Потерянная империя
Шрифт:
— Неважно. Он ничего не скажет. Даже если заговорит… не страшно. Ему ничего не известно.
— Только ваше имя и внешность.
— И то и другое можно поменять, — заметил мексиканец. — Отдайте мне колокол, верните человека — и вас оставят в покое.
— Надо подумать. Позвоню завтра, до конца дня. Если будете назойливы, свяжусь с другом-полицейским. Может, скажете, где остановились?
Мрачно улыбнувшись, Ривера покачал головой.
— Не стоит. — Он продиктовал телефонный номер. — Жду хороших новостей.
— Ждите,
Фарго пересек улицу и направился к полицейскому участку. Плавно свернув разговор, Реми тепло попрощалась с танзанийцем. Тот, улыбнувшись, дружески кивнул Сэму и зашагал прочь.
— Чудесный человек этот Хуру, — заметила Реми. — Просил передать привет Рубу.
— Что ты ему сказала? — поинтересовался, усаживаясь рядом, муж.
— Что прошлой ночью кто-то, по-видимому, пытался вломиться в дом. Он велел звонить прямиком ему, если что не так. А как твоя беседа с ходячим скелетом?
— Как и ожидалось. Якобы работает на толстосума, который уже много лет ищет «Офелию». Только, к сожалению, о корабле почти ничего не знает. По крайней мере, так он говорит.
— Сочинял на ходу, — убежденно заявила Реми. — Думал обвести тебя вокруг пальца.
Любой человек, хоть немного интересующийся розыском затонувших кораблей, непременно выясняет все перипетии жизненного пути судна. Наигранной неосведомленностью относительно судьбы «Офелии» Ривера лишь выдал Сэму и Реми, насколько важен корабль для него самого и загадочного «толстосума».
— Он упоминал скрытую гравировку?
— Нет. Что тоже показательно. Опытный исследователь об этом знал бы. Он смолчал в надежде, что мы не заметили.
— И ни малейшего намека, за чем именно они охотятся?
— Вроде бы за содержимым трюма. Какое-то там сокровище. Даже предложил вознаграждение.
— Как мило с его стороны! И что нам с этого?
— Ривера утверждает, что уже поднимал затонувшие суда. Может, соврал, а может, правда. Еще говорит, что его работодатели ведут активные поиски «Офелии».
Для кладоискателей активный поиск — та еще задачка. Например, в нее входят подготовительные экспедиции, во время которых исследователи, как правило вымокшие и перепачканные, разбивают сетку, колдуют над магнитометрами, между делом продираясь сквозь тину, топь, грязь. А еще есть теоретическая, не менее выматывающая работа: интервью с родственниками, разведка на местности, долгие бдения в старых пыльных библиотеках в поисках малейшего намека на координаты заветного клада.
— Если Ривера этим давно занимается, — сказала Реми, — наверняка остались архивы, новости, разрешения…
— И я о том же. Отыщем свидетельства и разберемся, что представляет собой сокровище, за которым охотится шайка Риверы.
Пока Фарго тихо беседовали в тени на скамейке, Ривера с напарником вырулил с парковки у крикетных полей и, не таясь, по кругу объехал
Убедившись, что возвращаться мексиканцы не собираются, Фарго отправились на рынок купить еды и кое-что по мелочи. По дороге с рынка, лавируя в запутанных извивах улочек, они поначалу оглядывались: нет ли погони? Однако никто их не преследовал. Миновав три квартала, Сэм и Реми вышли к пункту проката автомобилей. Там их уже поджидала заранее забронированная «тойота-лендкрузер» две тысячи седьмого года выпуска, на которой они, спустя сорок минут, вернулись на виллу в Уроа-Бич.
Едва Фарго вышли из машины, как зазвонил мобильник. Реми забрала у мужа сумку с продуктами и направилась к дому. Сэм глянул на дисплей: Руб.
— Доброе утро, Руб.
— Раннее-прераннее доброе утро! Как прошла встреча?
— Лучше не бывает. Хуру шлет тебе привет.
— Отличный парень этот Хуру. Вы передали гостя ему в руки?
— Пока нет. — И Сэм в подробностях пересказал разговор с Риверой. — Сельме мы уже звонили. Она просматривает информацию по кораблекрушениям в этом регионе. Завтра мы идем в университет, тоже немного подготовимся.
— Предупреждаю еще раз — будьте предельно осторожны. Я навел справки об Итцли Ривере. О его военном прошлом вам известно, но он, между прочим, служил еще и в разведывательном отделении мексиканского Министерства обороны. Восемь лет назад вышел в отставку, стал «вольным стрелком». И наконец, самое интересное: согласно данным начальника резидентуры в Мехико, Риверу шесть раз арестовывали, но ни разу не предъявили официального обвинения.
— По какому поводу арестовывали?
— Незаконное вторжение в чужое жилище, взяточничество, шантаж, убийство, похищение… Все случаи связаны с внутренней политикой.
— Ага… Человек для грязной работы.
— Человек для грязной работы, прошедший подготовку в армии. Это существенно меняет дело, не забывай. Никто не может установить, на кого он работает.
— И как же Ривера открещивался от обвинений?
— Обыкновенно. Свидетель отказывается от показаний. В силу перемены взглядов или материального положения. А то и неожиданно умирает.
Сэм усмехнулся.
— Хорошо, Руб, я понял.
— Остальное — дело техники: пропавшие улики, документы и так далее.
— Значит, за Риверой стоит какая-то влиятельная политическая фигура.
— Ага. Влиятельная фигура, помешанная на затонувших артефактах, — рассмеялся Хейвуд. — Что собираетесь делать с колоколом?
— Еще не решили. По правде говоря, не думаю, что их интересует колокол. Не важно, какой корабль — «Офелия» или другой, название которого мы не сумели прочитать… Главное — место, где мы подобрали находки. Вот что их волнует… Ну и наше расследование, конечно.
— А может, они вообще ничего не ищут, — проговорил Руб. — Может, просто не желают, чтобы другие это нашли.