Потаенный Город
Шрифт:
– Что он станет делать дальше?
– Как только он убедится, что мы знаем о его присутствии, он, вероятно, попытается вступить в общение.
– А он знает, что ты говоришь на их языке?
– Вполне возможно. Тролли-Боги хорошо знают меня, и им известно, что я охочусь в одной стае со Спархоком.
– Странный способ выражаться.
– Я просто стараюсь думать как тролль. Если у меня это выйдет, я смогу предсказать, что он станет делать дальше.
И тут тролль, задрав голову, что-то крикнул им.
– Что
– Он хочет знать, что ему теперь делать. Он в смятении.
– Это он-то? Что уж тогда говорить обо мне?
– Ему было велено встретить нас и провести к Троллям-Богам. Он не знает наших обычаев и правил вежливости. Мы должны наставить его в этом. Убери меч в ножны. Не стоит обострять ситуацию.
Улаф поднялся, стараясь проделать это не слишком быстро, и, повысив голос, обратился к поджидавшему внизу существу:
– Иди к дитя Кхвая, которое мы сделали. Мы будем есть вместе и говорить о том, что нам следует предпринять.
– Что ты ему сказал?
– Пригласил его к завтраку.
– К завтраку? Ты хочешь, чтобы тролль принялся за еду в нескольких футах от тебя?
– Это просто предосторожность. Если он примет у нас еду, будет невежливо с его стороны потом убить нас.
– Невежливо?! Улаф, это же тролль!
– То, что он тролль, еще не значит, что он дурно воспитан. Да, кстати, чуть не забыл. Когда он придет в лагерь, он захочет обнюхать нас. Вежливость требует взамен обнюхать его. Запашок от него так себе, но придется стерпеть. Тролли делают так, чтобы распознать друг друга при новой встрече.
– По-моему, ты спятил.
– Просто делай, как я скажу, и предоставь переговоры мне.
– Что же мне еще остается, дубина? Я же не говорю на их языке, забыл?
– В самом деле? Поразительно! Я-то думал, что все образованные люди говорят на языке троллей.
Тролль приближался к ним осторожно, бесшумно пробираясь через березняк. При ходьбе он помогал себе длинными руками, хватаясь за деревья и толчками продвигая вперед огромное тело. Он был примерно восьми с половиной футов ростом и весь покрыт густой бурой шерстью. Лицо его напоминало обезьянье, хотя и без выступающей вперед челюсти, присущей большинству обезьян, и в глубоко посаженных глазах поблескивал разум. Он вышел на ступенчатый скальный уступ, где размещался лагерь, и присел на корточки, утвердив локти на коленях и протянув вперед огромные ладони.
– У меня нет дубинки, – проворчал он.
Улаф выразительным жестом отложил в сторону свой топор и показал троллю пустые ладони.
– У меня нет дубинки, – повторил он традиционное приветствие и шепотом добавил:
– Расстегни пояс с мечом, Тиниен, и отложи его в сторону.
Тиниен начал было возражать, но передумал.
– Дитя Кхвая, которое вы сделали, хорошее, – сообщил тролль, указывая на костер. – Кхвай будет доволен.
– Радовать богов – хорошо, – ответил Улаф.
Тролль вдруг с размаху ударил кулаком по скалистому уступу.
– Все не так, как должно быть! – горестно проревел он.
– Не так, – согласился Улаф, садясь на корточки по примеру тролля, – но у богов на это свои причины. Они сказали, что мы не должны убивать друг друга. Они сказали также, что мы не должны есть друг друга.
– Я слышал их слова. Может быть, мы их плохо поняли?
– Я думаю, что мы их правильно поняли.
– Может быть, они сошли с ума?
– Это возможно. Но мы все равно должны делать так, как они сказали.
– О чем вы говорите? – нервно спросил Тиниен.
– Обсуждаем философскую проблему, – пожал плечами Улаф. Тиниен изумленно воззрился на него. – Проблема действительно сложная: должны ли мы подчиняться богам, если они спятили. Я считаю, что должны. Конечно, в данной ситуации мое мнение слегка эгоистично.
– Он не может говорить? – спросил тролль, указывая на Тиниена. – Он только издает птичьи звуки?
– Наше племя разговаривает птичьими звуками. Ты разделишь с нами еду?
Тролль оценивающе поглядел на коней.
– Эту? – спросил он.
– Нет, – покачал головой Улаф. – Эти животные возят нас на спине.
– У вас больные ноги? Поэтому вы такие маленькие?
– Нет. Эти животные бегают быстрее нас. Они возят нас, когда мы хотим бегать быстро.
– Какая у вас еда?
– Свинья.
– Свинья – хорошо. Олень лучше.
– Это правда.
– Где свинья? Она мертвая? Если она живая, я убью ее.
– Она мертвая.
Тролль повертел головой по сторонам.
– Я не вижу свиньи.
– Мы принесли с собой только кусок свиньи, – Улаф указал на окорок, что жарился на вертеле над огнем.
– Вы разделяете еду с дитя Кхвая?
Улаф решил, что растолковывать троллю понятие приготовления еды было бы сейчас несвоевременно.
– Да, – сказал он, – это наш обычай.
– Кхвай доволен, что вы разделяете еду с его дитя?
– Мы думаем, что да. – Улаф вытащил кинжал, снял с огня вертел и отрезал изрядный ломоть окорока – фунтов на пять весом.
– У тебя болят зубы? – с искренним сочувствием спросил тролль. – У меня однажды болел зуб. Мне было очень больно.
– У нашего племени нет острых зубов, – пояснил Улаф. – Ты примешь нашу еду?
– Приму. – Тролль поднялся и шагнул к костру, нависая над ними.
– Еда была возле дитя Кхвая, – предостерег Улаф. – Она горячая. Она может обжечь твой рот.
– Мое имя Блокв, – представился тролль.
– Мое имя Улаф.
– У-лав? Это странное имя. – Блокв указал на Тиниена. – Как его имя?
– Тиниен, – ответил Улаф.
– Тин-ин. Это еще страннее, чем У-лав.
– Мы говорим птичьими звуками, и поэтому наши имена странные.