Потрошитель
Шрифт:
Катрина давно мертва, действительно мертва. И как вампир она тоже мертвее мертвого. Двадцать лет назад ее тело сожгли в церкви. И все-таки от нее по-прежнему было никуда не деться, и она оставалась частью и меня, и Дамона. Катрина оказалась права в те далекие дни, когда говорила мне, что смерти нет. А я был таким дураком, что не смог понять глубокий смысл ее слов.
Я зашел в ванную комнату, плеснул на лицо холодной водой и тщательно умылся. Поразительно, сколько сажи и копоти оказалось у меня на лице. Вода, уходившая в слив после умывания, была почти черной. Лондон — грязный город. Но, очистив от грязи
День клонился к вечеру, тени на стенах удлинились. Заметив это, я быстро закончил мыться, повязал галстук и отправился уже знакомым мне маршрутом к «Десяти колоколам». Мне совсем не нравилось состояние, в котором я находился. Готовый вот-вот сорваться, я с подозрением вглядывался в каждого, кого встречал по дороге.
Вайолет ждала меня у входа в таверну. На ней было все то же изумрудно-зеленое платье, которое она надевала в театр несколько дней назад. Она подвела глаза и накрасила губы помадой алого цвета. Тем вечером в театре ее наряд выглядел очаровательно, но здесь, в пабе, платье смотрелось вызывающе и даже вульгарно. Вайолет вполне можно было принять за одну из местных «ночных бабочек». Или — что гораздо хуже — за одну из идеальных потенциальных жертв бессердечного маньяка-убийцы.
— Готова? — спросил я, подходя ближе и предлагая ей согнутую в локте руку.
Она кивнула и, взяв меня под руку, стала рассказывать о том, как провела сегодняшний день в «Десяти колоколах». Мы быстро шли по булыжной мостовой в сторону пристани. Время от времени какие-то работяги свистели Вайолет вслед. Я пристально вглядывался в их лица, а внутри у меня все сжималось от ужаса. Ощущение было такое, словно мы оба становимся ходячими мишенями для каждого, кого встречаем на своем пути.
Чем ближе мы подходили к пристани, тем громче становилась музыка, раздававшаяся в одном из доков. Это были веселые танцевальные мелодии. Шумная суета у входа совсем не вязалась с тем, каким тихим и безлюдным было это место вчера.
Лондон напоминал мне калейдоскоп — детскую игрушку, которую однажды принесла в дом Лекси. Один поворот трубы — и на другом ее конце меняется картинка, и ты никогда не можешь угадать, какой будет следующая. Я лишь надеялся, что нам с Вайолет откроются только приятные картины, и никаких ужасов мы никогда не увидим.
— Вот мы и добрались! Стефан, пойдем же! — воскликнула Вайолет, ускорив шаг, как только увидела впереди троих хорошо одетых мужчин. Они тоже направлялись к тускло освещенному зданию одного из пакгаузов, рядами стоявших вдоль пристани.
Я ускорил шаг, и вскоре мы почти поравнялись с ними. Я легонько прижал к себе локоть Вайолет, не желая терять ее из виду, когда мы окажемся на вечеринке. Несколько лодок покачивалось на воде, а в доке собралась такая толпа, словно дело происходило на улицах Вест-Энда после окончания вечернего шоу. До нас доносились звуки музыки и веселый смех гостей.
И вот мы уже стоим перед закрепленной болтами металлической дверью. Бросив на меня лукавый взгляд, Вайолет храбро подняла руку, чтобы постучаться, но не успела она это сделать, как дверь отворилась.
— Не сама ли мисс Бернс к нам пожаловала? — раздался чей-то вкрадчивый голос; подняв глаза, я увидел Сэмюеля, стоявшего по ту сторону двери. Он был одет в белоснежную рубашку, застегнутую до самого горла, и темный фрак, плотно облегавший его широкие плечи. Вайолет присела в реверансе.
— Ах, благодарю вас! — покраснев, проговорила она, когда Сэмюэль
— Здравствуйте! — вежливо кивнул я.
Не помню, чтобы я хоть чем-то задел Сэмюеля, но он, казалось, упорно меня сторонился. Я полагал, что это связано с моим социальным статусом. Он не мог не заметить мои натруженные ладони и дневную щетину на моих щеках. Я не принадлежал к его кругу. Наверное, я бы должен был радоваться, что его высокомерие не распространяется по той же причине на Вайолет, и все же его снобизм меня раздражал. Возможно, именно сейчас я хоть немного стал понимать страстное желание Дамона быть принятым в высшем обществе.
— Стефан, — обратился ко мне Сэмюэль, и лицо его на миг озарило подобие улыбки. — Я рад, что вы пришли.
Похоже, сегодня вечером не мне одному приходилось заставлять себя быть вежливым.
В зале стояла духота. Воздух был пропитан ароматами дорогих духов и запахом табачного дыма. Все горизонтальные поверхности были уставлены множеством подсвечников. Свечи ярко горели, и можно было только удивляться, что в помещении до сих пор не вспыхнул пожар. Впрочем, несмотря на такое освещение, все здесь тонуло в какой-то мутной дымке, так что невозможно было никого разглядеть, пока не подойдешь к человеку вплотную. В углу духовой оркестр играл что-то бравурное. Мелодию я не узнал, но, казалось, ударные стучат в такт мучительному грохоту в моей голове. Зря я беспокоился, что платье Вайолет может не подойти для этой вечеринки: у большинства женщин были глубокие декольте, а подолы юбок они поддергивали повыше, чтобы удобнее было отплясывать. Тут словно смешались два разных мира Лондона, и понятия «благопристойность» и «изысканность» внутри этих стен потеряли какой-либо смысл.
Внезапно до моего слуха донесся пронзительный крик. Я мгновенно обернулся, клыки мои были готовы к нападению.
Но моим глазам предстала вполне мирная картина. В центре зала Вайолет сжимала какую-то высокую худощавую девушку в таких крепких объятиях, словно боялась хоть на миг ее отпустить.
— Стефан! — замахала мне Вайолет. Глаза ее сияли. — Я оказалась права! Я знала, что она жива. Это — Кора!
— Кора? — недоверчиво переспросил я, приближаясь к девушкам. Толпа гостей расступалась, пропуская меня. Всем хотелось увидеть, как развернутся события.
Кора кивнула. Взгляд ее бледно-голубых глаз показался мне каким-то мутным, она вся была словно в тумане.
— Да, — коротко произнесла девушка. — Я Кора, — она говорила вяло, каким-то тягучим, неестественным голосом. Неужели она была под гипнозом?
Я понятия не имел, как она ведет себя в нормальном состоянии. Но я чувствовал себя не в своей тарелке. Что-то было не так с этим неожиданным воссоединением сестер. Слишком удобное совпадение. И это после стольких дней бесплодных поисков!
— С тобой все в порядке? Где ты была все это время? — Я старался не выглядеть как строгий отец, выспрашивающий дочь, опасаясь напугать Кору. В конце концов, мы были совсем не знакомы. Но мне необходимо было узнать ответы на мои вопросы.
Вайолет, казалось, ничего не замечала, а только нежно, как любимого зверька, гладила сестру по волосам.
— Это Стефан, — объяснила она Коре. — Мой новый лучший друг. Мне так много нужно рассказать тебе… — Вайолет вдруг импульсивно обняла сестру за шею. У Коры, как и у Шарлотты, вокруг шеи был плотно повязан шелковый шарфик.