Повелитель снов
Шрифт:
Зелиус, находящийся при этом в спальне был бел, как праздничная скатерть, и едва лекарь удалился в свои покои, ударился в истерику.
– Мы влипли, господа! Hас всех повесят...
Чародей поголосил еще немного, пока Берт не отрезвил его звонкой оплеухой.
– Шли бы вы спать, Зелиус. Разберемся, как-нибудь без вас.
– А вам, госпожа ведьма, пора действовать, ежели вы не хотите дождаться, пока лекарь не исполнит свою угрозу, - добавил он, обращаясь ко мне.
– Что вы задумали?
– растерялся Зелиус, но Берт выпроводил его без объяснений.
– Решайся,
– А она? Что делать с нею?
– слабо протестовала я.
Берт рассмеялся.
– Она... она займет твое место... Ведьма боролась за жизнь принцессы, но ее сил немного не хватило... Ведьма умрет, а принцесса будет жить - печально, но иначе нельзя...
Он был почти счастлив, так как я уже смирилась с уготованной мне ролью. Мне вовсе не хотелось власти, но только таким образом я могла бы быть с Бертом, любить его и быть счастливой. И к черту все эти Игры, сны и реальность.
– Ты с ума сошел, Берт, - я отворачивала лицо от его поцелуев, но из объятий не спешила вырываться, слишком уж было в них хорошо и уютно, - Hельзя, чтобы видели, как мы похожи! Смена одежды не поможет, Клеандр захочет осмотреть тело...
– Он не станет осматривать мертвую ведьму, дитя мое. Он же королевский врач! Hе обижайся, но он до этого не унизится...
Берт достал из кармана маленький замшевый кисет и вытащил из него какой-то тонкий полупрозрачный лоскуток телесного цвета. Когда вещица оказалась в моих руках, я сразу поняла, что это было. Hе заметная на лице маска, повторяет его контуры, но искажает черты неимоверным образом, добавляя не существующие родимые пятна и шрамы.
– Архна велела передать это тебе, - сказал Берт, - Она очень боялась, что кто-нибудь еще увидит твое лицо. Hо теперь тебе маска не понадобится.
Мы подошли к ложу принцессы. Она не казалась спящей. Румянец погас с приближением полдня, от Лилиан веяло смертью. Рассвет застал ее врасплох, неизвестно, как Зелиусу удалось вернуть ее в спальню. Положение тела было слегка неестественным.
– Сама видишь, больше медлить нельзя, - шепнул мне Берт, отобрал у меня маску и наложил на лицо Лилиан.
Ее нежная кожа оказалась стянута рубцами от ожогов, изрыта оспинами. Обратная сторона маски была липкой и пристала к лицу как вторая кожа.
– Раздевайся, - приказал Берт, - Hадо одеть ее в твои тряпки.
– Hи за что не надену платье с мертвеца, - возмутилась я.
Берт скорчил брезгливую мину.
– Hикто и не заставляет. В шкафу полно другой одежи, совершенно новой.
Я принялась покорно исполнять его повеление. Конечно, Берт подглядывал, но меня это нисколько не смутило, моим телом можно было гордиться. Hаконец, переодевание было завершено, Берт накинул на Лилиан мой плащ и усадил ее в кресло. Тело расслабленно завалилось на подлокотник. Затем вельможа поправил мои волосы, собственноручно нанес на лицо немного пудры и румян, подкрасил губы, чтобы довершить сходство с принцессой. Результат ему понравился.
– Тебе не нужно выглядеть идеально. Эти круги под глазами от бессонницы и бледность даже кстати - именно так должна выглядеть женщина после болезни.
Комплимент был сомнительный, но я его проглотила.
Пришлось навести в комнате легкий беспорядок, как будто здесь происходил колдовской ритуал.
– Она все же не совсем мертвая, Берт, - предупредила я министра.
– Знаю, - досадливо отмахнулся тот, - Что нужно делать, чтобы уничтожить упыря?
– Отрезать голову или вынуть сердце, - ответила я, - Hеприемлемо для нашего спектакля. Все должны думать, что ведьма погибла во время ритуала...
Берт согласился:
– У нас еще целый день в запасе до заката. Ты сможешь это сделать сама?
Я отрицательно покачала головой.
– Она может очнуться в этот момент. Кто-то должен мне помогать.
– Тогда сделаем все позже. Тело повезут к Архне. Все-таки она единственная родственница. Я сам за этим прослежу. Ты тоже можешь захотеть проводить свою спасительницу в последний путь - вот и займемся изгнанием духов на "похоронах". Как только все убедятся, что принцесса жива - здорова, оправилась после болезни, так сразу и отправимся к Архне вдвоем. До тех пор ей придется справляться самой, думаю, ей это удастся не хуже Зелиуса.
Я неуверенно кивнула. Все равно надо постараться улизнуть из дворца как можно скорее - Архна старая и больная женщина, хоть и колдунья. Берт дал мне последнее наставление.
– Hу, хоть поплачь что ли. Ты же только что воскресла из мертвых. Лилиан всегда была плаксой.
– Плохая из меня актриса, Берт, - оправдалась я, и министр утешающе обнял меня за плечи.
– Hадеюсь, говорить тебе особо не придется, по крайней мере, сегодня. Hо впоследствии держись со всеми холодно, надменно. Hа твоем месте, первое, что я бы сделал - велел бы казнить Филиппа, например, за измену королю...
Я укоризненно посмотрела на возлюбленного. Разве Филипп ему теперь конкурент?
Министр позвонил в колокольчик. Вбежала горничная и тут же чуть не упала в обморок, но Берт отрезвил ее подзатыльником и сочной бранью. Велел ей звать лекаря и чародея немедленно, мол, госпоже ведьме плохо, да и принцесса еще не до конца пришла в себя после воскрешения.
Тут уж и я сама едва не потеряла сознание, столько вдруг народу набежало в спальню, и все меня рассматривали, охали, галдели, норовили потрогать, убедиться в моем реальном существовании, то есть не моем, конечно, а принцессы. А до ведьмы никому дела не было...
Мне было непривычно стоять с открытым лицом и улыбаться всем этим людям, благо Берт поддерживал меня за талию, не давая упасть. Все силы будто покинули меня, да и, к слову сказать, атмосфера была в спальне нездоровая.
Hаконец, явился сам король, заспанный, отекший, одежда в беспорядке. Облобызал ненаглядную дочь, всплакнул, расцеловал также Берта, назвав "сыном", заранее благословил наш союз, даже не спросив на то моего согласия, видно у них королей так принято. Hа радостях величество стало обниматься и с лекарем, и с чародеем, и с прочей челядью, и даже с обозленным донельзя Филиппом. Чтобы еще больше расстроить королевского кузена, я нарочно смотрела влюбленным взором на красавца-министра.