Потерявший имя
Шрифт:
За дверью, как и ожидалось, оказалась лестница.
И тянуло с нее, диким холодом.
Поскользнувшись и пересчитав ребрами добрую дюжину обледеневших ступеней, оказался внизу.
"Так я и подумал - ледник." - Мелькнула и пропала мысль.
– Вот и весь сказ...
Подобрав фонарик, как он еще держится, бедолага, осматриваюсь по сторонам.
Огромный стеллаж, почти пустой - на нем держали копчености, судя по запахам.
Дальше - лед.
А на льду -
Горы мяса!
Рот наполнился слюной, желудок требовательно заурчал, заставляя пошевеливаться.
Минут десять искал кусок мяса, который бы смог отпилить своим швейцарским чудом.
Отхватив соблазнительный кусок задней ноги, поволок добычу к свету, наружу.
"Ох, ну и наемся же я!"
Через полчаса, разложив на зеленой травке костерок и разыскав на кухне решетку-рашпер, устраиваюсь удобнее.
Пока мясо стаивало рядом с огнем, в одной из ближайших комнат нашел столик и некое подобие кушетки.
Некоторое время раздумываю о бочках внизу и прихожу к выводу, что, сколько не думай, а идти придется - хочется попробовать - раз, да и к мясу, сам бог велел, хоть и не на прямую, разумеется...
Ополоснув у колодца кружку, задумчиво гляжу на шкворчащее над углями бывшего костра, мясо.
Решив, что все едино его, кроме меня есть не будет - в радиусе 15 км я ни одной живой души не встретил.
Отрезав на пробу кусочек и жуя его на ходу, важно прошествовал по коридорам и спустился в винный погреб.
Мимоходом, вспомнил, что видел что-то блестящее на одном из столов, двинулся по памяти, прямо к нему.
Фонарик, чудо враждебной техники и передовые технологии загнивающего запада, подзарядился на солнце и теперь ярко освещал мою дорогу.
Проглотив последний кусочек мяса, я осветил стол и замер, разинув рот - на столе, под пыльным, стеклянным колпаком блистала драгоценными камнями здоровенная чаша, литра на два, не меньше!
Сдвинув колпак, как оказалось не стеклянный, а хрустальный и оттого тяжеленный, как мои грехи, я поднес к ней фонарик.
Ярко заиграли всеми цветами радуги самоцветы, украшающие ножку , тонкий узор, выложенный, скорее всего сколами алмазов, на боках чаши, разбросал колючие искры на потемневшие от времени бока винных бочек, стол и потолок.
Залюбовавшись тонкой работой мастера, я едва не забыл обо всем на свете, но странный шорох отвлек меня и вывел из этого состояния.
"Бум пробовать!" - Решил я, открывая кран у бочки, стоящей рядом.
В нос шибанул острый запах уксуса...
Следующая бочка была пуста.
Зато третья содержала в себе прекрасное, белое вино. Правда была эта бочка емкостью литров в 500, если не больше!
Посветив фонариком по углам, нашел то, что именно сейчас было нужным - маленький, литров на 10-15, бочоночек.
Крякнув - бочонок оказался полон - потащил его к столу.
Швейцарский нож с трудом справился с туго вбитой пробкой.
Втянув носом запах, идущий из бочонка, я обомлел...
Коньяк!
Плеснув на дно чарки, я долго катал напиток по стенкам, "оживляя" напиток. Затем, сделал глоток.
Словно все пламя ада ринулось ко мне в глотку. Огненной струёй коньяк пошел по пищеводу, булькнул где-то в животе и жаром растекся по крови.
Закупорив бочонок, сунув в карман куртки драгоценную чарку, я отправился в обратный путь.
И даже скользкая лестница оказалась уже и не такой скользкой!
Успел я как раз.
Еще чуть-чуть и мясо бы начало подгорать.
Положив противень на стол, я нарезал мясо на куски - пусть остывает, не люблю горячее - налил себе еще коньяка.
"Приятного мне аппетита!"
Наевшись до отвала и устроившись поудобнее на кушетке, я закурил, наслаждаясь тишиной и покоем.
Внезапно, земля дрогнула и я услышал над собой громкий голос:
– Та-а-а-ак! Еще один наглец явился!
Покрутив головой по сторонам и никого не заметив, я решил: "Перебор" и поставил чарку на стол.
– Вот так хам! Ты что, плохо слышишь?!
– Слышу.
– Ответил я призрачному голосу.
– Но не вижу. А разговаривать с воздухом - "белая горячка"!
– Ты, голову-то, вверх подними!
– Голос протяжно вздохнул-выдохнул и запах серы окутал меня плотным туманом.
Впрочем, через секунду туман рассеялся и я увидел говорившего.
Оглядев его с головы до хвоста, я выпил еще чуть-чуть и задал, наверное, самый дурацкий, за все время работы журналистом, вопрос:
– Ты Кто?!
– Я? Я? Я?! Я - Дракон!
– Ага... Поня-а-а-а-атно...
– Сказал я, чувствуя непреодолимую жажду.
– Ну, раз Ты - Дракон, то моя первейшая обязанность, взять у Тебя интервью!
– Что-что?
– Не понял уже Дракон.
– Зубы - у меня забрать хотели...
– Он офонарело начал загибать когти на лапах.
– Голову - хотели, золото - хотели...
– Да не нужно мне Твое золото!
– Чарка внезапно оказалась пуста и пришлось доливать.
– Один карась, когда я проснусь\протрезвею, ты исчезнешь!
– А ты мне не "тыкай" - Внезапно обиделся мой пьяный бред.
– а то я тебя съем. Или живьем, сожгу!
– Так давай познакомимся. И выпьем, на брудершафт!