Потрясатель Тверди
Шрифт:
«Теперь он пострашней Нила!» — подумал юноша.
Этайа помогла Эаку, но помощь пришла слишком поздно: рубцы уже образовались, и сейчас на левую сторону лица и шеи аргенета невозможно было смотреть без содрогания.
«Может быть, ему еще можно будет помочь, — подумал Санти. — Надо спросить у Тай. Какие-то жалкие рубцы! Не может быть, чтобы магия фэйров…»
— Может быть, это печать? — предположил Эак. — Можно попробовать сделать оттиск?
— Ни к чему! — сказал Нил. —
«Он должен умереть, — подумал Санти. — Но ведь сейчас он жив!»
— Тебе не нужно спешить! — настойчиво произнесла Этайа. — Подожди — и Дар вернется к тебе! Я уверена!
— Даже если и так, — возразил Нил. — Стала бы ты ждать, если бы Горы Фэйр могли обрушиться на Золотой Лес?
— Этого не будет! — спокойно ответила Этайа.
— Но завтра и этот дом может кануть в Пылающую Твердь! Разве нет?
— Не думаю.
— Послезавтра. Я лечу послезавтра, будет благоприятный день.
— Я полечу с тобой! — вдруг сказал Санти.
— В этом нет нужды! — Нил быстро обернулся к юноше. — Но я признателен тебе! Понимаю: ты знаешь, на что идешь!
— Я полечу!
— Санти! — умоляюще сказала Ронзангтондамени. — Этайа, сестра, отговори его!
— Я решил! — твердо сказал юноша. — И попробуй не взять меня, Нил Биоркит!
— А верно, сын! — вступил Биорк. — Пусть летит с тобой! Этот парень способен на многое! Ты позволишь, Этайа?
— Он свободен. И сила его мала — весы не дрогнут. Но, Санти, ты рожден для другого!
«Для чего же, Тай?»
«Этого я тебе пока не вправе сказать».
«Тогда я иду с Нилом».
— Возьми мой меч, Сантан! — предложил Эак. — Теперь он даже больше твой, чем мой!
«Если ты останешься, я смогу сказать тебе, кто твоя мать».
«Я решил, Тай!»
— Спасибо, Эак! Ну так как, Нил? — И протянул ему руку.
— Ты загнал меня в угол! — улыбнулся тот, и рука юноши утонула в огромной ладони северянина.
— Гестион!
— Что? — Мальчик созерцал падающие и взлетающие струи фонтана, и голос Нила вывел его из оцепенения.
— Мы летим втроем. Санти полетит с нами.
— Здорово!
— Санти! — Ронзангтондамени с болью смотрела на юношу. Ее лицо сразу как-то осунулось, постарело. Санти встал, подошел к ней, опустился рядом, прижал ее голову к груди.
— Я вернусь, Ангнани! — тихо сказал он. — Вернусь! Ты веришь мне?
Женщина печально качнула головой.
— А ты верь! — сказал он настойчиво. — Верь! Ты же Женщина Тонгора!
— Генани, сестра! — промолвила Этайа. — Я не вижу его смерти! Он должен вернуться!
Но Ронзангтондамени отрицательно покачала головой, мягко оттолкнула юношу, встала и быстро ушла в дом.
«Иди за ней!» — велела Этайа.
Санти улыбнулся Нилу и покинул двор.
Юноша вошел в дом и бегом поднялся на третий этаж. Генани лежала лицом вниз на ковре. Санти наклонился к ней, взял за плечи, попробовал перевернуть, но женщина сопротивлялась. Тогда юноша просунул ладонь под ее прижатые к лицу руки и понял, что она плачет.
— Ангнани! — пробормотал он, не зная, что сказать. — Ангнани, милая моя!
Она повернулась к нему так резко, что Санти даже не уловил движения. Он сразу оказался в ее объятиях, окунулся в ее запах и тепло. Генани осыпала поцелуями его лицо, и юноша обнял ее, прижал к себе, стер губами слезы с ее трепещущих век. Они не успели даже сбросить с себя одежду, а тела их уже смешались. Тела не хотели ждать, и руки сбросили только самое необходимое. Никогда ни у одного из них близость не была так стремительна. И так полна!
Меньше минты прошло с тех пор, как Санти произнес последние слова, а они уже лежали, расслабившись, обнимая друг друга.
Меньше минты — и целая вечность!
— Ты, наверное, бог, мой Санти! — тихо сказала Ангнани. — Или сын бога. Мне никогда не было так хорошо!
Санти ничего не сказал. Только коснулся губами ее руки.
— Может быть, мы разденемся? — предложил он через некоторое время.
— Нет! Я не хочу! — и засмеялась. — Прости! Такого со мной, действительно, никогда не было! Санти, мой Санти! — Она спрятала лицо в шелковую ткань его рубашки. — Теперь мне не страшно умереть! — вдруг сказала женщина.
— Я понимаю тебя! — прошептал юноша. Ему не нужно было читать ее мысли, чтобы знать, что она думает и чувствует.
Маленький караван двигался к западу. По широкому мосту, «быки» которого, говорят, были построены еще Древними, они пересекли Морру. Впереди виднелись серые склоны гор с рыжими и фиолетовыми островками растительности. Дорога поднималась вверх, и, чем выше они взбирались, тем лучше видна была горная долина Тонгора, по которой текла Морра. И все меньше становился Город на Холме, Тангр.
— Тонгор — красивая страна! — сказал Санти, глядя на спускающиеся к реке сады.
— А бывают некрасивые страны? — удивилась Ронзангтондамени.
— Бывают. Морранна, например. Правда, сам я не видел…
— Там, где живут люди, должно быть красиво!
— Наверно. Зависит от людей. Говорят, когда-то и Морранна была чудесна. Кстати, где твои мужья?
— Я их отправила! — Ронзангтондамени немного смутилась, будто сказала что-то неприличное. Но Санти не разбирался в тонгорских нюансах семейной жизни.