Потерянный взвод
Шрифт:
Козлов кисло ухмыльнулся, достал зажигалку, стал подпаливать край одеяла. Пламя приживалось медленно, будто и оно недоумевало: к чему уничтожать полезные вещи…
– Козлов! – Шевченко отвернулся от костра. – Пойдешь обследовать пещеру. Татарников слышал там какие-то голоса. С тобой пойдет Трушин. Ясно, Трушин? Чтоб это место тебе до гробовой доски снилось. И сапер. Где сапер?
– Ту-ут я, – послышалось из-за строя.
– Там заминировано.
Сапер неопределенно качнул головой, мол, разберемся.
– Щуп,
– Все-о, – недовольно протянул крепыш-сапер и демонстративно заскучал.
– Тогда вперед… – Шевченко устало опустился на камень. – Старшина, выставить наблюдателей.
На Сергея навалилось дремотное оцепенение. Сумбур захлестнувших событий казался наркотическим наваждением и ничем более. Но реальность доказывала обратное: под скалой лежали неподвижные тела отмучившихся. Бойцы держались поодаль от мертвецов, своих товарищей, и было в этой покинутости и отчужденности что-то глубоко несправедливое и неправильное. «За полтора года у меня не было ни одного убитого», – горько подумал Шевченко.
Вдруг где-то под горой раздался крик. Шевченко вздрогнул и вскочил. Он прислушался, но рядом кто-то громко разговаривал. «Тихо», – прикрикнул он. Но расслышал лишь стрекот вертолетных моторов.
Появились взмыленные Козлов и сапер.
– Где Трушин? – предчувствуя недоброе, быстро спросил Шевченко.
– Разбился, – выдавил Козлов. Он тяжело дышал и смотрел под ноги.
– Как это случилось?
– Упал с тропы. Мы не смогли вытащить. Вдвоем не справиться.
– Пошли! – Шевченко взял с собой первых попавшихся, первым помчался вниз по тропе. Внизу он обернулся:
– Старшина! Пусть вертолеты нас подождут. Скажи: еще одного раненого забрать. Сколько метров там, Козлов?
– Двадцать будет…
Шевченко заметил, что у сержанта дрожали руки.
…Трушин лежал на камнях, лицом вверх, рядом валялись его каска и поодаль – автомат. Вокруг головы расползлась лужа крови.
– Вдребезги… Ряшин, обвязывайся веревкой! Будем спускаться.
– Есть, – подавленно ответил тот.
– Шевелись, – вдруг прикрикнул сапер, сразу почуяв в Ряшине салагу.
Ряшина опустили в трещину, он развязал веревку, боязливо подошел к телу, пристально вгляделся в лицо. Потом осторожно обвязал мертвеца вокруг талии, наскоро подцепил его каску. Тело поднимали долго, оно обвисло, опавшие руки почти касались ботинок, разбитая голова задевала за выступы скалы, и тогда на ней оставался маслянистый вишневый отпечаток. Труп медленно прокручивался то в одну, то в другую сторону. Ряшин нервозно топтался, молча глазел снизу. Вдруг сорвалась и с железным грохотом ударилась трушинская каска. Все как один вздрогнули и стали тянуть живее.
Потом конец веревки сбросили вниз, Ряшин обвязался и вместе с автоматом и каской Трушина был поднят наверх.
– Давай, быстро к вертолету. Пока еще ждут… Сапер и Ряшин, останьтесь.
Шевченко опустился на камень, снял автомат, положил на колени, достал сигареты, протянул солдатам. Молча закурили.
– Как же он свалился с тропы? – вслух подумал ротный и посмотрел на то место, откуда упал Трушин. – Как это случилось?
– Я шел впереди, слышу, какой-то шум, потом – глухой удар. Смотрю, а его уже нет, – произнес сапер.
– И что, ни крика, ничего?
– Не, крикнуть успел. – Сапер качнул головой в сторону, выражая таким образом свое сочувствие. – Если б знал, пошел бы за ним. Откуда мне знать, что у него голова закружится. Я ведь прикомандированный, никого толком не знаю…
– А почему автомат в стороне валялся?.. Странно. – Сапер промолчал. – Ладно, – Шевченко поднялся. – Пошли в пещеру. Будет тебе работенка, раз ты первым шел.
– Это не впервой…
Они спустились. Черный зев пещеры при дневном свете уже не казался таким широким, как ночью.
– Кровь, – сказал сапер.
– Это мы тут двоих, – пояснил Шевченко и осекся, вспомнив и про Татарникова. – Фонарик у тебя есть?
– А как же, – тихо ответил сапер. Он пригнулся и вошел внутрь пещеры.
– Теперь все назад! – послышался его голос. Сапер долгое время не подавал признаков жизни, потом в проеме входа показался его зад, он пятился и стравливал трос.
– Зацепил… Сейчас попробуем стащить.
– Не завалится?
– Не должно. Противопехотная. Если под ней фугас не поставили.
Он стал помалу тянуть и вытащил закрепленную на «кошке» деревянную коробочку.
Втроем вошли в пещеру. Шевченко сразу почувствовал странный сладковатый запах.
– Впереди – яма, – шепотом сказал сапер.
Они подошли к ее краю. В поперечнике яма была около четырех метров.
– Свети…
Они склонились над краем и отшатнулись. Бледный луч фонаря выхватил оскаленные лица, потухшие заплывшие глаза, скрюченные пальцы.
– Мертвяки! – с дрожью в голосе пробормотал Ряшин и побелевшими глазами уставился на ротного. – Вся яма мертвяков!
– А ну, свети еще! – выкрикнул Шевченко. – Смотри, может, есть кто в нашей форме…
– Вон, слева, кажется. Точно, наш…
– И рядом, и еще…
– Бедные ребята…
Тела несчастных были покрыты ужасными ранами. В слабом свете фонарика кровь казалась разбрызганной черной смолой.
– Гранатами закидали или из автоматов, – глухо сказал Шевченко. – Это тюрьма была. Зиндан… Трупы бы надо вытащить…
– Только смотрите, товарищ капитан. Они могут быть того, заминированными… – деловито заметил сапер. – Да идемте, что ли, на воздух. А то дышать совсем нечем.