Потерянный источник
Шрифт:
– Напугала! – насмешливо фыркнул Ярвуд, старательно скрывая изумление и облегчение.
Он-то уже морально приготовился к шумному скандалу, типа тех, что иногда заставал в детстве между родителями, с битьем старинного фарфора. Или вообще к тому, что Бетти гордо удалится на противоположную сторону плато и выстроит между ними стену из камней. А тут всего лишь «битая рожа»…
– Зря ты меня недооцениваешь, Грейхард. – Элизабет, уже совсем оправившаяся от новостей, поудобнее уселась на траву, наклонилась, нависая над мужем, и нежно взяла его обеими руками за ворот рубашки,
Ярвуд сначала ответил на поцелуй, крепко обняв Бетти, но потом отстранился и огляделся вокруг с наигранным испугом:
– Мышка, ты сейчас точно в своем уме? Или на тебя звездная пыль с неба посыпалась?
– Нет, просто надоело притворяться, – хмыкнула Лиз. – Думаешь, легко кошке играть роль мышки? Но зато… все было не зря, и ты попался!
– Ага… То есть в нашем споре выиграл я, – довольно рассмеялся Ярвуд. – Как более соблазнительный и привлекательный.
– Да сейчас! – воскликнула Лиз и быстро, пока он не успел ее поймать, отстранилась. – Это я выиграла тебя. А что до соблазнительности…
Она встала и отступила еще на шаг. В голове мелькнула было мысль о том, что это полный идиотизм – они на неизвестной горе в центре неизвестной аномалии, и вообще непонятно, выживут ли, а она тут брачные игры затеяла. Но… плевать!
Лиз посмотрела на мужа сверху вниз и медленно-медленно начала расстегивать пуговки на платье. Благо оно было хитро сшито: шнуровка на спине, как у благородных, у которых горничные в любой момент под рукой, а на самом деле с застежкой на лифе.
Девушка словно бы невзначай повела плечом, с которого тут же сползло это самое расстегнутое платье и остановилось ровно на самом интересном: вроде бы прикрывая полную грудь с мелькнувшим всего на секунду розовым соском, а вроде и нет.
Ярвуд явственно сглотнул, глаза у него загорелись, и, если бы не слабость, тут бы и конец этому издевательскому стриптизу. Но Лиз собиралась совершенно бессовестно пользоваться немощью мужа, раз уж речь пошла о выигрыше и прочем сведении счетов за все сразу: за меркантильность, за нахальство и за брачную ночь во сне.
Поэтому коварная соблазнительница ни на шаг не приблизилась к Яру, а все так же на расстоянии, придерживая лиф на груди так, что вот-вот соскользнет, нагнулась, подтянула юбку и принялась вдумчиво развязывать подвязки на чулках, виртуозно балансируя при этом полуснятым платьем и собственным телом так, чтобы показать и тут же спрятать.
Таким образом она издевалась над все более прерывисто дышавшим мужчиной еще минут пять. Даже песенку себе под нос начала мурлыкать, вроде как увлеклась действом и даже про зрителя забыла, только время от времени роняла на него то одну, то другую деталь интимного туалета, извлеченную из-под своего наряда.
Когда рядом с бедром Ярвуда на подсохшую траву упали тоненькие и совершенно неприличные трусики из трех веревочек, которые Лиз надела на работу, сама не зная для чего, но не устояв перед их бесстыжей красотой, девушка выпрямилась и посмотрела на мужа в упор:
– Ну? Признаешь поражение?
– Сдаюсь. – Яр облизнул пересохшие губы и поднял вверх обе руки. – Ты выиграла!
– То-то же. – Лиз самодовольно улыбнулась, как кошка, поймавшая мышку. – Что ты там говорил? Тебе понравилось, когда женщина сверху, да? М-м-м-м, какая интересная мысль...
– Ну, сейчас иначе и не получится, – хмыкнул Ярвуд, снова быстро облизнувшись. – Так что я бы с радостью повторил нашу первую брачную ночь, но только имей в виду, тогда я был более активным.
– Ничего, зато сейчас я могу сделать с тобой вообще все, что захочу, а ты даже не сможешь сопротивляться. – Лиз предвкушающе закусила губу и, подобрав юбку, уселась верхом на бедра мужчины. Поерзала, еще раз хмыкнула, ощутив через ткань его жаркую заинтересованность. И дразняще медленно стала расстегивать уже его рубашку.
Глава 45
Лиз вздохнула, просыпаясь, и потянулась, как сытая довольная кошка. Странное, конечно, чувство – когда ты лежишь на голой земле, в бок впивается какая-то колючка, ноги мерзнут, в волосах запуталась трава, выползшее из-за горизонта солнце вовсю припекает те части тела, которые обычно ему недоступны… а тебе хорошо. Так хорошо, как никогда еще в жизни не было.
Девушка оторвала голову от груди мужа, на котором и уснула, как на подушке, и заглянула ему в лицо. Спит?
Спи-ит! Обнял ее обеими руками, как любимого плюшевого мишку, и посапывает в две дырочки. Кстати, болезненная бледность вроде бы сошла с его лица. Здоровым и полным сил Яр, конечно, не выглядел, но уже гораздо больше был похож на себя прежнего и не похож на несвежий труп.
Так.
Лиз очень осторожно начала сползать с мужа – она тени-то под глазами все равно разглядела, и сразу голова чуть не взорвалась от мыслей: покормить надо, напоить надо, полечить… и вообще, помыть бы тоже не помешало. Причем не только мужа.
Иех, потихоньку встать не получилось, от ее ползаний Яр проснулся, открыл глаза и пару секунд недоуменно-задумчиво смотрел в ярко-голубое небо, потом проснулся окончательно и тут же попытался сесть. Судя по тому, как его повело, – голова закружилась даже от такого простого действия. Но это же Ярвуд Грейхард, в смысле ишак породистый. Поэтому зубы сжал, сделал морду тарана перед ударом и все же сел, оперевшись спиной на валун. На ноги подняться попыток предпринимать не стал, умный мальчик.
Лиз улыбнулась мужу как можно безмятежнее и ловко вытащила из-под него свои трусики, те самые, из веревочек и кружавчиков.
Платье она вчера так подрала, что надевать его не было уже ни малейшего смысла. Даже удивительно, как надо было умудриться за несколько часов превратить приличный наряд в набор лохмотьев. Но шастать по горному плато совсем голышом было как-то неуютно.
Так, где там остальные детали туалета? Можно ограничиться тем, что прикрыть груди и… кхм… то, что пониже, а остальную одежду пока не надевать – жарко. Лучше попробовать из юбки навес над Яром сделать – от солнца.