Потерпевший особо крупного размера
Шрифт:
– Свежий анекдот в тему, – шагнул в приемную Лол. – Внимание всем, прильнули улиточками, правой и левой, к моему чувству юмора. Сотрудница опоздала на работу и оправдывается перед начальником. Знаете, Лаврентий Николаевич, я вчера легла около двух и поэтому проспала! Чтобы не просыпать, милочка, советую вам ложиться в следующий раз около одного.
И прильнули все, кроме кадровички, комендантши и сказочницы. Дамы привычно пропускали мимо своих улиточек откровения Лола.
– Доброе утро, Лол Кайошевич, – кисло проблеяла Маргоша.
– Лаврентий Николаевич, – холодно поправила ее
Сказала она это так, что никакого счастья никто не испытал. Кроме Лаврентия Николаевича. Лол преобразился до неузнаваемости, на нем шикарный костюм-тройка синего цвета, на голове прическа с косичками а-ля Рагнар, небритость устранена, он идеально выбрит, смердит дорогим хвойным запахом, на запястье золотые часы, в руках кожаная синяя папка.
Как мужчина он чертовски привлекательный, с хитринкой в синих глазах и харизмой уровня скандинавский бог. Сам Локи, озорная улыбка от уха до уха, нет сил устоять и не улыбнуться в ответ. Женька невольно прикусила губу. Ну, сейчас начнется. Новый Младший гнезда уже обозначен, стоило Каю уйти на перерождение, как Лол подхватил бразды. Медвежий дождь в Москве гарантирован, к синоптикам не ходи, ещё в приемной с такими сотрудниками стоило догадаться. Женщины охотно отыгрывали свои роли. Бедный горный институт. О, ё…
– Так, должна быть третья, – смерил он взглядом Виталину, напрочь игнорируя Рустама. – Пока только две с четвертью? Где обещанная Астагта и Лакшми в одной комбинации? – картавил он по примеру Карла Людовиковича и описывал руками формы Лидочки. – Где рахат-лукум, а не женщин? Куда дели непорочную деву- Лидию? Где наполеон и киевский в одном торте?
– Таки шо сразу кадровик? – возмутилась Сара и порылась в корзине с мусором. – Я ее заявление на отпуск сразу порвала. Как только сделала несчастье получить. Ой, вей, не надо на меня так грозно бросаться гормонами. Я объявлю ей выговор с розгами. Шо значит нет такой статьи?
– А можно я пойду, у меня паспорта нет? – вякнула Витка.
– Стоять, – наклонился к ней Скандинав и смерил чарующим взглядом, от которого Витка сразу осела в кресло Лидочки. – У нас сегодня масса дел.
– 26 ноября, – докладывала Генриетта Францовна, перекинув трубку на другую сторону губы. – День юмориста в Аргентине. Фестиваль бумажных фонариков и горящих воздушных шаров «Тазаундаин» в Мьянме.
– И ден хлопка в Узбекистан, – бросила трубку Зюмруд.
– Ни дня отдыха, – констатировал Младший. – Итак, фестиваль горящих юмористов и хлопковых фонариков объявляется открытым. Приступайте к подготовке, мне кофе в кабинет. Хромосому ху за борт.
– Я никуда не уйду, – набычился Рустам, подошел к столу Женьки и демонстративно разложил Медицинское право.
Смородина закатила глаза от ужаса. Только не это. Лол уже смерил конкурента хищным взглядом и от предвкушения переложил папку подмышку.
– Лаврентий Николаевич, – выскочила она вперед и заслонила собой обзор на Рогачева. – Предлагаю фестиваль кляуз и доносительства. Австралийский народный праздник.
Большие аквамариновые глаза завладели его вниманием, Лол от недоумения выронил папку. Женька включила женщину и похлопала прекрасными ресницами, от чего дракон зачарованно позабыл обо всем на свете.
– Давайте мы все дружно напишем претензии к сторонам конфликта в Тайге. Самые яркие доносы отметим грамотами и направим их в Отдел биологической безопасности. Можно отправить все, худа не будет. У вас, например, есть претензии к гнезду Горра?
Лол многообещающе закатил глаза, позабыв об ху-хромосоме.
– Золото прячут слишком хорошо, – доложил он. – Хотел пошутить и перепрятать, вот смеху было бы.
Значит Горыныч не ошибся, золото действительно искали, но не Кай.
– Нет, этого не нужно писать.
– Гм… у них хвосты короткие и из пасти вонь.
– А есть что-то более существенное? – Женька сложила руки на груди и приготовилась к худшему. – Серьезное.
– Отсутствие чувства юмора, – серьезно ответил Лол. – Я Горру голову откусил, на сосну надел, сосну оттянул и стрельнул. Самарканд отбил. Им не понравился наш теннис.
Рустам хмыкнул, Маргоша сварила кофе, Витка похлопала глазами, сбрасывая наваждение.
– А было ли что-то, что вы посчитали оскорблением? За что их следует наказать? – гнула свою линию Женька в рамках выполнения задачи. – Потребовать компенсацию.
– Конечно было, – вытянул он задумчивые губы. – Они мне на лапу наступили, пока я в их вонючем тумане тушу Горра искал.
– Изволите шутить, Лаврентий?
– Изволю.
– Компенсация золотом, – применила она последний довод.
Глаза дракона вспыхнули алчным красным цветом, мышцы лица передернулись, а ногти царапнули поднятую папку. И он сразу позабыл о Женьке, как о женщине.
– А так можно? Что, действительно выплатят компенсацию? – заинтересовался он. – Без шуток?
– Законы для всех едины, Лаврентий Николаевич. Для этого и существуют адвокаты, – кивнула она на Рогачева, – суды и Отдел биологической безопасности.
– Что же вы, душенька, молчали? – оживился он. – Фестиваль горящих жалоб и хлопковых претензий объявляю открытым.
– Составьте для начала список потерь, – начитывала она. – У вас Младший отправлен на перерождение.
– Ну, какая же это потеря… – Лол принял от Маргоши кофе и почти завибрировал от удовольствия. – Так, временные радости и двадцать килограмм золота. Ах да, нам пришлось волочь его на себе, кабана японского, надрывать жилы. Чем не ущерб?
– А оборудование? Машины? Авто-дома? – перечисляла она.
– А это сжег я, – честно признался Лаврентий. – Люблю фейерверки. К тому же горящий КАМАЗ очень легко натягивался на Одина. Как по маслу.
Женька понятливо кивнула.
– А деревья кто положил?
– Вот, кстати, – увлек он ее в свой кабинет, – насчет деревьев. Я же могу потребовать компенсацию за ущерб экологии в нашей деревне? Деревьями кидались переростки из гнезда Вийя. Это же какой вред окружающей среде!
Женька в ужасе озиралась по сторонам. Кабинет Кая теперь и не узнать. Он похож на склад хлама, как в той самой пещере под водопадом. Причем не просто крал, а целенаправленно закупал гелий, горючее, фейерверки, дроны, краску, весь цветовой ряд, целый стенд, прожекторы и прочие элементы его розыгрышей.