Повелитель крылатого диска
Шрифт:
Катя сидела на корме и смотрела на сплошную стену папируса, что зеленела за рыбачьим посёлком. Где-то там, в лабиринте проток, остался шалаш, в котором она пряталась этой ночью.
Как жаль, что она уже никогда не увидит ни Сенмута, ни Мерит, ни Тотимеса. Как жаль, что ей не пришлось проститься с Хатшепсут. Как жаль покидать Фивы.
«Клаус, наоборот, радуется возвращению, – думала Катя. – Хотя, если бы мне выпало пережить всё, что пережил Клаус, я бы, наверно, тоже радовалась».
Но вот наконец и западный берег. Ахмед аль-Ахрам щедро наградил лодочника. Тот
Когда футурагенты подошли к двум разбитым колоннам – точке Входа-и-Выхода, – Кате на минуту стало дурно: голова закружилась. Она поняла: со стороны Будущего включили канал перехода. Катя в последний раз оглянулась на Фивы, и вдруг город за рекой исчез, обратился в руины, будто его и не было. Кромка воды отступила метров на десять. И даже песок под ногами поменял цвет. А рядом из ничего уже появились дворец Хроноцентра, СанТон и антенны энергоблоков.
37. Прощай, мой паж!
Сразу по возвращении во дворец Хатшепсут потребовала, чтобы ей рассказали обо всём, что случилось в её отсутствие. Она собрала в своих покоях Нехси, Мерит и Сенмута, а Ивану приказала пойти поискать Ануба.
Иван отправился к деду. Не мог же он в самом деле искать «вчерашний день». Константин Макарович заинтересовался «секретными переговорами» царевны и послал в её покои пару «наношпионок». Мухи отправились на задание, а профессор включил аппаратуру записи.
– Не знаю, Ваня, стоит ли тебе возвращаться к царевне, – сказал он. – Давай я прямо сейчас отправлю тебя домой. Твоя песенка спета.
– Нет, подожди, дед, – возразил Иван. – Давай послушаем, что они там о нас говорят…
– Давай, только учти, что начало разговора мы пропустили…
Мерит и Сенмут рассказали всё – или почти всё. Сенмут поведал, как спас Катю от кобры, как прятал её в камышовых зарослях, как ходил для неё на разведку. Но он и словом не обмолвился о том, что «разгадал» Катю. Он решил, что так будет лучше для всех, в том числе и для Хатшепсут.
Мерит призналась: она не догадывалась, что место её госпожи занял призрак. И продолжала служить призраку так, как служила своей госпоже. Тем удивительнее для Мерит было появление Крылатого Диска, а в нём Хатшепсут в то время, когда Мерит была уверена, что госпожа находится в тронном зале.
Мерит рассказала о своей беседе с Тотимесом, о подготовке к церемонии оглашения наследника и о том, что «госпожа» послала её во дворец за нарядом.
– Как вышло, что ты принесла два одинаковых платья? – спросила Хатшепсут. – Откуда взялось второе? Ведь у меня было только одно.
– Лучезарная! – ответила Мерит. – Теперь, когда я узнала, что служила не тебе, а твоему призраку, я могу ответить на этот вопрос. Твоё Ка послало меня за праздничным нарядом. Но Ка приказало, чтобы я принесла не сам наряд, а его копию. Видимо, Ка по какой-то причине не могло надеть твоего платья. Я отнесла вещи в кабинет Неб-хепер-ра-сенеба, и там кто-то всего за несколько минут изготовил
– Кто же сделал копии этих вещей? – спросила Хатшепсут. – И возможно ли за несколько минут пошить хотя бы туфли?
– Кто сделал, не знаю, ибо я никого не видела. А ещё я думаю, что вещи не были сделаны. Их сотворили. Без волшебства тут не обошлось.
– Ты сказала, что принесла вещи в кабинет Неб-хепер-ра-сенеба. Так, может, он и скопировал мои вещи? Может, он и есть волшебник?
– Лучезарная, я наводил справки, – подал голос Нехси. – Неб-хепер-ра-сенеб был арестован Сетнанхом. Вчера, в то время, когда Мерит заходила в его кабинет, он ещё был в темнице.
– Но волшебство произошло в его кабинете, – сказала Хатшепсут.
– В его отсутствие, – ответил Нехси. – И вообще, Неб-хепер-ра-сенеб – почтенный старик, много лет верой и правдой служил твоему отцу. Лично я не стал бы в чём-либо подозревать этого человека.
– Хорошо. Оставим это. Мерит, продолжай! Почему ты принесла в храм оба наряда?
– Я не смогла отличить старые вещи от новых.
– А моё Ка? Оно смогло отличить?
– Да, и очень быстро. Сразу.
– Значит, Ка способно отличить обычные вещи от волшебных?
– Наверно…
Хатшепсут задумалась. Она продолжала считать Катю своим «отражением». Поэтому Катя была вне подозрений. Всё, что она сделала за истекшие двое суток, Хатшепсут признала правильным и полезным Египту.
«Это было действительно моё Ка, – думала царевна. – Вняв совету Тотимеса, Ка поступило так, как поступила бы я. Оно вступило в единоборство с Сетнанхом и чуть не погибло, спасая для меня трон. Оно исчезло, едва появилась я. Не раньше и не позже».
«А явление тени моего отца-фараона, о котором все говорят до сих пор! Призрак Великого Тутмоса пришёл, чтобы защитить моё отражение. Это почти то же самое, как если бы он пришёл защитить меня».
«Но как же так вышло, что моё Ка исчезло внезапно? Видимо, так было нужно, ибо нельзя было являть народу двух Хатшепсут. Ка могло исчезнуть и по своей воле, и по воле Ануба. Исчезновение самого Ануба вслед за исчезновением Ка доказывает, что Ануб – на самом деле волшебник».
– Нехси, ты когда-нибудь видел своё Ка? – спросила Хатшепсут генерала, когда Сенмут и Мерит удалились.
– Нет, Лучезарная. Я даже не думал, что такое возможно.
– Я тоже не думала. Но Ануб заставил меня в это поверить… Зачем? Как ты считаешь?
– Почему бы не предположить, что он хотел просто помочь тебе? Правда, я давно уже перестал верить в доброту. Но тут, кажется, именно такой случай, или я плохо разбираюсь в людях.
– Нехси, как ты думаешь, Ануб – волшебник?
– Безусловно! Ведь он прочёл текст атлантов, вызвал из Небытия твоё Ка, в Ра-Сетау разгадал семь загадок, в тронном зале исчез на глазах у всех. Обычному человеку подобное не по силам. Нет сомнений, Ануб – волшебник.
– А Джет? Случайно ли он попал ко мне на экзамен? Мне кажется, он появился лишь для того, чтобы спасти Ануба от казни.