Повелитель Островов
Шрифт:
Джен и Фраза преклонили колени перед богиней. Положив ладони на каменный пол, они низко склонились и хором пробормотали что-то на своем языке. После того, как серианцы поднялись, Кашел обратился к ним с вопросом:
— Позвольте спросить, мне тоже полагается проделать это?
Те удивленно уставились на парня.
— Да нет же! Конечно же, вы не обязаны поклоняться нашей Богине Милосердия, — ответил Фраза.
— Ну, я просто подумал, — смутился Кашел, — может, вы ждете этого от меня…
Он и вовсе потерялся. Кашел никак не мог сориентироваться, как ему вести себя в Каркозе… по крайней мере, пока никто не нападал на него. В этом случае правила поведения были везде одни и те же.
— Трудно представить себе подобное, — возразил Фраза. — Чего хорошего можно добиться, силой заставляя кого-нибудь поклоняться чужим богам?
Он направился к лестнице в противоположном конце зала. Джен кивком пригласил Кашела следовать за ним и добавил:
— Хотя, конечно, если б вы захотели вознести благодарность Богине, мы бы очень обрадовались. Но это должно быть ваше собственное решение.
На лестнице показался бедно одетый серианец, он нес перед собой полированные бамбуковые дощечки, тихо постукивающие друг о друга. Увидев Фразу, он поспешно отступил назад, чтоб дать дорогу хозяину.
— А эти статуи рядом с богиней… — произнес Кашел, оглядываясь назад. Он смущенно умолк, надеясь, что хозяева поймут вопрос, который он не решался сформулировать вслух. Серианцы казались ему очень приличными людьми, и юноша не хотел оскорбить их, как в тот раз, когда назвал дьяволопоклонниками.
— Да, это демоны-стражи, — ответил Фраза. Он стоял уже на верху лестницы. Слуга в рубахе с черной каймой с поклоном отворил перед ним дверь в кабинет, выходивший окнами на порт.
— Видите ли, мастер Кашел, — пояснил Джен, — наша Богиня исключительно благожелательна, она умеет творить только добро. Но столь невинные создания нуждаются в защите, чтобы выжить в этом падшем мире. Именно поэтому Богиню всегда охраняют демоны… так же как мы сами управляем своими кораблями под защитой наших горцев.
— И просим вас о помощи, — добавил Фраза, жестом приглашая Кашела опуститься в одно из низких кресел, окружавших еще более низкий столик. В дверях замер слуга с подносом, на котором стояли чашечки с крошечными крышечками из рисовой бумаги.
После того как юноша осторожно устроился в кресле, Джен и Фраза тоже уселись. Сиденье оказалось жестче, чем казалось на вид, но Кашел вообще больше привык к простым табуретам, чем к креслам — мягким или жестким. Не говоря уж о том, что еще чаще ему приходилось сидеть на корточках…
Мелли легко спрыгнула с его плеча и вприпрыжку отправилась исследовать помещение. Кашел встревожился, увидев, как ее алая шевелюра мелькнула позади лакированной ширмы и скрылась за оконными жалюзи. Ему пришлось сделать себе строгое внушение: в конце концов, Мелли не ребенок и знает, что делает.
Гостеприимные хозяева одновременно взяли чашечки с подноса и подняли их в приветственном жесте.
— Это смесь различных фруктовых соков, — пояснил Джен, — но мы можем принести вам что-нибудь покрепче, если желаете.
— Нет, все в порядке, — поспешно ответил юноша, мучительно решая, куда бы пристроить свои ноги. Не найдя ничего лучшего, он вытянул их перед собой. Оба серианца сидели в креслах, изящно скрестив ноги. Увы, конечности Кашела были не приспособлены к такой акробатике.
На противоположной стене располагались снабженные ставнями окна, выходившие на одноэтажное продолжение фактории. Ставни были распахнуты, и юноша мог видеть отгороженный двор, где расхаживали серианцы и горцы, а также верфь, возле которой стояло на приколе странной формы четырехугольное судно — ничего подобного Кашелу до сих пор видеть не доводилось.
В легком замешательстве юноша прихлебнул из своей чашечки — напиток был прохладный и слегка терпкий на вкус. Скорее приятный, хотя незнакомый оттенок вкуса заронил в его душу сомнение: а не успел ли какой-то из фруктов слегка подгнить, прежде чем попал в руки поваров? Тем не менее Кашел продолжал пить.
— Наше семейство ведет торговлю в Каркозе уже на протяжении пяти поколений, — сообщил Фраза. — И всегда ощущалось несколько враждебное отношение к представителям нашей религии…
— …или нашей расы, — договорил за него Джен. — Должно быть, проблема в этом.
Кашел промолчал, хотя про себя подумал, что враждебность вполне способна обходиться без разумных причин. Если уж кому-то пришла охота побузить и пошвыряться камнями, то сгодится и рыжий, и леворукий, и просто житель соседней деревни. Всякая палка хороша, если хочешь побить собаку.
Фраза сделал легкое движение бровями — другой бы пожал плечами.
— Так или иначе, — продолжал он, — мы всегда минимально контактировали с жителями Каркозы. Обычно мы арендуем здание фактории и храним в нем наши товары, пока местный посредник подыскивает нам покупателей. К сожалению, в этот раз мы застали крайне неспокойную обстановку в городе.
Сидя в кресле, Кашел видел, как Мелли промелькнула на крыше одноэтажного здания и скрылась за водостоком. Однако во дворе ведь горцы…
— Вы знакомы с политикой Каркозы, мастер Кашел? — вежливо спросил Джен.
Юноша покачал головой, не сумев скрыть улыбку. Да он не уверен, что в точности понимает значение этого слова, не то чтоб вникать в тонкости местной политики.
— Поколение назад в результате мятежа к власти в Каркозе пришел граф Ласкарг, — начал объяснять Джен. — Он пользовался широкой поддержкой простого люда, в то время как богачи были, скорее, против него. Назревали проблемы, но Ласкарг сумел втереться в доверие к обоим классам, вместо того чтобы делать ставку на грубую силу.