Поведай нам, тьма
Шрифт:
Глубоко и прерывисто вздохнув, Говард представил себе, как девушка вдет к себе в спальню. И мысленно пошел за нею, чтобы подсмотреть. Двери ведь там не было.
Довольно!
Такие гадости к лицу Скерриту.
И Говард принялся осматривать гостиную, стараясь отвлечься и не думать об Анжеле.
В глаза ему бросился телефон, на подставке возле входа в кухню.
Еще раз попробовать дозвониться доктору Дальтон? Может, на этот раз ответит.
Надо будет искать ее номер в телефонной книге или
Ты в своем уме?
Слава Богу, что прошлая попытка оказалась неудачной. Что, если бы он рассказал ей о плане и она остановила их?
Теперь он понимал, что им необходимо отправиться на поиски сокровищ Батлера. Анжела не может вернуться к этому маньяку. Да я бы и не позволил ей, черт возьми. Деньги — для нее единственный выход. И даже если мы потратим время попусту, гоняясь за миражем, попытка — не пытка.
Найти те деньги — ее единственный шанс.
«Нет, не единственный, — мысленно возразил он самому себе. — У нее еще есть я».
В этот момент до него донесся голос Анжелы. Говорила она очень тихо, и ничего невозможно было разобрать.
Подскочив из кресла, Говард сделал пару шагов в сторону коридора и остановился.
Это не мое дело.
— Ты не можешь уйти! — хныкал Скеррит. — Что я буду делать?
Анжела что-то ответила.
— А как тебе понравится, если я вышвырну твое барахло? Сожгу его?
Что, если она выпустит его?
И Говард пошел в коридор.
Понурив голову, Анжела стояла, чуть наклонившись вперед и упершись руками в дверь стенного шкафа. На ней была та одежда, которая недавно валялась на полу в спальне, волосы собраны сзади в хвостик. У ног — чемодан и свернутый спальный мешок. Бросив короткий взгляд на Говарда, она снова посмотрела на дверь.
— Это всего на несколько дней, — промолвила она. — Пожалуйста. Ты ведь сможешь обойтись без меня несколько дней, так ведь? Это очень важно.
— Если уйдешь, пожалеешь! Пожалеешь, что родилась на свет!
Анжела ожесточенно хлопнула ладонью по двери:
— Скеррит!
— За все, что я сделал для тебя.
Она снова поглядела на Говарда. Ее покрасневшие глаза блестели.
— Я должна ехать.
— Ну и проваливай, шлюха! Катись к чертям собачьим!
Оттолкнувшись от двери, Анжела наклонилась, подняла чемодан и спальный мешок и пошла к Говарду. Губы ее были плотно сжаты, подбородок дрожал.
— С тобой все в порядке? — прошептал он.
Она покачала головой.
— Станет лучше, когда мы поедем. Мне не следовало ходить на эту вечеринку. Он должен был вырубиться — всегда напивается к десяти-одиннадцати часам. Никак не ожидала, что попадусь. Рассчитывала незаметно проскользнуть внутрь и так же незаметно выскользнуть, и…
— НЕ УХОДИ!
Анжела вздрогнула.
— Пойдем. — Взяв у нее чемодан, Говард бережно подхватил ее
— Спускайся на улицу, я на одну минуту.
— Ты собираешься его выпустить?
— Да.
— Не бей его.
— Не буду.
Выйдя с нею на лестницу, Говард поставил чемодан.
— Если машины не будет, не беспокойся. Они скоро подъедут.
— О Боже, Говард. Не надо мне было этого делать.
— Все будет хорошо, обещаю.
Какое-то мгновение она пристально смотрела ему в глаза, затем пошла вниз по лестнице.
Говард вернулся в квартиру. Сразу за порогом остановился и, сняв туфли, медленно подкрался к двери стенного шкафа.
Из-за двери доносились жалобные стенания.
Старый ублюдок ревел.
Осторожно отодвинув щеколду, Говард повернулся и на цыпочках вернулся к своим туфлям, сунул в них ноги и спешно пошел на выход. На балконе подобрал чемодан, притворил дверь и быстро побежал вниз по ступенькам.
Глава 8
Проснувшись рано утром, Кори повернула голову и увидела радом с собой на кровати Чеда. Он лежал спиной к ней, на боку, укрытый до пояса простыней.
Вот он, здесь. Вернулся наконец.
Сердце Кори до краев переполнилось радостью, и она с трудом справилась с желанием прижаться к гладкой спине Чеда, обнять и никуда не отпускать его.
Пусть спит. Ночь была бурной.
Улыбнувшись, она устремила взгляд в потолок и, забросив руки за голову, медленно и глубоко вздохнула. Простыни на ней не было, но тем приятнее. Легкий ветерок из распахнутого окна нежными волнами ласкал тело, наполняя комнату ароматом травы и сосен.
Лежать бы так целый день. Или, по крайней мере, пока Чед не проснется. Займемся любовью, а потом позавтракаем.
Потягиваясь, Кори наслаждалась легкой напряженностью мышц и сознанием того, почему они стали такими.
Досталось же тебе, малышка. И внутри, и снаружи. Вероятно, походишь денек кавалеристом.
Кори тихо рассмеялась, но ее смех, видимо, совершенно не потревожил крепкого сна Чеда.
Может, взять и разбудить его?
Нет, сначала почистить зубы.
Кори медленно и осторожно, чтобы не всколыхнуть кровать, встала и поковыляла к двери.
«Не так уж и плохо», — подумала она.
В коридоре на глаза попались ночная рубашка и халат Чеда, и улыбка заиграла на ее лице. Взгляд остановился, и прошлая ночь вновь ожила в памяти: вот она снова опускается на сидящего на коленях Чеда; вот она чувствует, как он проникает в нее; как потом никто из них долго-долго не шевелится, словно оцепенев, осознав, что наконец-то они вместе, слились воедино в едином желании — чтобы этот миг длился вечно.
И тогда зазвонил телефон.
— Не будешь снимать трубку? — прошептал Чед.