Потерянный номер
Шрифт:
– Я не понимаю, Кабрал. Вам двоим что, жить надоело? Или вы вдруг прониклись сочувствием к японскому сектору? Или вам так хочется видеть работающее Управление Потерянных Номеров? Зачем вы поддержали эту авантюру Пургсталла на совете?!
– Просто мы, в отличие от тебя, умеем просчитывать дальше, чем на один шаг вперёд. Пургсталл вручает нам свой регион на блюдечке. Нужно быть полным идиотом, чтобы не протянуть руку и не взять его.
– Каким это о... погоди... его зоакристалл?
– Ну конечно, дурачок. Лаборатория, где он проходит регенерацию, прекрасно защищена. Возможно, мы могли бы взять её штурмом, используя
– Погоди, но как ты собираешься украсть кристалл? Баркас выследит его по биоволнам в любой точке мира!
– Ясно как - втянуть его в своё тело и заблокировать излучение собственной энергией. Оперируя Нео-Зекстолла, я имел возможность в деталях рассмотреть этот кристалл и записать все параметры его излучения. Выработать подавляющее поле я могу хоть сейчас.
– К тому же Ли вызвался этот кристалл защитить, - добавил Джабир.
– Он очень ловко выкрутился из нашей первой ловушки, но если допустит ошибку в таком важном деле... Может, его лояльность и не будет под сомнением, но компетентность - уж точно.
– А мы избавимся от Гиганта и повысим свою репутацию, - завершил Кабрал.
– Вот с этим я бы как раз подождал, - хмыкнул Джабир.
– Я понимаю, что тебе не терпится наказать мятежного сына, но сейчас Тёмный Гигант для нас очень полезен. Он убирает наших конкурентов в Кроносе одного за другим. Думаю, стоит дать ему ещё немного поработать в том же духе.
– Если мы упустим инициативу, следующей его целью может оказаться один из нас. Этот гибрид и так становится сильнее с каждым днём. Мы уже достаточно им попользовались, Джабир. Не надо жадничать.
– Если он настолько опасен, тогда тем более глупо бросаться на него очертя голову. Вскоре будет готово наше новое оружие - тогда и обрушимся на него всей мощью. А до тех пор - пусть Амишикам думает, что мы безобидны, и атакует других... тех, кто больше высовывается.
– Он - моё дитя. Он никогда не будет думать, что я безобиден - он слишком хорошо меня знает. Да и вас двоих - из моей памяти... Он обязательно постарается нанести превентивный удар. Этот союз слишком опасен, Джабир. Мы можем протянуть до третьего взрыва. Но не дольше.
– Насчёт превентивного удара ты прав, - зевнул Лугнагг.
– Вот только наносить его надо совсем в другое место. До Гиганта мы ещё добраться успеем...
– Что ты имеешь в виду?
– Гигантик Гайвер очень силён - это факт. Но сильнее он уже не станет, так что устранить его мы можем и завтра, и через год. А вот "Молния Зевса" становится сильнее и менее предсказуемой с каждым днём. Баркас, конечно, старый дурак, но тут я с ним согласен. Если мы хотим контролировать Ганешу, мы должны отнять у него главное оружие. Устранить Хеккаринга.
Доктор Альфредо Хеккаринг закатал рукав и в последний раз внимательно осмотрел свою левую руку.
Эта рука была его величайшей гордостью. Полностью искусственная, но совершенно неотличимая от правой, натуральной. Отпечатки пальцев, морщинки, набухшие старческие вены, родинки,
Альфредо поморщился. Новая рука болела круглые сутки, отдавая прострелами в виски и сердце. А уж когда он пытался пустить её в ход... казалось, что конечность одновременно бьют током и погружают в расплавленный металл. Учёный думал, что знает о боли всё, но новый орган быстро разубедил его в этом. Никакие обезболивающие препараты не помогали против этой пытки, даже прямая блокада нервных узлов ослабляла боль, но не отключала её. Видимо эта дьявольская штука как-то взаимодействовала напрямую с мозгом, обходя традиционные пути коммуникации организма. Ему пришлось вырастить и пересадить себе сердце зоаноида. Собственное старенькое сердце Альфредо могло и не выдержать подобного издевательства - даже несмотря на то, что он всегда держал себя с помощью биоинженерии в хорошей форме, и большинство органов были крепкими, как у сорокалетнего.
Но все мучения того стоили. Потому что в этом биопротезе скрывался его главный трофей. Трофей, за который Баркас правую руку бы отдал, каким бы каламбуром здесь и сейчас ни казалось это избитое выражение. Мутировавшая энерголиния Аптома, чудом (и конечно, гением Хеккаринга) спасённая при разрушении его мозга!
Ломать, как известно, не строить. Превратить сложно устроенный орган в кашу из разрозненных стволовых клеток - любой дурак может. Достаточно впрыснуть дозу А-регулина побольше. А вот наоборот уже сложнее. Чтобы сделать из каши работающий орган - необходимо затратить много часов скрупулёзного клеточного программирования. Ну, или быть Кабрал Ханом, с набором голографических шаблонов в зоакристалле и почти бесконечными запасами энергии. Третьего, как считалось, не дано. Но где Потерянные Номера и где здравый смысл?
Энерголиния Аптома каким-то образом давала ему возможность мгновенно снимать голографический оттиск с существующего органа - и накладывать на клеточный суп, так что тот стремительно "кристаллизовался" в нужный орган. Причём копировались не только функции, но даже текущее состояние! Если обычный процессинг можно сравнить с переписыванием от руки, способности Кабрала с печатью на линотипе, то Аптом был ходячим биологическим ксероксом!
Разобрать на органы - растворить ненужные органы - с помощью копирования создать на их месте свои - так в общих чертах выглядел процесс, который неучи называли ассимиляцией. В первую очередь, конечно, копировался мозг - вместе с личностью и памятью. Так возникали существа, которых дилетанты обозвали "клонами Аптома", хотя с клонированием этот процесс не имел ничего общего. Они в свою очередь могли превращать других зоаноидов в копии и поглощать их органы... но процесс всегда контролировался одной-единственной мутировавшей энерголинией у оригинала. Она была ключом ко всему. Не только к невероятным способностям мутанта, но и к истинному бессмертию. Такая сила в лапах Аптома - хуже, чем снайперская винтовка в руках обезьяны!