Повелитель аномалий
Шрифт:
Он убрал винтовку с солнцепёка, уселся прямо на пол.
– Не маячь, там полно сволочей. Позасели в норах. Ждут!
Бабушкин отошёл от амбразуры и уселся рядом с Юркой.
– Вода есть? – поинтересовался Скрябин.
– Только половина, – Лёха доброжелательно протянул свою флягу.
– Оставь себе, – Борька откинулся на стену, уставился в потолок. – Отстегни Юркину. Ему она больше не понадобится.
Уставший, покрытый с ног до головы пылью, Скрябин выбрался из ДОТа и зашагал
– А что делают бандосы с нашим братом? – Бабушкин хвостом тащился позади и дышал ему в затылок.
– Лучше тебе об этом не знать, – новобранец начинал действовать на нервы и Борька нетерпеливо скривился. – Если просто прикончат — считай повезло. Одного приятеля, эти подонки привязали к столбу и скормили диким тварям. Спасателям достались только его кости и голова.
– Жу-у-утко! – Лёха покачал головой. – А ещё?
– Что же ты такой любопытный? – Скрябин остановился, прищурившись посмотрел новобранцу в глаза. – Какого чёрта, ты вообще сюда подался?
– Ну, это! Остановить нашествие нечисти и распространение заразы! Так нам на призывном пункте сказали.
– А ещё что сказали? – Скрябин скептически усмехнулся и махнул рукой. – Сам веришь в этот бред?
Лёха неуверенно пожал плечами и совсем уж растерялся. Наивный, неприспособленный, год назад и Скрябин сам был таким же.
– Ладно, не переживай! – подбодрил Борька. – Не ты первый, не ты последний!
Неожиданно завыл ревун. На бетонку высыпали солдаты дежурного взвода. В ангаре зарычали двигатели БТРов.
– Чёрт! – процедил Борька. – Опять тревога.
– Боец! Разворачивай лыжи! – закричал издалека взводный. – Ты, ты, Скрябин! Не отворачивайся.
Подбежал лейтенант, кивнул на выкативший из гаража БТР.
– Пойдёшь с нами, в пяти минутах отсюда, на мине подорвался интендантский транспорт. Мне нужны снайперы.
Скрябин застегнул ремешок шлема, поправил бронежилет. Загоняя горячий воздух в капсулу, натужно гудели вентиляторы, тянуло дизельными выхлопами и палёной резиной. От духоты спирало в груди.
– Пожевать чего есть? – толкая соседа плечом, спросил Борька. – С утра ничего не жрал.
– Сухари!
– Давай, – Скрябин протянул руку, и в ту же секунду БТР содрогнулся от мощного удара. Машина пошла юзом, круто развернулась и начала кувыркаться по асфальту.
Скрябин очнулся и тихо застонал. От боли гудело всё тело. Разлепив веки, он заметил в стороне труп солдата.
– «Бедолага! – промелькнуло в голове. – Никому ты теперь не нужен».
Борька с трудом приподнялся на локте, перекатился на спину. Мутное небо, жёлтые пыльные облака. В носу чесалось от едкого запаха расплавленного асфальта.
– Хоть бы птица какая пролетела, – прошептал он. – Не так было бы одиноко.
До слуха донеслись голоса, потом загрохотало и заскрежетало железо. Кто-то пытался влезть в БТР с помощью лома.
– «Паршиво! – подумал Скрябин. – Просекут, что живой, порежут на ремешки».
От страха заколотилось сердце, вспомнились душераздирающие рассказы ветеранов. Превозмогая боль, Борька потянулся к висевшему на поясе ножу, сжал рукоять.
– «Бесполезно! Всё равно шансов никаких».
Он макушкой ощутил пристальный взгляд и сжался для последнего рывка. Зашуршала асфальтовая крошка, в нос ударил стойкий запах солярки.
– У нас живчик! – послышался голос. – П-о-о-о-везло!
Могучий силуэт закрыл солнце, навис над головой.
– Привет! – рявкнул бандит. – Я Демон!
Его связали по рукам и ногам, бросили в грязный кузов грузовика.
– «Сколько их? Пять, шесть? – Скрябин приподнял голову, попытался что-нибудь разглядеть. – Да, братец! Спишут тебя сегодня в убыль и все дела».
Он бессильно уткнулся лицом в ржавое железо и затих. Машину трясло, чадила выхлопная труба. Лежать в бронежилете на солнцепёке было невыносимо, но просить о пощаде в его положении означало мучительную смерть.
– «Мужества во мне меньше чем у последнего салаги, – подумал он. – То-то подонки повеселятся».
Грузовик повернул и остановился в каком-то переулки. Благодатная тень от домов, гудящий сквозняк между бетонными коробками небоскрёбов. Скрябин жадно потянул носом и с облегчением перевернулся на спину. Он увидел разбитые стёкла в окнах, рваные выцветшие занавески и голубей на отливах. Вытягивая шеи, птицы с интересом поглядывали на грузовик.
– Отвыкли! – прошептал Скрябин. – Без людей вам лучше.
– Выгружайте придурка, – послышался голос Демона. – И тащите его в загон.
В кузов запрыгнули двое крепышей. Один приблизился к Борьке и саданул ногой по рёбрам.
– Врежь ему ещё! – оскалился другой. – Пусть гад мучается. Эти сволочи, прикончили моего дружка. Прямо в глаз попали.
Скрябин застонал, сжался в комок и замер. Его бросили в тёмный сырой подвал. Пахло плесенью, каким-то гнильём.
– Не рыпайся! – рявкнул бандит. – Если знаешь как молиться. Молись!
Подонок хрипло рассмеялся и с лязгом закрыл железную дверь.
– Уроды, – прошептал Скрябин. – Лучше бы сразу прикончили.
Приятная прохлада охватила разгорячённое измученное тело, и Борька погрузился в странное состояние. Он не спал, но и не бодрствовал. До слуха доносились голоса, где–то завывали собаки и долбили по бетону. Сопротивляться больше не хотелось, не хотелось двигаться и думать. Исчез даже страх.
Кто-то ущипнул за ладонь и цепляясь за рукав куртки полез по руке к плечу.