Повелитель теней: Повести, рассказы
Шрифт:
Я невольно загляделся на ее губы — в меру полные, точно очерченные и яркого розового, чуть оранжевого цвета. Следов помады как будто не было.
Она наклонилась вперед, слегка запрокинула голову и, опустив ресницы, подставила себя моим взглядам, как подставляют лицо дождю или ветру.
— Цвет натуральный, — она снова выпрямилась, — это у нас семейное, у бабушки были такие губы до самой смерти… и даже в день похорон.
В ее руке, как у фокусника, возникла сама собой рюмка; ее ножка коротко звякнула о стекло стойки, отмечая конец вводной части беседы.
— Вторую, — потребовал я.
Укоризненно
— Вы пришли о чем-то спросить…
Спросить у нее?.. О чем?.. Чепуха какая… хотя… можно спросить…
— Что бы вы сделали, если бы вам предложили съесть лягушку?
Она нисколько не удивилась, не раздражилась нелепостью вопроса и не стала ничего выяснять дополнительно, а просто заменила мою рюмку стаканом. Это был ловкий трюк — она показала его уже вторично — убрать одну вещь и, взяв неизвестно откуда, из воздуха, поставить на ее место другую, и все это одним-единственным плавным движением. Да и способ изъясняться — с помощью бутылок и рюмок — тоже был недурен, своего рода профессиональный жаргон.
Она снова оглядела меня, но теперь уже не как врач больного, а как профессор студента, перед тем как в зачетке проставить отметку, налила мне почти полный стакан, себе рюмку, и убрала бутылку вниз.
Интересно, что мне поставили… это не двойка и не пятерка… если бы двойка, было бы полстакана, а если пятерка, бутылку бы не убрали…
Взяв свою рюмку, она уселась пить поудобнее, поставив ноги на что-то под стойкой, и колени ее приходились теперь как раз против моего носа. Я смотрел вдаль, близкие предметы двоились, и я видел четыре колена в ряд, четыре круглых красивых колена, как на рекламе чулок. Но вскоре их стало два, и я слишком уж хорошо чувствовал цвет ее кожи — цвет топленого молока, и ее теплую упругость. Она же считала, видимо, интерес к своим коленям законным и смущения не испытывала.
— Летом плохо в чулках, — она с сожалением погладила ноги ладонями, — а директор настаивает… говорит, пусть лучше кухня обрушится, чем барменша без чулок.
Покончив с сигаретой и коньяком, я встал.
— Ну вот, — сказала она медленно, — я немного вас развлекла… моими губами и коленями… что еще есть у женщины, — она тоже встала и, протянув руку, стряхнула с моего рукава пепел от сигареты, — что-то вас беспокоит… но плохого с вами не будет, если захотите, расскажете вечером.
— А все-таки, — спросил я, — что мы читаем?
Она показала обложку: Джек Лондон, Сказки южных морей.
— Интересно… но как там страшно… они все там живут прямо посреди океана, я умерла бы от страха.
Отсчитав вдоль улицы десять дворов, я очутился в безлюдном месте. Школьное здание я опознал без труда. Как полагается всякой провинциальной школе, она была окружена тополями и, как всякая школа летом, носила отпечаток запущенности. Не верилось, что внутри может быть кто-то живой, даже такая странная личность, как Одуванчик.
И все-таки он там был. Он открыл мне дверь и запер сейчас же снова. У кабинета химии, прежде чем повернуть ключ, огляделся по сторонам, а войдя, первым делом проверил задвижки на окнах и заслонку трубы вытяжного шкафа. Он демонстрировал явственные замашки мелкого сыщика, и я гадал, изобрел ли он их самостоятельно или насмотрелся детективных фильмов.
Найдя все запоры в порядке, он торжественно протянул мне руку:
— Наконец! Наконец-то! Мне даже не верится! — Он часто моргал глазами. — Восемнадцатое июля, запомните этот день! Он войдет в историю науки! Я не успею, но вы, вы-то будете об этом писать мемуары! — Он повернулся к столу и дрожащим пером обвел число восемнадцать в календаре красными чернилами.
Энергично потирая ладони, он подбежал к окну, резко остановился и выбросил правую руку вперед, указывая на ближайшее дерево:
— Ага! Вот уже и подглядывают!
На толстом суке тополя, выгнув спины, яростно шипели друг на друга две рыжие кошки; если они ухитрялись при этом подглядывать за нами, их коварство действительно превосходило все мыслимые пределы.
— Ничего, ничего! — Погрозив кулаком тополю с кошками, он вывалил из ящика стола кучу листков, частью исписанных, а частью с наклеенными печатными вырезками. — Вам нужно ознакомиться с моей картотекой! А я… вы меня извините. Я так взволнован!
Он удалился к лабораторному шкафу и принялся трясти над мензуркой аптекарским пузырьком, торопясь и разбрасывая капли по сторонам. До меня докатился удушливый запах валерьянки.
Я взялся за бумаги. Почти все были выкромсаны из популярных научных журналов, хотя попадались выписки и из серьезных изданий — он ездил за ними, наверное, куда-нибудь в крупный город; не брезговал он и газетами. Его занимал любой текст, где упоминались кошки.
«Профессор Кроуфорд (США) считает, что устройство зрачка и радужной оболочки глаз некоторых представителей кошачьих обеспечивает им, помимо ночного зрения, еще и возможность гипнотического воздействия на прочих млекопитающих. Особенно развита эта способность у обыкновенной домашней кошки. Относительно того, как данная особенность могла возникнуть в процессе эволюции, профессор утверждает, что здесь могут существовать по крайней мере три точки зрения…»
«…доказано, что структура нейронной сети кошачьего мозга не проще, например, человеческой.
Корреспондент: Что же это, профессор, выходит, кошка может быть умней человека?
Профессор Дюран: Приспосабливаясь к нелепому уровню вашего вопроса, если хотите, да! Грубо говоря, у кошки достаточно сложная система связей, чтобы обдумать любой вопрос не хуже человека (это не означает — она может его обдумать), но у нее нет ячеек, чтобы надолго запомнить процедуру и ее результаты.
Корреспондент: Все равно не поверю, что моя кошка умнее меня!
Профессор Дюран: И напрасно, молодой человек!»
«Лаборатория фирмы „Тэкагава“ продолжает исследование возможностей применения головного мозга животных в качестве малогабаритных биологических компьютеров. При полной загрузке всех клеток одного полушария белой крысы, мощность его превзошла бы самые крупные вычислительные устройства, созданные людьми, однако долговечность такого компьютера составила бы менее одной десятой секунды. В обозримом будущем фирма надеется создать дешевый настольный компьютер на базе композиции из нескольких полушарий головного мозга домашней кошки».