос доходил до места - железный корабль мчался словно птица - его тут же поднимали на смех, да еще крутили пальцем у виска. Железо не может плавать - дураку понятно. Не все очевидцы отличались святой кротостью - чаще били в морду особо недоверчивых и язвительных, или с помощью навахи интересовались цветом внутренностей оппонента.В общем, ребята веселые, с такими не соскучишься.