Потусторонним вход воспрещен!
Шрифт:
– Кого я вижу! – проговорил этот незнакомец, нехорошо улыбаясь. – Никак Федька Борода! Вот это приятная встреча!
– Извини, друг! – испуганно проблеял мгновенно успокоившийся Федор. – Ты меня с кем-то перепутал! Я тебя в жизни не видел…
– Ах, не видел?!. – рявкнул громила, опираясь на хлипкий столик огромными кулаками. – Короткая же у тебя, гада, память! Это тебя моя жена, Ленка, стерва маринованная, наняла, чтобы за мной следить! Это ты, сучонок, подставил мне свою шлюшку, наснимал меня с ней во всяких видах и Ленке эти фотки продал! Это из-за тебя Ленка меня из квартиры вышибла и своего папашку на меня натравила, который в спорткомитете главный! Это из-за тебя меня из большого спорта выкинули! Это из-за тебя я запил по-черному! Это ты, гнида сушеная, жизнь мне поломал! Кто был Серега Ломаев до встречи с тобой?! Классный боксер, чемпион и победитель! Сорок боев выиграл, из них двадцать три – нокаутом! А кто я теперь? Нищий алкаш! Для мелкой шпаны за копейки долги выбиваю! Но теперь-то ты мне, дрянь помойная, за все ответишь! Ты всю оставшуюся жизнь на врачей да на лекарства будешь работать! Я третий раз на зону пойду – но я тебя, гада, изувечу!
Он покачнулся, ударил кулаком по столу – и шаткий предмет мебели разломился надвое. Кто-то завизжал, из подсобки выскочила официантка Света и, остановившись на безопасном расстоянии от здоровенного дебошира, заорала:
– Реваз! Реваз! Скорее сюда! Хулиганы мебель ломают!
Тем временем бывший боксер сграбастал Федора за шкирку, поднял его, как нашкодившего котенка, потряс и швырнул на пол. Федор завыл от ужаса, увидев над собой ботинок сорок пятого размера, который целился прямо в физиономию.
Но тут Виктор схватил несчастного детектива за воротник, рывком поднял на ноги и потащил к выходу.
– Куда?! – заревел боксер, почувствовав, что добыча ускользает прямо из-под носа. – Стоять!
Но Виктор уже выволок Бородина на улицу и теперь оглядывался по сторонам, думая, что делать дальше.
В это мгновение рядом с ними затормозила машина. Дверца распахнулась, и женский голос торопливо выкрикнул:
– Садитесь, быстро!
Раздумывать было некогда. Виктор втолкнул Бородина на заднее сиденье и вскочил следом за ним. Боксер уже выскочил на крыльцо «Застолья», размахивая в воздухе половинкой стола, но машина взревела мотором и рванула с места, как спортивный болид.
– Кого это вы так умудрились разозлить? – спросила Надежда Николаевна, обернувшись с переднего сиденья.
– Длинный разговор, – отмахнулся Бегунов. – Познакомьтесь – это Федор, гений частного сыска. У него очень опасная жизнь, на каждом шагу попадаются старые знакомые…
– Честное благородное слово, – подал голос Федор. – Я этого орангутанга первый раз в жизни видел!
– Да, не зря мой муж так сердится, когда я пытаюсь заниматься частными расследованиями! – вздохнула Надежда.
– Никому нельзя доверять, – проворчал водитель, дядечка пенсионного возраста и очень скромного вида. – Подсадил приличную женщину, думал – уж с ней точно не будет никаких проблем, ну, на рынок съездим или там по магазинам хозяйственным, а тут начались такие приключения… знал бы – ни за что бы не остановился! Нет, на месте вашего мужа я бы тоже был недоволен! Порядочная женщина должна заниматься хозяйством, обеды готовить и сериалы смотреть, а не гоняться по улицам с какой-то шантрапой…
– Не волнуйтесь, – примирительно отозвалась Надежда. – Мы вам заплатим за моральный ущерб… Ну что, – она снова повернулась к Виктору, – удалось узнать что-нибудь ценное?
– Снимки, разумеется, его, – рапортовал Бегунов. – Но человека на фотографиях он не знает… это действительно какой-то знакомый Алисы…
– Вот что, – Надежда посмотрела на Бородина. – У вас, коллега, наверняка есть какие-то лишние фотографии. Те, которые вы не отдали заказчику. Так вот, отдайте их нам – и можете быть свободны…
– Интересно, с какой это стати?! – возмутился Бородин. – Ваш знакомый выманил меня обманом… я рассчитывал на хороший заказ… эти фотографии стоят больших денег, и вам придется раскошелиться!
– Водитель, поворачивайте обратно! – распорядилась Надежда. – К тому заведению, возле которого мы их подобрали. Там вас, кажется, ждут друзья? – проговорила она, мило улыбнувшись Федору.
– Не надо! – взмолился Бородин. – Я пошутил! Я отдам вам все фотографии! Действительно, зачем они мне?
– Это сейчас ты так говоришь, – подал голос Виктор. – А как только почувствуешь себя в безопасности – так возьмешь свои слова обратно… Шеф, к «Застолью»!
– Нет! – взвыл Федор. – Вот эти фотографии! У меня все с собой, меня же из квартиры жена выгнала…
– И правильно поступила, – проговорила Надежда, следя за тем, как детектив выгребает из многочисленных карманов конверты с фотографиями и кассеты с пленкой. – Вот, эти наши… видите, они помечены значком «Р-72», это условный номер того договора…
– Так что, куда мне ехать? – осведомился водитель, неодобрительно поглядывая на Надежду Николаевну.
– Надо бы тебя обратно к той забегаловке отвезти, – сказал Виктор, – чтобы боксер дух из тебя, подлеца, начисто выбил… Ей-богу, легче бы на земле дышалось! Да вот перед водителем неудобно…
Надежда назвала адрес Анфисы.
Федора высадили на полдороге, посоветовав ему по возможности избегать прежних клиентов.
Оставшись одна, Анфиса прошлась по собственной квартире, поглядев на нее чужими глазами. Действительно, как-то все серо и уныло, занавески провисли, и покрывало на кровати давно пора сдать в чистку. Как ни противно это признавать, но ворчливая тетка Надежда Николаевна права, она ужасно запустила квартиру. И себя тоже, убедилась она, взглянув мимоходом в зеркало в прихожей.
Вид не порадовал – в зеркале отражалась унылая бледная личность с тусклыми глазами. И это еще макияж нанесла перед визитом в агентство «Вещдок»! А если утром на себя посмотришь, то вообще со страху окочуриться можно.
Анфиса поймала себя на мысли, что рассуждает сейчас, как Надежда Николаевна, даже обороты речи ее. И что она Анфису все пилит? Какое ей-то до всего дело? Тут она вспомнила, как сама увязалась за Надеждой на автовокзал и рассказала ей всю свою жизнь, а та не оттолкнула ее и внимательно выслушала. И если бы не Надежда, они никогда не встретились бы с Виктором. Как он на нее смотрит… Но про это сейчас нельзя думать, чтобы не спугнуть… что? Анфиса и сама не знала.