Потусторонним вход воспрещен!
Шрифт:
Как тихо в квартире! Музыку, что ли, включить…
И в этот момент послышался звук отпираемого замка. Анфиса вздрогнула и прижала руки к сердцу, потом опомнилась – кому там быть, кроме Стаса? Что-то он зачастил в последнее время.
Дверь была закрыта изнутри на защелку, так что Стас, покопавшись, сердито позвонил.
– Привет! – сказал он, одарив ее своей широкой обаятельной улыбкой. – Что это ты закрываешься днем на все замки?
На Анфису давно уже не действовало его обаяние, и слова Надежды упали на благодатную почву, поэтому она не стала рассусоливать, а спросила прямо:
– А чего это ты являешься без приглашения, да еще днем, когда люди на работе? Что ты потерял в моей квартире?
– А я звонил на работу – сказали, что ты заболела, – миролюбиво ответил Стас.
– И ты пришел навестить больную? – усмехнулась Анфиса. – Где же в таком случае апельсины и лимоны? Где цветы, наконец?
Он молча развел руками и снова улыбнулся.
– Слушай, – решительно начала Анфиса, – я тебе, конечно, очень благодарна, ты поддержал меня в трудное время после смерти папы, но будет лучше, если ты не станешь больше приходить. Тем более без приглашения. И отдай, пожалуйста, ключи от моей квартиры.
Она сама удивилась, как все хорошо у нее получилось – вежливо, но твердо. На Стаса, однако, ее слова не произвели ни малейшего впечатления. Он разделся, как обычно, не переобул тапочки и устремился в кухню. Анфиса топнула ногой и двинулась за ним. Стас прямиком направился к холодильнику и застыл, приятно пораженный.
– Ой, у тебя сегодня еда есть! Умница-девочка, еще немного – и готовить научишься!
«Уж не для тебя я буду это делать!» – подумала Анфиса.
Он что-то почувствовал и обернулся – никогда не был полным чурбаном, этого у него не отнимешь. Анфиса занервничала – вот-вот должны были вернуться Виктор с Надеждой, совершенно ни к чему, чтобы они тут встретились с ее бывшим муженьком. Стас снова отвернулся к холодильнику и увлеченно начал вынимать продукты. Это Анфису взбесило – да что он себе позволяет?
– Что ты сюда ходишь? – заговорила она на повышенных тонах. – Что ты шляешься в квартиру, как к себе домой? Думаешь, я ненормальная? В окно выброшусь? Так тебе-то какое дело? Передай своему психиатру, что я к нему больше не приду! И таблетки его я спустила в унитаз!
– Я за тебя чувствую ответственность, – спокойно сказал Стас, запихивая в рот кусок ветчины, – ты не забыла, что все еще моя жена?
– Это ненадолго, – посулила Анфиса, отбирая у него оставшуюся ветчину, – завтра же подаю заявление на развод! И хватит жрать, не для тебя куплено! Я гостей жду!
– Да к тебе же никто не ходит! – удивился Стас.
– Тетка из Новохоперска приехала, – соврала Анфиса, – поживет пока у меня, место есть…
– Нет у тебя никакой тетки!
– Как нет? Есть и тетка, и племянники, и сестра троюродная. У нас родни много! – вдохновенно врала Анфиса. – Племянница как раз школу закончила, в институт собирается поступать, поживет у меня, чтобы не скучно было…
Неизвестно, поверил ли Стас словам про родню, скорей его удивил сам вид Анфисы. А она вдруг все про него поняла, просто удивительно, как раньше не догадалась!
– Ах, вот оно в чем дело… – протянула она, – ты потому ко мне ходишь, что решил жилплощадью разжиться! Папы нет, теперь я одна, все очень просто. Отправить ненормальную жену в психушку – и квартирка твоя!
– Да брось ты! – Он запротестовал так поспешно, что Анфиса уверилась в своей правоте.
– Пошел вон! – сказала она.
Стас встретился с ней взглядом, перестал улыбаться, поскучнел и ушел, присовокупив, что ничего не решено и он зайдет на днях еще.
Выпроводив Стаса и сохранив за собой преимущество, Анфиса поскорее убрала всю еду обратно в холодильник. Вскоре явились ее гости.
Надежда Николаевна разложила на кухонном столе выцарапанные у Федора фотографии.
Анфиса ходила мимо, делая вид, что очень занята: ей не хотелось лишний раз смотреть на последние снимки сестры. После разговора со Стасом она снова ослабела, и потеря сестры ощущалась особенно остро.
Виктор, наоборот, устроился рядом с Надеждой и внимательно разглядывал трофеи.
Большая часть фотографий не представляла никакого интереса: они либо дублировали те снимки, которые были в первом конверте, либо были смазанными, нечеткими, неудачными по качеству.
Отдельно лежали несколько фотографий, на которых незнакомец был запечатлен один, без Алисы. Понятно, что для Федора и его таинственного заказчика они не представляли интереса, но Надежда разглядывала их особенно внимательно.
– Посмотри, – сказала она, повернувшись к Виктору. – Ведь это, по-моему, вход в гостиницу «Санкт-Петербург».
Мужчина стоял на широком крыльце, нетерпеливо косясь на часы – должно быть, он кого-то ждал.
– Ну да, – согласился Виктор. – Вон даже видна табличка с названием отеля. А там, правее, за его спиной какой-то плакат… правда, почти весь текст закрыт…
– Постой, вот на этой фотографии плакат гораздо лучше виден. Вот, смотри – «Приветствуем участников междуна… эконо… фо…». Все ясно, они приветствуют участников международного экономического форума!
– Правильно, этот форум проходил в Санкт-Петербурге на прошлой неделе. Кстати, видите – у этого человека, знакомого Алисы, на лацкане пиджака приколот бейдж. Наверное, он был участником форума…
– Вот бы прочитать, что написано на этом бейдже! – мечтательно протянула Надежда. – Анфиса, у тебя случайно нет увеличительного стекла?
– Почему же случайно? – Анфиса остановилась, сложив руки. – У папы была хорошая старинная лупа… если нужно, я сейчас принесу…
– Нужно, – подтвердила Надежда Николаевна.
Анфиса кивнула, страдальчески поморщилась и удалилась в сторону отцовской комнаты.
Надежда с Виктором переглянулись.
– Зря ты так с ней… – прошептал Виктор.
– Она должна преодолеть прошлое, – вполголоса ответила Надежда. – В конце концов, это не мавзолей и не кладбище, а жилая квартира живого человека!