Потерянный Город
Шрифт:
– С внутренней стороны засов, закройся, пока нас нет.
– Могут быть претенденты на это?
– я обмахнула рукой скромную комнатушку, служащую им жильем.
– Да, просто закройся, не хочу по приходу найти твой труп, - холодно произнес Даган и скрылся за дверью.
Она по инерции закрылась, издав протяжный звук, словно крик умирающего человека. Я неспешно встала и подошла к выходу, отгоняя неприятные ассоциации. Обрывками долетали звуки шагов мальчишек, тающие с каждой секундой.
Засов представлял собой два паза, в которые вставлялся
Наконец, с баррикадой было окончено, я устало уселась на перевернутый деревянный ящик, что стоял рядом с еще теплой металлической бочкой. От похлебки не осталось и следа, лишь грязный котелок напоминал о вкусном ужине и завтраке.
Расскажи я своей маме, что жизнь заставит есть сырых крыс, она бы в обморок упала. И я вместе с ней. Но жизнь не терпит возражений. Ты либо ешь, либо умираешь.
Комната молчала, глядя на меня грязными столами и рваными тряпками. Надо будет прибраться немного, а то как на помойке живут.
Я сгребла в стопку грязные миски, оторвала небольшой кусок от какого-то покрывала, что валялось рядом на полу, и принялась их оттирать.
Чаще всего в своих блужданиях по коридорам мыслей я возвращалась к двум пунктам: Алекс и Пиф. Оба больно кололи внутри, словно тоненькими еле видными иголками. Я прокручивала в голове слова Дагана о доверии.
Могу ли я доверять им? Скорее да, чем нет. Смерть Пифа и ночь, проведенная в разборе завала из красного кирпича для формирования могилы, невероятно сблизили нас. Но я не буду утверждать, что стану сильно рисковать ради него или его ребят. Я их воспринимала как бесплатное дополнение к главарю, как что-то обязательное и ненавязчивое.
Если встанет вопрос бросить и бежать, я их брошу.
Даган тебя не бросил - мелькнула противная мысль в голове. Котелок плохо поддавался оттиранию, но я все равно старалась, орудуя засаленным куском тряпки. Пальцы противно жгло, но я старалась не замечать этого.
Ради Алекса я рисковала. Ради него я убила человека, или почти убила, новостей с поверхности относительно здоровья Главнокомандующего у меня не было. Стану ли я рисковать жизнью ради мальчишек? Нет.
Ради Дагана?
Не знаю.
Будет день, будет пища.
Пока что у меня есть дела важнее. Наконец, мне удалось привести посуду в более ли менее приличный вид. Я собрала тарелки башенкой и поставила на пол ближе к стене, чтобы случайно ногой не задеть.
Подкинула еще пару трухлявых деревяшек в бочку для поддержания тепла. Дым от огня хорошо затягивало в вентиляционное отверстие, что располагалось под потолком в дальнем углу. Если бы не оно, дышать тут было бы нечем.
Разбирая гору тряпья, на которой спали мальчишки, я случайно нашла маленькую фотокарточку с наполовину вытертым изображением молодой женщины. Это была чья-то мать, но ужасное состояние фотографии не позволило мне даже разглядеть, на кого она могла быть похожа.
Жаль, что я потеряла свои вещи, там была заколка на трех зубчиках, которую мне удалось сохранить и пронести сквозь время. Мое личное сокровище безнадежно потеряно. Хорошо хоть, что подарок Алекса на день рождения в виде деревянной куколки все еще висит на шее. Я слегка коснулась его, кулон напоминал мне о том времени, когда все было не так плохо - когда мы жили в деревне в своем доме. Я какое-то время еще покрутила фотокарточку в пальцах, с которой одним глазом на меня печально смотрела красивая женщина, потом спрятала под складки тряпья.
Одинокие люди в одиноком Городе.
Одиночество стало нормой жизни.
Руки после ночи сильно саднили, а спина изнывала от усталости. Я улеглась на разобранную и вновь уложенную кучу тряпок, проверила состояние пистолета, что все еще носила спрятанным под толстовкой, и моментально провалилась в сон.
В дверь кто-то постучал. Я резко подскочила на лежаке, плохо возвращаясь в реальность. Черт, сколько я проспала? Даже представить не могу. Час? Два?
В дверь снова постучали. Я тихо, стараясь не шуметь, подошла к ней, положив одну руку на пистолет.
– Потеряшка, это мы, открывай, - тихо проговорил Даган.
Я выдохнула, сердце гулко отбивало внутри одному ему известные ритмы. Немного повозившись с засовом, я все-таки сняла задвижку и открыла тяжелую металлическую дверь.
Ребята ввалились в комнату, шумно дыша, словно за ними гнались все демоны мира.
Даган резко махнул рукой "Закрывай", я пыталась уловить, что произошло там, наверху, что заставило ребят так измениться в поведении. Они очень нервничали, постоянно оглядывались и не смотрели напрямую в глаза.
– Что случилось?
Даган не спешил с ответом, да и ребята помалкивали.
Долгие бессонные ночи по чужим домам и внутри брошенных машин меня научили различать, когда что-то идет не так. От ребят исходили флюиды страха, превращаясь в осязаемую пелену паники. Она влетела с ними, в миг заполнив маленькую комнату.
– Что случилось?
– второй раз мой вопрос звучал жестче и настойчивее. Если они взяли меня в свою маленькую банду, то я имею право знать, что происходит.
– Ребята, собирайтесь, - Даган кружил по комнате, как ворон, пытаясь взглядом выцепить важные вещи.
– Да закрой ты уже эту дверь!
Мальчишки разбежались по разным углам, сворачивая покрывала в тюки и закидывая в них свой нехитрый скраб: тарелки, ложки, фонарик и прочую мелочь. Они очень торопились, кажется, демоны не просто гнались за ними, а уже стояли за закрытой дверью.
– Мы уходим, - было мне ответом.
– Почему?
– По дороге объясню.
На это мне ответить было нечего. Проверяя, ничего ли я не забыла, вдруг поняла, что забывать-то нечего: все вещи, что спасали меня сотни раз, остались в Центре по ликвидации А-2. Кроме пистолета. Он пока еще при мне.