Потерянная рота
Шрифт:
– Я понимаю, что вам трудно рассказывать об этом, - произнес Алексей, - но все-таки я хотел бы спросить. Когда вы дотронулись до неведомого существа, у вас в руках была эта булочка? Или вы подобрали её потом, в снегу?
– Не могу вспомнить, - немного придя в себя, ответил немец.
– Но, по-видимому, булочка все время была со мной.
Калинин перевел политруку последнюю часть разговора, и затем добавил от себя:
– Похоже, он и его друг - единственные, кто остался жив. Нужно проверить, но, по всей видимости,
– Ничего не понимаю, - помотал головой Зайнулов, - вы о чем?
– Мак у древних славян считается защитой от нечистой силы. Рассыпанный по полу, он лишает нечистую силу движения, а брошенный в глаза - ослепляет.
– Вы о чем, товарищ лейтенант?
– строго спросил Зайнулов.
– Какая нечистая сила? Вы - командир Красной Армии, советский гражданин, а несете всякую ерунду о нечистой силе!
– Но вы должны признать, Рахматула Ахметович, - с живостью произнес Калинин, - что выжили только те, у кого в руках находилась булочка с маком. Скажем, Штолль дотронулся до существа той стороной булочки, где находился мак. После этого существо бросило немца в снегу, и поэтому он остался жив. Как и его друг. А вот остальные...
– Рассказ пленного не проясняет картину, а только все запутывает, слегка рассерженно сказал Зайнулов.
– Надо ложиться спать. Утро вечера мудренее. Но у меня остался последний вопрос.
– Какой?
– Что являлось конечной целью их похода?
– спросил политрук.
Калинин перевел. Немец начал отвечать. По мере ответа, лицо молодого лейтенанта вытягивалось от удивления.
– Что?
– нетерпеливо спросил Зайнулов.
– Он точно не знает. Но по слухам, командир роты оберлейтенант Гельмут Дитрих получил задание занять оборону на высоте под названием Черноскальная. Они должны были как можно скорее выстроить оборонительные позиции и не допустить захвата высоты частями Красной Армии.
Политрук серьезно посмотрел на Калинина.
– Вот это и есть самое главное в его рассказе!
– произнес он.
– Нужно поторапливаться. С утра ускорим шаг, чтобы поскорее добраться до высоты. Доброй ночи!
С этими словами Зайнулов покинул Калинина и Штолля.
– Можете отдыхать, - сказал Калинин пленному. Тот устало кивнул и опустил голову на скатанную шинель. Секунду Алексей размышлял, стоит ли поставить возле него охранника, а затем махнул рукой. Бежать было некуда. Кругом темнота и лес с высокими сугробами. А этот немец уже успел натерпеться бед от гигантского леса.
Алексей отошел от костра, думая о том, что ложиться спать ему пока рано. У него есть дела, с которыми нужно покончить сегодня.
Дерево, из которого вывалился топорик, ожило. Кора на стволе стала двигаться, собираясь в складки. На поверхности начало появляться какое-то изображение. Вирский, остолбенев, наблюдал за этими превращениями.
Он смотрел, как
– Я смотрю за тобой, - тихо произнесло дерево.
Солдат подскочил от неожиданности. Вирский увидел, как внизу черт открылось нечто, похожее на рот, и выпустило эти слова. Стоя во мраке, смотреть на разговаривающее дерево было жутко. А ещё Вирский подумал, что когда тебе видится такое - это верх сумасшествия.
Впрочем, он и так сходил с ума. От разговаривающего дерева хуже ему не станет.
Вирский тревожно поглядел в сторону костра, вокруг которого расположились Калинин, политрук и немец. Они были увлечены рассказом пленного и, казалось, не замечали ожившего дерева.
– Я наблюдаю за тобой очень внимательно, - повторило дерево. Это был тихий шипящий звук. Вирский не мог разобрать голоса в этой фразе, потому что истинным источником звука было шипение.
– Почему вы наблюдаете именно за мной?
– испуганно спросил Вирский.
– Твоя душа свободна... Я чувствую в тебе потенциал.
– Кто вы?
– Шшш!
– предостерегающе прошипело дерево.
– Не обгоняй свои мысли... Ты мне подходишь!
– Для чего?
– спросил Вирский.
– Шшш!
– снова прошипело дерево.
Вирского это разозлило.
– Послушай, дерево... или кто ты там! Мне некогда тут стоять! Я должен убивать немцев!
– Это оттого, что у тебя чешутся руки?
– спросило дерево.
Сергей с удивлением понял, что это выражение точно подходит к описанию его зуда в ладонях.
– Подумай хорошо!
– О чем?
– Ты хочешь убивать немцев, но это предрассудок, навеянный обществом, в котором ты существуешь.
– Я не понимаю.
– На самом деле, тебе все равно, кого убивать. Это может быть и немец, это может быть и твой лейтенант Калинин.
– Что ты говоришь, трепло деревянное!
– гневно воскликнул Вирский. Они мои земляки! Они русские!
– Именно в этом твой предрассудок. Но ты поймешь... когда зуд в ладонях начнет ослабевать.
Вирский с ужасом осмысливал слова, сказанные деревом. Ведь по сути, он не питал симпатий ни к одному человеку из роты. Особенно, к молодому лейтенанту... сказочнику.
Нет, это бред! Он не поднимет руку на соотечественника! Только смерть нацистов принесет ему настоящее наслаждение!
– Но со мной что-то происходит, - пожаловался он.
– Я не могу поднять топор, чтобы зарубить фашиста. Мне нужна помощь другого человека.
– Помощь другого человека подождет. Сперва, ты должен сделать вот что. Ты пойдешь вглубь леса в направлении темной луны. Через пятьдесят шагов ты остановишься, возьмешь свою саперную лопатку и начнешь раскапывать сугроб. Там ты все найдешь.