Потомки Шаннары

Брукс Терри

Потом, вручив факел Моргану, он засунул руки в щели между ящиками наверху и сильно потянул их на себя. Целая секция ящиков повернулась на скрытых петлях, открывая вход в туннель.

— Ты видел, как я это сделал? — мягко спросил он Моргана. Тот молча кивнул.

Падишар забрал у него факел и осветил туннель. Морган подался вперед. Стены туннеля, изгибаясь и петляя, уходили вниз и терялись в темноте.

— Туннель проходит через всю гору, — сказал Падишар. — Когда ты дойдешь до конца, то окажешься выше Ключа Пармы, к югу от Зубов Дракона, восточнее ущелья Кеннон. — Он строго взглянул на Моргана. — Если ты попытаешься выйти через другие туннели —

те, которые я держу под охраной, напоказ, — мы никогда больше тебя не увидим. Ты понял? — Он толкнул скрытую дверь так, что она встала на место. — Я показываю все это тебе сейчас потому, что, когда настанет пора уходить, я не смогу быть рядом с тобой. Я буду снаружи, прикрою твой уход и понаблюдаю, чтобы никто не заметил этого. — Он улыбнулся Моргану своей жесткой улыбкой. — Можешь быть уверен, никто тебе на хвост не сядет.

Они вернулись обратно в главную пещеру. Уже совсем стемнело, последние лучи солнца растаяли в темноте. Падишар остановился, потянулся всем телом и глубоко вдохнул прохладный воздух.

— Послушай меня, паренек, — мягко сказал он. — Есть еще кое-что. Перестань мучить себя из-за того, что случилось с мечом. Нельзя таскать на себе такую ношу и думать, что сохранишь при этом ясную голову. Ноша слишком тяжела, даже для такого решительного парня, как ты. Сбрось ее с себя. У тебя хватит силы духа, чтобы обходиться и без меча.

«Он знает, как я вел себя утром, — мгновенно понял Морган. — Он знает и говорит мне, что все в порядке».

Падишар вздохнул:

— Каждая косточка в моем теле стонет от боли, но эта боль несравнима с тем, что творится в моей душе. Я ненавижу то, что здесь случилось. Я ненавижу то, что они с нами сделали. — Он открыто посмотрел на Моргана. — Вот что я имею в виду, когда говорю о бесполезной ноше. Подумай хорошенько.

Он повернулся и растворился в темноте. Морган хотел окликнуть его, даже сделал шаг ему навстречу, решив рассказать о своих подозрениях. Сейчас это было бы легко сделать, и он освободился бы от ответственности за то, о чем знал лишь он один.

Он боролся со своей нерешительностью так же, как делал это весь день.

И опять проиграл.

Потом он лег спать, завернувшись в плащ и свернувшись калачиком под осиной. Земля уже высохла после утреннего дождя; ночь выдалась теплой, и воздух был полон лесных запахов. Он спал глубоко, без сновидений. Усталость, словно защитное покрывало, оградила его мозг от призраков потерянной магии и предательства и дала ему на время покой. Его плавно несло куда-то по волнам сна, не подчиняющегося течению времени.

И вдруг он проснулся.

Чья-то рука сильно трясла его за плечо. Это было так внезапно, что сначала он подумал, будто на него напали. Морган сбросил плащ и векочил на ноги, отчаянно озираясь в ночной темноте.

И оказался лицом к лицу со Стеффом.

Дворф стоял перед ним, согнувшись, завернувшись в свои одеяла, волосы дыбом, по исполосованному шрамами лицу, несмотря на ночную прохладу, стекал пот. В темных глазах, горящих лихорадочным огнем, застыло выражение испуга и отчаяния.

— Тил пропала, — прохрипел он. Морган помотал головой, пытаясь прийти в себя.

— Как пропала? — наконец выговорил он, все еще сжимая рукоять кинжала, висевшего у него на поясе.

В ночной тишине отчетливо слышалось хриплое неровное дыхание Стеффа.

— Не знаю… Она ушла около часа назад. Я видел ее. Она думала, что я сплю, но… — Он оборвал фразу. — Морган, здесь что-то не так. Что-то… — Он запнулся. — Где же она? Где Тил?

И в то же мгновение Морган Ли все понял.

ГЛАВА 30

В ту же самую ночь Пар Омсворд снова отправился в Преисподнюю. Над Тирзисом простерлась тьма, накрыв город плотным черным плащом. Дождь и туман образовали такую густую смесь, что стены и крыши домов, тележки и прилавки на рынках, даже камни мостовой будто исчезли, растворившись в ней. Не было видно ни луны, ни звезд, а огни города мигали, словно огоньки свечек, которые в любое мгновение может задуть порыв ветра.

Стемнело рано, туман, поднявшийся с низин, докатился до плоскогорья, где стоял город, перевалил через его стены, затопил Тирзис, словно приливная волна, и будто подтолкнул вперед приближающуюся ночь. Дамсон Ри вывела братьев из сарая прямо в туман. Они закутались в плащи с капюшонами. Туман казался просто удушающим; влажный и густой, он плотно прилипал к коже и одежде. Холод прошлой ночи сменился таким же неприятным теплом с запахом гнили и плесени. Весь день горожане с плохо скрываемым беспокойством поговаривали о странной перемене погоды. Как только серый дневной свет начал таять, они заперлись в своих домах, словно город находился на осадном положении. Дамсон и долинцы заметили, что на пустых, затянутых туманом улицах, кроме них, никого нет. Лишь раз или два видели они людей, возникших из тумана и сразу пропавших в нем. Это напоминало появление призраков, являющихся из потустороннего мира только для того, чтобы через мгновение их снова поглотила кромешная тьма. Бесформенные и бесшумные, тени и силуэты скользили в тумане, скорее проплывая, чем проходя, и тут же исчезали.

В такую ночь легко вообразить то, чего на самом деле не существует.

Пар старался выбросить из головы свои страхи, но преуспел в этом лишь отчасти. Его воображение создавало собственные призраки, похожие на те, что скользили мимо них в тумане. Пятно света от уличного фонаря напоминало Пару об обещании, которое он дал Дамсон и Коллу этим вечером, — беречь их, когда они спустятся в Преисподнюю. Рядом, как смутный призрак, маячила вера в то, что его магия обладает достаточной силой, чтобы сдержать это обещание, что он сможет использовать ее так, как раньше использовали эльфийские камни, — не для создания миражей и призраков, а как орудие власти и силы.

Меч Шаннары. Он лежит там, в склепе, успокаивал себя Пар. Он ждет его.

Призраков невозможно было прогнать, и шепотки сомнений роились вокруг него, как навозные мухи, насмехаясь над его гордостью и глупой самоуверенностью.

Пар отгородился от призраков, но не мог делать вид, что их не существует. Пока они втроем медленно, почти вслепую, пробирались сквозь туман и сырость по пустынным улицам, он, углубившись в собственные мысли, искал себе укрытие за твердой броней своей решимости. Он поставил на карту все. Но что, если он ошибается? Кто еще, кроме Колла и Дамсон, пострадает из-за его ошибки?

Некоторое время он думал о тех, кого сейчас нет рядом.

Его родителей Федерация держит под замком в их собственном доме — тихих, добрых людей, не понимающих, за что с ними так обошлись. Что случится с ними, если он проиграет? Что будет с Морганом Ли, могучим Стеффом и загадочной Тил? Наверное, они сейчас вынашивают планы борьбы с Федерацией, скрываясь на безопасном Уступе. Пострадают ли они, если он проиграет? И что происходит сейчас с теми, кто приходил к Каменному Очагу? Рен отправилась к себе в Западные Земли. Коглин исчез…