Потерянный родственник
Шрифт:
Потом было еще два снимка – какая-то женщина в белом платье возле красного автомобиля (номер машины вполне можно было рассмотреть) и налитое багровым светом солнце, лежащее, казалось, прямо на крышах домов. Снимок выглядел немного сюрреалистически, точно кадр из фильма о вселенской катастрофе, и Гуров с ходу затруднился определить, в каком районе Москвы он сделан.
– Давай дальше! – озабоченно скомандовал Гуров, и Саша щелкнул «мышкой».
Гуров почувствовал, как в порыве возбуждения Крячко крепко саданул его кулаком в спину и пораженно воскликнул:
– Ничего себе! Ай да Перфилов! Лева,
Гуров как загипнотизированный уставился на экран. Снимок явно был сделан со вспышкой – выхваченная из сумрака человеческая фигура, кирпичная стена и косая лестница, ведущая в подвал – черный треугольник, слегка подсвеченный хилой лампочкой под жестяным колпаком. Человек, явно уже собравшийся спускаться в подвал, почувствовал, видимо, что-то неладное и обернулся. Лицо его было видно четко, как на плакате. Да как раз на плакатах Гуров его до сих пор и видел. На тех плакатах, которые помещают в общественных местах под броским заголовком «Разыскивается». Этого человека разыскивали все спецслужбы Москвы. Его подозревали в причастии к нескольким террористическим актам и подготовке новых. Гуров не мог припомнить сейчас полного имени этого человека – да и достоверность его вызывала определенные сомнения, и больше он был известен под псевдонимом Аслан. Теперь все встало на свои места.
Оказалось, что Перфилов был совершенно прав, когда заплетающимся языком объяснял Видюнину про сенсационные снимки. Судя по всему, Аслана он засек совершенно случайно, но узнал сразу же. Возможно, Перфилов вообще привык обращать внимание на стенды с портретами разыскиваемых преступников. К тому же фотографии Аслана помещали и в некоторых газетах. Наверное, в том самом месте, что было запечатлено на снимке, Аслан находился довольно долго, если Перфилову удалось сбегать за фотоаппаратом, поговорить с приятелем и еще успеть вовремя вернуться. И, наверное, Перфилов, подогретый вином и азартом, совершенно не думал в тот момент об опасности, потому что щелкнул он Аслана не с такого уж далекого расстояния. А потом началась погоня.
Перфилова спасло, скорее всего, секундное замешательство среди соратников Аслана – совершенно определенно, что тот был не один. А за этот короткий миг ангел-хранитель, опекавший Перфилова, успел-таки ухватить его за шиворот и уволочь прочь с опасного места. Гуров вообще-то не верил в ангелов, но никакой иной причины чудесного спасения и бегства из-под самого носа террористов в данном случае просто быть не могло. Добрый ангел сопровождал Перфилова до самого утра – позволил ему избавиться от фотоаппарата и затеряться в московских переулках.
Хотя Перфилов был Гурову скорее неприятен, но все-таки некоторые его поступки вызывали у Гурова что-то похожее на уважение. Взять тот же случай с фотоаппаратом. Ведь для насмерть перепуганного человека было бы совершенно естественно швырнуть камеру куда угодно – в мусорный бак, в подворотню, под ноги преследователям, наконец. Однако Перфилов пошел на все, чтобы сохранить бесценный кадр. Наверное, он был все-таки настоящим профессионалом, если в первую очередь спасал свою работу. Зато потом он спасал уже только себя и делал это так по-хамски смачно, что, кроме отвращения, никаких чувств вызвать к себе уже не мог. Наверное, и ангел-хранитель в какой-то момент тоже почувствовал легкую тошноту и бросил Перфилова на произвол судьбы.
Итак, теперь они знали, кто преследовал Перфилова и убил Гловацкую. Ведь больше никаких снимков Перфилов не делал – Аслан был последним и единственным кандидатом. Но что это давало? Аслан откуда-то знал, где искать знакомых Перфилова, а вот где искать Аслана, ни Гуров, ни Крячко, ни вообще кто-либо в правоохранительных органах не имел никакого понятия. Недаром все общественные места были оклеены изображениями этого человека. Его разыскивали все, а нашел, на свою голову, Перфилов.
Оставалось одно – работать с полученным снимком. Определять место, опрашивать жителей в Свиблове, может быть, еще раз поговорить с Видюниным.
– Сумеете размножить этот кадр? – спросил Гуров у эксперта Саши.
– Без проблем. Вам сколько экземпляров? – сказал тот и, получив ответ, поинтересовался: – А что это за рожа, товарищ полковник? Как будто знакомая. А где видел, не припоминаю.
– А вот фотограф припомнил сразу, – усмехнулся Гуров. – Глаз – алмаз. Даром что алкаш, а главное ухватил с лету.
– Только на лету его и подбили, – сумрачно добавил Крячко.
Глава 15
Гуров и Крячко, слегка вялые после бессонной ночи, накачивались кофе у себя в кабинете. Несмотря на то что в расследовании произошел столь явный положительный сдвиг, настроение у обоих было далеко не радужное. Гуров только что звонил жене, чтобы справиться, как она провела ночь у подруги, но телефон Марии не отвечал, что само по себе было достаточно необычно и вдобавок заставило Гурова думать о еще одной ложке дегтя в семейной бочке меда. Нежелание Марии разговаривать могло означать только одно – она все еще не простила Гурову криминального сюжета в их собственной жизни. Гуров был печален, но осуждать Марию не решался – рано или поздно самые мудрые и терпеливые жены вдруг начинают понимать, что с них хватит. Почему Мария должна быть исключением?
Крячко был хмур по другой причине. В нем неожиданно взыграла корпоративная гордость, что вообще-то было для него не характерно. Но тут Стас завелся не на шутку.
– Правильно! Вот так всегда и получается… Мы с тобой выследили этого волка, – ворчливо заявил он Гурову. – А сливки теперь будут снимать другие. Козе понятно, что теперь дело передадут ФСБ, а нам скажут спасибо и адью! Потом и в газетах так напишут: «…сотрудниками ФСБ был пойман опасный преступник…» А мы с тобой опять в тени. Это справедливо?
Гуров пожал плечами.
– Строго говоря, этого, как ты выражаешься, волка выследили не мы, а Перфилов, – заметил он. – А мы пока никого не выследили. И еще неизвестно, будет ли преступник пойман. Я полагаю, что для этого придется задействовать не одну службу, и каждый свою долю «сливок» получит. Между прочим, пока еще и речи не было о передаче дела ФСБ, а ты уже расстраиваешься.
– Это решится в ближайшие часы, – упрямо возразил Крячко. – А я хочу лично поймать этого типа. Я из-за него на глазах у Марии человека убил. Представляю, каким чудовищем я теперь ей кажусь. Мало ли что это была самооборона. Актрисы – существа впечатлительные. Сам знаешь. Так что у меня к Аслану теперь личные счеты.