Повелитель гномов
Шрифт:
«Мы доберемся туда за один восход солнца».
— Враккас помог нам, — обрадовался Тунгдил столь удачному расположению выхода. — Мы сможем совсем скоро купить пони.
— Город, полный долговязых. — Гоимгар явно был не в восторге. — А вдруг они нас ненавидят?
— Прекрати ныть, а то у тебя скала под ногами проломится, — фыркнул Боиндил. — Долговязые всего лишь долговязые, не более того. Уж как-нибудь мы с ними справимся.
— Только говорить с ними буду я, — приказал им
Все остальные согласно закивали. После недолгих поисков они обнаружили спуск и, пройдя по узкой тропинке, продолжили путь через густой лес.
Кроны хвойных деревьев почти не пропускали солнечные лучи; между стволами повис легкий осенний туман, который у самой земли густел, напоминая молоко. В этих сумерках гномам было легче привыкнуть к свету.
— Так вот, значит, как выглядят леса, где Майра хранила единорогов от преследований, — с восторгом сказал Тунгдил, собственными глазами увидев то, о чем читал в книгах. — Если нам повезет, мы, может быть, даже их встретим.
— Ну и что мы будем с ними делать? — удивился Боиндил. — Ездить на них верхом мы точно не сможем.
— Мы можем ими полюбоваться. С тех пор как альвы устроили на них охоту, в Потаенной Стране почти не осталось единорогов.
— А в лесу действительно должно быть так тихо, как в заброшенной штольне? — спросил Баврагор. — Я мог бы спеть песню, чтобы единороги поняли, что мы здесь, и пришли сюда, мы бы ими полюбовались.
— Единороги — пугливые животные. Пение…
— Его пение, книгочей, — тихо уточнил Боендал.
— …тут не поможет. По легендам, они подходят только к девственницам, — рассказал Тунгдил.
— Ну что, кого из вас выставим в качестве приманки? — рассмеялся Баврагор, и Тунгдил покраснел.
Внезапно Боиндил обо что-то споткнулся. Густой туман мешал им разглядеть, обо что именно.
— Что? — Он удивленно ткнул топором вперед и наткнулся на что-то мягкое. Лезвие обагрилось кровью. — Дай сюда щит, — сказал он Гоимгару.
Помахав щитом в воздухе, гном развеял туман, и они увидели, что за существо истекало кровью.
— Лошадь? — опешил Баврагор, увидев белую шкуру. — Или… это единорог?
Тунгдил присел на корточки рядом с мертвым животным, тело которого было покрыто ранами от зубов хищника. Его горло было разорвано, а драгоценный рог отломан.
— Это был единорог, — печально сказал Тунгдил, гладя животное по белой шерсти.
Книги Лот-Ионана расхваливали этих созданий, называя их чистыми, добрыми и лишенными какого бы то ни было зла. Все это не сумело спасти их от смерти.
— Должно быть, здесь были орды Нод'онна.
— Ты хочешь сказать, что они, возможно, все еще здесь и прячутся среди деревьев? — с надеждой уточнил Боиндил.
В ответ на это Гоимгар отшатнулся в сторону. Поскользнувшись, он упал. На мгновение скрывшись в тумане, он, закричав, вскочил на ноги и подбежал ко всем остальным. Руки у него были испачканы кровью.
— Там лежит еще один! — с отвращением закричал он. — Немедленно отдай мне мой щит!
Бешеный подошел к тому месту, где упал ювелир, и разогнал белые нити тумана. По лесу пронесся легкий порыв ветра, помогая гному.
Все замерли на месте, когда перед ними открылась чудовищная картина. На земле мертвыми лежали дюжина единорогов и три дюжины орков. Чудовища пали жертвами рогов и копыт. В телах единорогов торчали длинные стрелы.
В тумане гномам удалось разглядеть баррикады из стволов деревьев, преградившие путь созданиям света.
— Они устроили охоту на единорогов, — с ужасом сказал Баврагор. — Сколько их было, ты говоришь? — переспросил он Тунгдила.
— Чуть больше дюжины, — ответил тот.
Он был поражен не меньше всех остальных. Даже сейчас, когда единороги были мертвы, было видно, сколь мирными, гордыми и добрыми созданиями они были до того, как их уничтожили мерзкие чудовища.
— Это последние единороги, жившие в Потаенной Стране.
— Плохи дела с нашей родиной, — грустно сказал Боендал. — Все, пойдемте в город, купим пони и поедем дальше. Чем скорее мы вступим в бой с Нод'онном, тем больше жизней мы сможем спасти.
Взяв себя в руки, гномы перебрались через деревянные баррикады и продолжили свой путь через лес.
«Неужели эта череда смертей никогда не прекратится?» Боль Тунгдила от утраты Лот-Ионана, Фралы и ее дочерей вновь усилилась.
Боиндил держал топоры наготове, до сих пор надеясь, что по пути ему повстречается какой-нибудь орк, на котором он сумеет выместить свою злость. Внезапно в его глазах вспыхнул характерный огонек. Гном ухмыльнулся. Ничего не спрашивая, его брат покрепче перехватил молот.
— Я уже чувствую их запах, — возбужденно прошептал Боиндил. — У-и-и! У-и-и! У-и-и!
Вскоре и Тунгдил ощутил вонь от жира доспехов. Она так не вязалась с ароматом свежего мха, влажной земли и еловых иголок.
— Пойдемте, нам нужно в город.
— Что за чушь, нам нужно проломить черепа этим уродам! — резко возразил ему Боиндил. Жажда битвы, которую он подавлял столь долго, взяла свое. Кровь бурлила в его жилах. — Где вы, мои маленькие свинки? Идите сюда, мясник ждет вас! — закричал он и, запрокинув голову, издал протяжный вой.
Откуда-то из-за деревьев донесся ответный возглас.