Потерянная империя
Шрифт:
Сэм и Сельма обдумали импровизированную «лекцию» Реми.
— Ладно, — заговорил Фарго, — ты говорила о кодексах…
— Точно! — вспомнила она. — После вторжения Кортеса и падения Ацтекской империи появилось множество кодексов: большую часть написали иезуиты и монахи-францисканцы, кое-что солдаты и дипломаты, а некоторые надиктовали сами ацтеки. Вот этих кодексов, надиктованных ацтеками, крайне мало. Интересоваться ими начали недавно, последние лет двести. Они, как правило, не соответствовали испанской «политике партии»,
— Историю пишут победители, — снова проговорил Сэм.
— Правильно.
— Вы имеете в виду, — начала Сельма, — Бурбонский кодекс, кодекс Мендосы, флорентийский…
— Именно. Да этих кодексов уйма! Обычно там описывается жизнь ацтеков — до, во время и после испанского завоевания. Некоторые содержат лишь изображения сцен из повседневной жизни, в других записаны исторические хроники: прибытие Кортеса, битвы, церемонии и так далее.
Вытащив из ящика лупу, Реми склонилась над пергаментом. Минут десять она, дюйм за дюймом, сосредоточенно рассматривала изображение и наконец, выпрямившись, вздохнула.
— По тематике напоминает кодекс Ботурини. Считается, что этот кодекс написан ацтеком, имя которого для истории не сохранилось, лет через десять после падения империи. Где-то между тысяча пятьсот тридцатым и тысяча пятьсот сорок первым годами. В нем рассказывается о легендарном путешествии ацтеков из Ацтлана на территорию современной Мексики.
— Откуда? Из Ацтлана? — переспросил муж.
— Ацтлан — одна из мифических прародин народов науа, куда входят и ацтеки. Некоторые историки до сих пор спорят, легенда это или настоящий город.
— Ты сказала «одна из прародин». Есть еще?
— Да, другая называется Чикомосток, или Семь пещер. Играет важную роль в ацтекских учениях и религии. Взгляните на кодекс. Видите рисунок в правом нижнем углу — подобие полого цветка?
Сэм и Сельма кивнули.
— Обычно так изображают Чикомосток. Но этот, по-моему, несколько отличается от классического… Нужно сравнить.
— Если я правильно понимаю, — начал Фарго, — тут подразумевается путешествие через море. Каноэ, видимо, метафора?
— Трудно сказать наверняка. Заметили сбоку, на борту, рисунок — нечто вроде расчески?
— Конечно.
— Этот символ, — сказала Реми, — у ацтеков означает число сто.
— И?.. Речь о людях или судах?
— Учитывая местоположение, наверное, о судах.
— Сотня кораблей, — задумчиво проговорил Сэм. — Путь из Чикомостока… куда?
— Туда, где обитает птичка и вон та штука под ней, — предположила Вондраш. — Что это, кстати? Никак не разберу…
— Похоже на меч, — заметил Фарго. — Или на факел?
— Понятия не имею, — качнула головой Сельма. — Но птичка знакомая…
— Еще бы! — улыбнулась Реми. — Точь-в-точь как в журнале у Блэйлока. Смотрите внимательней,
Сэм постучал пальцем по грубо намалеванному изображению в верхней части кодекса.
— Тоже из журнала!
— Звезду мистеру Фарго! Ну, еще поднапрягитесь… — Реми передала мужу лупу. — Надпись.
Сэм склонился с лупой над пергаментом и медленно проговорил:
— С испанским у меня не очень, а тут как раз… «Dado este 12vo d'ia de Julio, a~no de nuestro Se~nor 1521, por su alteza Cuauhtemotzin. Javier Orizaga S. J.». — Он поднял глаза. — Реми?
— Переведу примерно. «Двенадцатый день месяца июля тысяча пятьсот двадцать первого года Господня. Продиктовано Его высочеством Куаутемоком. Хавьер Орисага, Эс-Джей».
— Орисага… Очередная занятная деталь из журнала Блэйлока: «Бывал ли тут Орисага?»
— Где — «тут»? — уточнила Сельма. — В Чикомостоке?
— Шут его знает, — пожала плечами Реми. — Вы упускаете из виду главное!
Не говоря больше ни слова, она села за компьютер, минут пять бродила по страницам famsi.org — Фонда поддержки исследований Мезоамерики — и наконец развернулась на стуле к Сэму и Сельме.
— Если отталкиваться от имени Орисага, то «Эс-Джей» явно означает «Societas Jesu», «Общество Иисуса» — Орисага принадлежал к ордену иезуитов. Двенадцатое июля тысяча пятьсот двадцать первого года — двенадцатый день после события, названного испанцами «Ночью печали». Тогда им пришлось спешно отступать из ацтекской столицы после резни, которую Кортес с конкистадорами учинили в храме, Темпло Майор, убив сотни ацтеков и их императора Монтесуму Второго. Это был переломный момент в истории Ацтекской империи. В августе следующего года Теночтитлан сровняли с землей, а последнего императора ацтеков, Куаутемока, захватили в плен и пытали.
— Куаутемок… — Сэм вновь бросил взгляд на пергамент. — По утверждению Орисаги, он и надиктовал этот кодекс.
— Куаутемок предвидел грядущую катастрофу, — пробормотала Сельма. — Он понимал, что его народ обречен, и хотел, чтобы хоть кто-то узнал… — Она резко умолкла.
Реми кивнула.
— Если это подлинник… значит, перед нами завещание ацтекского народа.
ГЛАВА 29
Мадагаскар, Индийский океан
— Снова Африка… — пробурчал Сэм, выруливая на обочину грунтовой дороги. Выключил зажигание, дернул ручник. — Несомненно, Африка.
— Только не ляпни при местных, — хмыкнула Реми. — До африканского побережья добрых триста миль. Не забывай, по мнению островитян, Мадагаскар — мир особый, сам по себе.
Признавая ее правоту, Сэм вскинул руки: сдаюсь! За время марафонского забега по маршруту Сан-Диего — Атланта — Йоханнесбург — Антананариву они перечитали о Мадагаскаре все, что можно.