Потеряшка
Шрифт:
Мне вспомнилось прошлое лето у бабушки. Ночевки на сеновале, запах свежескошенной травы, парное молочко по утрам, и маленькая извилистая речушка с зеленой тиной у берега… Может, действительно, нужно было лучше поехать на месяц к бабушке в деревню…
Мой голодный желудок недовольно заурчал. Я понял, что уже давно хочу чем-нибудь подкрепиться. Однако, пионерский лагерь странным образом исчез, меня почему-то никто не искал, а значит, нужно добираться до ближайшего населенного пункта, чтобы позвонить домой, а заодно и купить
За речкой виднелись домики. Я вспомнил, что там находится небольшой хутор, а значит наверняка должна быть и почта. Да в любом случае, у кого-нибудь из жителей есть дома телефон…
Я привстал и решительно зашагал к деревянному мостку, чтобы добраться до хутора…
7. Невероятно, но факт
Когда я добрался до хутора и подошел к ближайшему дому, то увидел впереди милицейскую машину. Она ехала по грунтовке прямо ко мне.
Вот у милиционеров и спрошу про пионерлагерь…
Машина остановилась, из нее вылез высокий милиционер в странной черной форме и маленький лысый мужичок в обычном сером костюме.
— Гражданин, предъявите, пожалуйста, ваши документы, — обратился ко мне милиционер.
— У меня нет документов, — добродушно улыбнулся я.
— А откуда вы следуете? — поинтересовался пижон в костюме.
— Я… из лагеря сбежал.
Они странно переглянулись.
— Васильевич, по ориентировке точно не сходится. Беглецу двадцать семь, а этот уже в возрасте… — пожал плечами высокий милиционер, показав на меня.
Что значит в возрасте?
Лысый неторопливо закурил, покосившись на меня:
— Странный он все же какой-то. Может, наркоман… Пакуй его, Лавров, в отделении разберемся…
Милиционер подошел и быстро нацепил на мои руки наручники. Меня посадили на заднее сидение машины, и рослый страж порядка сел рядом:
— А кто это вас ударил?
— На берегу избили. У одного паренька руки сильно чесались.
— Это, наверное, молодежь на «девятке», — пробормотал белобрысый водитель, — мы их видели, когда в поселок въезжали.
— Вы заявление на нападавших будете писать? — спросил лысый мужик.
— Не буду. Пусть живут пока.
Через несколько минут машина выехала на асфальт. По шоссе милицейский автомобиль несся с довольно приличной скоростью.
У мужика на переднем сидении в кармане пиджака заиграла музыка.
Он достал черный приборчик и приложил к уху:
— Кузнецов слушает… Да вы что? Поймали уже? Молодцы… Мы как раз тоже в район едем… Не с пустыми руками…
Мужик повернулся ко мне и шмыгнул носом.
«Что-то типа рации, — подумал я, — классная штука и довольно компактная…»
— Васильевич, на нарика он вроде
— Вы где проживаете, гражданин? — поинтересовался лысый.
— В Ленинске, — пожал я плечами.
— А здесь чем занимаетесь?
— Я же вам говорил. В пионерский лагерь приехал, на первую смену.
— Не староват ли ты для пионера, мужик? — хмыкнул лысый, и обернулся к сержанту, — Лавров, ты на внешность не смотри. Руки могут быть и чистые, эти торчки сейчас внутрь всякой гадости наглотаются, а потом зеленых человечков видят и с пнями в лесу разговаривают…
— Какого вы года рождения? — строго спросил милиционер.
— Тысяча девятьсот семьдесят шестого.
— Ну примерно так оно и есть. Так какого хрена вам в пионерлагере в сорок лет делать?
— Вы шутите со мной. Мне тринадцать только весной исполнилось…
Лысый открыл бардачок, достал из него круглое зеркальце и протянул мне.
Я посмотрел в него и застыл от изумления. На меня из зеркала смотрел мужик с короткими темными волосами, сединой на висках, и небритой щетиной. Только глаза были точно мои, темно-карие, но немного уставшие.
Это наверняка фокус такой. Волшебное зеркало. Слышал я про такие штучки… Эх, зря я все-таки из пионерлагеря сбежал. Теперь меня точно поставят на учет в детскую комнату милиции. Только бы из рядов пионерской организации не исключили…
И тут я нервно вздрогнул. И как я сразу не обратил внимание на свои большие темные ладони, огромные ботинки, наверняка сорок третьего размера, да и высокий милиционер оказался на самом деле чуть выше меня, а лысый пижон даже ниже… Что-то здесь явно не так. Не мог же я за ночь так подрасти…
Я отвернулся к окну. Удивительно, сколько сегодня на дороге иномарок попадается! Милицейская машина въехала в Зареченск. Что-то я не помню, что мы проезжали этот район с новыми высотками, когда ехали в пионерлагерь. На третьем перекрестке машина повернула и остановилась у двухэтажного желтого здания с большими синими буквами над дверью: «Полиция».
Не пойму, я что, в Америку попал? Какая еще полиция?
— Васильевич, так его куда, на медицинское освидетельствование? — спросил высокий милиционер.
— Лавров, ты его сначала по базе пробей. Пальчики откатай. Очень подозрительный тип… — хмыкнул лысый, достал из бардачка небольшую кожаную папку и направился вверх, по ступенькам.
— Скажите… это действительно Зареченск? — упавшим голосом спросил я милиционера.
— Конечно.
— А почему полиция в городе?
— Слушай, мужик, ты меня забодал уже. Пойдем узнаем, что ты за тип такой…
Когда меня привели внутрь здания, из комнаты с решетчатым окном вышел худощавый майор. Увидев меня, он тут же застыл на месте. Мне показалось, что у него даже челюсть отвисла до груди.