Повелитель Бездны
Шрифт:
Я уже собирался спать, когда Информатор вдруг подскочил на ноги, закрутив головой из стороны в сторону, явно прислушиваясь к чему-то. Я, в свою очередь, ещё ничего не слышал, но чуткому восприятию кардинала доверял безоговорочно.
— Враги? — уточнил я, хватаясь за рукоятку сабли.
— Если я прав, то не только, — уже веселее произнес убийца.
Вскоре странные звуки уловил и я. Непонятный шум, отражаясь от стен грота, эхом катился по долине. Информатор безошибочно определил источник, всматриваясь в воду сверху по течению. Оттуда по воде неслось что-то громадное, поднимающее кучи брызг.
Гигантский кусок хитина, состоящий из соединённых
— Жук-тараноносец, — заворожено произнес я.
— Тарак, или таракан-рогач, как его называют повсеместно, — осклабился убийца. — Более медленный, но зато крайне выносливый транспорт.
— Что? Его не используют для транспортов, и на нём не ездят, — изумился я.
— Это тебе так кажется, — заверил кардинал. — Смотри, кто его преследует.
Я присмотрелся, но за кучей поднятых тараком брызг не различал никакого преследования.
— Где?
— По сторонам от него, бегут вдоль реки.
Посмотрев дальше от воды, заметил мелкие фигурки очень подвижных существ. Первой мыслью стали пресловутые жалохвосты, напавшие недавно на караванщиков. Но по мере приближения откинул эту мысль. Твари были куда подвижнее на суше, чем обитатели озёр. Подвижность их заключалась в наличии двух ног и мелком размере туловища. Лапы при этом свисали когтями ниже колен, выгнутых в обратную сторону.
— Кто это?
— Аяки, — сообщил более глазастый убийца.
В голове сразу же вспомнилась красная картинка из бестиария, видимая когда-то в гильдии. Крайне худые, быстрые и выносливые существа. В малом количестве неопасны и неагрессивны, однако могут стать угрозой для одиноких путников и незащищённых повозок, если собьются в стаю. Из основных опасностей, стоит избегать удара их рогами. Когти у этих тварей не слишком большие. На четырёхпалой руке всего два серьезных когтя и два противолежащих пальца, из-за чего эти твари могут цепляться за повозки мёртвой хваткой.
С приближением тарака я уже по-другому оценил преследователей. Около десяти мелькающих существ на одном берегу и немного больше на другом.
— Это большая стая! Даже слишком, нужно убираться с их пути, — воскликнул я, начиная выдёргивать клинья упряжи медведок.
— Что? Я не слишком сильно ударил тебя по голове? — удивился кардинал. — Ты собираешься убежать, бросив такой хороший транспорт на произвол судьбы?
Теперь настала моя очередь удивляться. Неужели он хочет вступить в бой с такой стаей. Не меньше двадцати голов против всего лишь двоих эльфов.
— Мы захватим тарака. Точнее, я его захвачу, прыгнув в воду вон с того сталагмита, — он указал на нависающий над водой камень ниже по течению. — А ты пока сделай что-нибудь с аяками.
— Что я с ними сделаю, это огромная стая!
— Да брось, у страха глаза велики. Придумай что-нибудь, — уже разгоняясь, бросил убийца, — гибкий ум, используй свой талант.
Класс. Надеюсь, он и вправду у меня есть. Что можно сделать с бегущей на тебя стаей быстрых существ? Разве что самоубийственно встать у них на пути. Возможно, кардинал ошибся с моей талантливостью, если единственный мой план выглядит, как банальная преграда для волны монстров. Желая выбрать местечко получше, для теплой встречи аяков, побежал за Информатором.
Встав у основания сталагмита, принялся ждать погоню. Кардинал уже взлетел по камню, и ожидал времени для хорошего прыжка.
Голые красно-коричневые аяки неслись, не разбирая дороги, повизгивая при падениях и столкновениях между собой. Стая в упор не замечала меня на своем пути до последнего момента. С повышением разума запас манны возрос до четырех активаций беглеца. Я решил не мелочиться, выпустив все иллюзии одну за другой в разные стороны, что бы сбить противника с толку. Буху я приказал тоже самое, только запускать беглецов следовало прямо в противников.
Глупые существа принялись на ходу прыгать на появившихся из ниоткуда врагов. Первый же аяк пролетел сквозь бегущую на него иллюзию, насадив себя на выставленную саблю. В огромных черных глазах в этот момент можно было прочитать неподдельное удивление случившемуся. Вонзив кинжал в шею, выдернул застрявшую в мертвом теле саблю для нового удара. Промахнувшийся мимо той же иллюзии аяк, не придумал ничего лучше, чем встать в стойку для таранного удара, повернувшись ко мне спиной и оголив толстенную шею. Не задумываясь, рубанул по ней, заставив аяка боднуть землю. Одна из неудачных иллюзий побежала вверх по сталагмиту, но прыткий охотник, заметив спину, не смог удержаться от прыжка. Со всей силы впечатавшись ногами и руками в камень, неудачник кубарем покатился вниз, попав прямо под мою саблю. Два рубящих удара оборвали жизнь скатившегося прыгуна, а затем последовала расплата.
Когтистый удар лапы разорвал плечо, но саблю я так и не выпустил, вонзив её в обидчика по самую гарду, нанизав его внутренние органы на изогнутый металл. Следом за этим последовал сильный удар в поясницу, заставивший рухнуть на колени. Два острых когтя из-за спины вонзились в щёку, пробив её насквозь, а пальцы тем временем отклонили голову назад. Перед глазами возник аяк, занёсший лапу над головой для последнего удара. Огненный росчерк угодил ему в голову, сбив атаку. Воспользовавшись заминкой, крутанулся на колене, вонзив охотнику кинжал прямо в грудь. С наслаждением утопил клинок глубже и провернул, заставив хлынуть ручьём синюю кровь существа.
Выдернув кинжал, тут же вбил его по рукоять тому неудачнику, что умудрился боднуть землю. В пробитом черепе что-то хрустнуло, и кинжал застрял. Бросив его, потянулся к сабле, утопленной в груди мертвого аяка. Встав на его тело двумя ногами, нагнулся и спиной вытянул саблю из раны. Отряхнув брызги синей крови, посмотрел по сторонам.
Две иллюзии удачно разбежались в стороны, из-за чего двое охотников оказалось справа и один слева, погнавшись за беглецами. Один из неодарённых аяков погнался за самым первым, из-за чего оказался дальше всех от боя. Ситуация, прямо сказать, ужасная. Четыре тела у ног и ещё столько же вблизи. Маны не хватит даже для одной иллюзии, а почти полное здоровье не радовало. Эффект увечья на правой руке снижал подвижность и силу конечности. Охотники оказались не столь живучими и опасными, как описывали их в бестиарии, но скорость этих существ была веской проблемой.