Потерянный в бездне
Шрифт:
* * *
Просыпаюсь от голода. Первым делом поглядываю на хронограф. Он подмигивает мне холодным голубым неоном.
Полчаса. Осталось всего полчаса. Костёр давно погас, в пещере темень, и только через выход пробивается слабый свет луны.
— Рита?
Тишина. Ушла. Или ушла и её убили. В любом случае — хорошая новость. В животе урчит и посасывает, но вставать не буду. Гарпию есть совсем не хочется. Лучше пиццу. Просто полежу эти полчаса и подожду. И помечтаю. О чём-нибудь хорошем.
— Ты проснулся?
Шёпот
— Пятьдесят тысяч золотых хочешь?
Это что-то новое. Минет… вернее обещание минета не сработало, и нужно срочно придумывать что-то новое.
— У меня есть штука которая стоит сто тысяч золотых! — шепот приближается и мне становится не по себе.
— Подай мне винтовку, — прошу я её.
— Зачем?
— Чтобы я тебя убил. Тогда всё наладится. Ты оживёшь в Чёрном Кресте и будешь искать других жертв.
— Женя.
— Я Джек.
— Женя…, — она тихонько касается моей щеки, — пятьдесят тысяч золотых — это очень много. Очень.
Знаю. Если вывести их на мою карту, то хватит на десять лет вкусной жизни и… универ закончить. Поступить и закончить. Жаль только всё это просто трындёж.
— Я не вру, Джек!
— У тебя правда есть штука которая стоит сто тысяч?
— Да.
— Так продай её.
— Покупатель в форте Верис. Комендант Рорк. Он купит её. Нужно просто донести.
Вздрагиваю.
Мёртвый комендант Рорк? Тип который живых превращает в мёртвых, а мёртвых в живых? Тип который впускает в свои покои всех, а не выпускает никого?
— Ты не в курсе что к нему в залы даже заглядывать нельзя?
— Можно. Тому у кого есть эта штука — можно. Так ты в деле?
То, о чём она говорит скорее всего полный бред…
Но вдруг — нет? Вдруг эта тёмно-рыжая особа и правда вытащила свой удачный лотерейный билет.
И мой заодно.
Встаю, ворошу угли, нахожу на песке свой нож, хватаю гарпию за большой палец на ноге и отрезаю его. Лайфхак: пальцы гарпий на ногах, если без ногтей, очень вкусны. Палец не слишком крупный поэтому засовываю его в рот полностью и жую. Жую и разглядываю человека сидящего напротив. В свете разбуженных углей лицо Риты кажется загадочным, не меньше.
— Покажи.
— Что?
— Эту штуку. Штуку, которая стоит сто тысяч золотых.
— Не могу.
— Почему?
— Потому что она спрятана.
— Пойдём покажешь.
— Не надо никуда идти, — она хмурится и отводит глаза. — Она… она во мне спрятана.
Закашливаюсь.
— Это как?
— Она крохотная. Камень.
— Проглотила что ли? Это не слишком удачная идея — ты же понимаешь?
— Да. Понимаю. Поэтому не глотала. Он в другом месте. Во мне — в другом месте.
Еще раз закашливаюсь — на этот раз сильнее. У меня богатая фантазия и с этим ничего уже не поделать.
— Там? — я показываю глазами.
— Да, — она кивает. — Только никому не говори.
— Хорошо, — я начинаю вставать, — тем более мне уже пора домой.
* * *
Что-то не то с Динкой — её опять нет.
И связаться никак нельзя. Был бы телефон я бы позвонил ей. У некоторых телефоны есть. Но не у нас — нам-то они зачем, если мы с ней всегда рядом.
Вот мой рабочий вирт-портал… встроен в стену комнаты. Красивый — стилизованный под арку старинного замка. Светится бледно-голубым, мерцает… манит. А рядом Динкин — простой. Просто прямоугольная дыра. Тоже светится. И тоже манит… но не меня, её. Я захожу в свою дверь каждое утро, а она в свою…
Получается первый раз она вошла и не вышла.
Еще на стене два экрана. Один мой, другой — её. Экраны нужны для простых вещей — книги почитать, сериальчик посмотреть. Вспоминаю про е-почту — Динкина у меня где-то есть. Надо просто найти. Найти и написать ей что-нибудь. Спросить — скоро ли вернётся.
Пока роюсь в адресах размышляю об этой девчонке — что если она не врёт? Надо расспросить её будет. Обязательно надо расспросить. Если она вдруг не врёт — это ведь мой шанс. Может единственный такой шанс. И Динку обрадую. Может жить лучше станем… ну, то есть ругаться меньше.
Вот он адрес.
Торопливо пишу — «Пицца остыла и засохла. Скучаю» и отправляю.
Может ответит.
На работу через час — впереди моя законная смена. Третья подряд. Как я выдержу — не знаю. Хоть и проспал всё время в пещере, а всё равно устал.
За входной дверью кто-то скребется. Даже не хочу смотреть кто именно. В подъезд не выглядывал сколько себя помню — да и зачем? Там ничего интересного… тем более когда вообще никуда не ходишь.
Оглядываюсь — впереди свободный час, а делать абсолютно нечего.
Выспался? Выспался.
В душе был? Был.
В туалете? Конечно. Была бы Динка дома — поболтали бы… может трахнулись бы даже. Да уж, привык работать. Дома, когда один, тоска.
Ладно, почитаю что-нибудь и пиццу доем, а Динка когда появится, закажет себе свежую.
Снова скрежет возле двери.
Подхожу, прижимаюсь ухом, прислушиваюсь. Как будто кто-то большой там — с другой стороны — возится. Собака может быть?
Не справившись с любопытством дотрагиваюсь до ручки двери и она сразу распахивается. Даже странно — она открыта.
В подъезде темно.
Совсем темно.
Там всегда так лампы отключены. Экономия. Это нормально — зачем платить за свет, если никто никуда не ходит. У курьеров есть фонарики.
Кровь.
Я-то думал у нас внутри её много. Нет. Здесь целая лужа. Может убили кого?! Холод трогает вены и я тянусь к ручке.
Раньше чем успеваю захлопнуть дверь, она это делает сама, вернее, это делает сырой сквозняк порывом налетевший с лестницы. Саму лестницу я не вижу — слишком темно. Но то, что она есть — там, совсем близко, там где заканчивается свет — знаю точно.