Потеряшка
Шрифт:
Как пошла завершающая стадия операции, и почему корабль не взлетел, данные отсутствовали или были закрыты, как вся тактическая информация. Возможно, убитые в этой комнате офицер и бойцы Содружества должны были пилотировать этот корабль.
С планшета я открыл доступ к рубке управления кораблем слуг народа и прогулялся к так и не ушедшему в полет космолету. Рубка оказалась рассчитана на пятерых пилотов, но осмотр подтвердил мои подозрения: адаптированный под пилота КСС пульт управления оказался всего один. Мне стало интересно. Подключившись к системе корабля, я начал изучать его строение и состояние. Система управления не имела МИ или другого интеллекта на борту. Но как это не звучало странно, корабль оказался в порядке и практически годен к перелету. Дистанционно проверив системы открытия пусковой шахты, я обнаружил, что их можно открыть, задействовав энергоустановку корабля. Уровень топлива находился на уровне
Как живые лежали в гробах «слуги народа», втоптавшие свой народ по горло в дерьмо и грязь, удобрив далекие холодные земли прахом этого же народа. Я мог бы поднять этот корабль из бункера и отвести его на любую из планет туррутов. Но еще я знал, что находящееся на его борту дерьмо, предавшее свой народ, называясь его «слугами», вполне сможет опять всплыть наверх.
– Вы хотели сберечь свои драгоценные шкурки любой ценой, пусть даже планета превратится в четырехмерный ад, – сказал я, отключая все навигационные системы. – Путь будет так. Вы тут пролежали в целости и сохранности около двух тысяч лет, судя по запасам топлива, еще почти столько же сможете пролежать, кому повезет, конечно. Так не буду же я рушить ваши заветные мечты.
Я закончил блокировку системы навигации, для верности заблокировав оба типа двигателей и доступ к техническим отсекам корабля. Подумав, заблокировал и доступ к капсулам с тушками слуг народа, включая и аварийный. И все же я решил оставить им шанс, он будет таким же маленьким, как и шанс, оставленный ими своему народу. Я не стал уничтожать пульт, с которого я произвел все эти блокировки, но заблокировал сам вход на борт корабля с тактического модульного планшета КСС. Сам планшет я выключил и свернул в переносной вид, повесив почти пятнадцать килограммов хитрой начинки себе за спину. Теперь на борт этого корабля по-доброму мог войти только военнослужащий КСС – двери автоматически пропустят его.
– Спите спокойно, слуги народа, – сказал я, бросая взгляд на корабль-призрак.
Я попытался еще раз найти чип погибшего тут офицера, но не преуспел в этом. В недрах этого комплекса я чудом заполучил то, чего совершенно не ожидал найти. Так что по большому счету комплекс вряд ли смог бы меня удивить чем-то еще. Обходя навеки замершие механизмы и пустующие помещения, я раздумывал, на сколько будет хорошо или плохо, если я продам снаряжение и оружие защитников этого бункера. Моя душа не слишком-то желала этих денег, чем-то мне показались близкими все погибшие там разумные существа. Тут же я наткнулся на мысль о слугах народа. Было бы глупо думать, что они оставили свои любимые безделушки на произвол судьбы, вряд ли кто-то из них захотел расстаться с нажитым непосильным трудом ценностями. Вернувшись в корабль, я поискал, но так и не обнаружил специальных отсеков для личного имущества. Не встречал я чего-либо похожего и в шахтах, куда грузились капсулы. Скорее всего, хозяева забирали дорогие сердцу вещицы вместе с собой в капсулу. Вот на повод всех этих цацек у меня моральных напрягов не возникало. Но пробуждать и отправлять самолично на другой свет зажившихся уродов охоты тоже не имелось, а другого варианта отобрать нажитое, наверное, не существовало. Оставив этот пунктик на будущее и окончательно решив для себя относительно торговли имуществом павших при защите бункера, я отправился в обратный путь.
– Ну что? – возбужденно прорезалась на связи Шила.
– Есть, – загадочно ответил я.
– Что там?! – взвизгнула капитанша. – Тайник?
– Значительно круче, – усмехнулся я. – Но я ни слова не скажу, пока не приму душ и не поем.
– Ну ты… – задохнулась моя подруга. – Ну ты и негодяй!
Уединиться мне, понятное дело, не дали. Чуть ли не вися на моей шее, Шила проследовала в мою каюту. Вместе разоблачившись, мы вместе и залезли в душ.
Планшет я оставил в своей каюте, положив его подальше от глаз. Найденный «дракончик» решил чуть позднее подарить Шиле, устроив ей по случаю наличия приличного подарка празднование, к примеру, дня рождения. Уже счастливо вытянувшись на кровати рядом с подругой
– Чёрт, а почему бы не найти жилые отсеки слуг народа, карта-то у меня есть, может, там осталось достаточное количество хотя бы желтого металла. Это же никак не сможет омрачить память погибших тут бойцов.
Экипаж ждал рассказ об очередном и, возможно, последнем дне археологических изысканий. В рассказе на этот раз я опустил значительно больше подробностей, что немного кололо мою душу где-то совсем в глубине. Чтобы увести внимание друзей от некоторых корявостей моего повествования, я выдал информацию о карте бункера. Сообщив им, что завтра попытаюсь проникнуть в жилые отсеки. Идея больше всех, как и следовало ожидать, возбудила Шилу. Из-за горящих алчным огнем глаз моей подруги у меня проросли стойкие сомнения на повод возможности удержать ее в этот раз на борту корабля.
Пока Шила и Ося обсуждали возможные находки в жилых отсеках, я раздумывал над тем, как же запудрить мозги системе охраны периметра, чтобы она не тронула Шилу. Выдать ее за военнослужащего КСС шансов не было, как идентифицировались бойцы местной охраны, я тоже не знал, да и сохранившихся останков этих бойцов практически не осталось. Бронежилеты, по-видимому, не могли так же эффективно противостоять гравитационным ударам вольдов, как и броня КСС. Здравая мысль постучалась, когда Ося стал обсуждать возможность проживания в таком бункере довольно большого контингента слуг народа с семьями. Ему казалось, что при таком количестве народа было бы довольно трудно обеспечить приемлемый уровень восстановления продуктов и регенерации атмосферы естественным путем. Дальше слушать я не стал. Военные – военными, но членов семьи как-то впустили в комплекс. Попросив Шилу хорошенько подготовиться к походу, я решил еще раз наведаться на корабль-призрак.
Убивать консервированные тушки я не собирался, но ведь имелись же еще и две отключенные капсулы. Добрался я без происшествий знакомым путем, и дверь послушно впустила меня на борт корабля. Система без возражений отсоединила и извлекла из штатных отсеков обе отключенные капсулы. Отметив на карте брони их местоположение, я отправился мародерствовать. Ближайшая ко мне капсула располагалась на первом «жилом» поясе. Насколько я понял, там обитали сами слуги народа.
Капсула покоилась на специальной ложе, а отсек оказался открыт. Капсула выглядела слегка припотевшей, видимо, внутри корабля поддерживалась более низкая температура. Смахнув росу с прозрачной части отсека, я увидел внутри полноценный экспонат для музея древности под названием «мумия». Экспонат имел довольно хорошо сохранившиеся остатки одежды похожей на комбинезон. Капсула открылась с легким всхлипом, как будто скорбя о невыполненной миссии.
– Было бы о ком скорбеть, – подумал я, осматривая слугу народа без излишних церемоний.
Ничего похожего на идентификационную карту, жетон или носитель информации при пациенте не обнаружилось. На самом комбинезоне не наблюдалось никаких вставок или нашивок. Видимо, члены этого элитного кружка все же имели какие-то имплантированные системы опознавания. Кроме подпорченной тушки в капсуле должен был находиться и отсек с личными вещами. Обнаружить его удалось довольно быстро. В отсеке личных вещей осматриваемой мной капсулы оказалась целая кипа пластинок-носителей информации от союзников, кроме них там оказался небольшой ручной излучатель и кипа каких-то пластиковых документов вместе с устройством, похоже, аналогом персонального «компьютера» или «коммуникатора». Нужно сказать, что меня слегка поразил аскетизм в личных вещах. Ни украшений, ни дорогих безделушек. Не моральные ли принципы данного индивида послужили причиной столь неудачного выбора капсулы. Я почему-то был уверен, что между собой слуги народа готовы были так же успешно перегрызть друг другу любые части тела, ведущие к летальному исходу. В более обширном отделении личных вещей, как я и предположил, находилась одежда, за прошедшие века ставшая трухой, возможно, ввиду более «мягких» материалов. Копаться в этой куче никакого смысла не было. Прихватив жменьку носителей информации, для ознакомления на корабле-морозильнике, я закрыл крышку капсулы.
Следующая капсула находилась этажом ниже. Тут тоже обретались тушки слуг народа рангом пониже. Внутри капсулы обнаружился такой же музейный экспонат, как и в первой капсуле. И меня снова не порадовало полное отсутствие признаков идентификационных средств. Зато отсек личных вещей должен был порадовать Шилу. Кроме аналога компьютера-коммуникатора и очередного образца орудия убийства там нашлась металлическая коробочка почти полная камушков преимущественно прозрачных. Хоть они и выглядели не слишком крупными, зато оказалось их много. В этом отделении нашлось еще с пяток каких-то не совсем понятных вещиц, украшенных инкрустацией и вставками различных металлов, предположительно с участием золота.