Повелитель Вселенной
Шрифт:
10
Есугэй и Мунлик спешились у двух костров в западном конце куреня; несколько мужчин встали поприветствовать их. Оэлун гадала, какие же новости привез ее супруг от хана кэрэитов.
В долине Онона местами еще лежал снег, а уже пробивались зеленые ростки травы. Старики утверждали, что в далекие времена травы были гуще, а зимы короче. Есугэю и его людям приходилось перекочевывать чаще.
Кольца юрт и повозок находились к западу от реки. Есугэй обрел
Оэлун обогнула повозки и вошла в свою юрту. Ее младший сын Тэмугэ играл в бабки на покрытом войлоком полу. Ее дочь Тэмулун плакала в люльке, которую качала Биликту.
Старая Хокахчин выполняла большую работу, чем Биликту. Оэлун нахмурилась, взглянув на девушку.
— Принеси мне дочь, — сказала Оэлун. Биликту взяла люльку, к которой была привязана Тэмулун. — Потом обработай ту шкуру, которую ты не дочистила. Тэмугэ, выйди-ка. Скажешь мне, когда увидишь, что отец возвращается.
Мальчик взял свою кость и выбежал из юрты. Кормя дочь, Оэлун улыбалась. Есугэй наградил ее пятеркой детишек. Он не забывал и Сочигиль, но после рождения второго сына Бэлгутэя у другой жены не было больше детей.
Биликту вымачивала шкуру в соленом молоке, когда Тэмугэ вбежал в юрту.
— Мама! Тэмуджин дерется с Бектером!
Оэлун положила люльку и поспешила из юрты.
Двое мальчишек катались по грязи неподалеку от повозок Сочигиль. Бектер ухватился за одну из темно-рыжих косичек Тэмуджина и дергал, а тот царапал ему лицо.
— Прекратите! — закричала Оэлун. Она подбежала к ним, схватила сына за воротник и поставила на ноги. Бектер встал сам.
— Тэмуджин первый начал драться.
Зеленовато-желтые глаза Тэмуджина сузились.
— Врет он. — Он шагнул к зайцу, лежавшему у ног Бектера. — Это я застрелил зайца, а не ты. Он мой.
Оэлун обернулась к сыну Сочигиль.
— Это правда? — спросила она.
Черные глаза Бектера дерзко смотрели на Оэлун.
— Я первый увидел его, — сказал Тэмуджин уже помягче, — и я застрелил его.
— Погоди. — Бектер пригрозил кулаком. — Пожалеешь. Я натравлю на тебя собак.
Тэмуджин побледнел, он ненавидел собак. Бектер осклабился. Тэмуджин хотел дать ему по зубам, но Оэлун перехватила руку.
— Хватит! — сказала она. — Бектер, иди к матери в юрту и обдери этого зайца — я потом решу, что делать с ним. Еще раз подеретесь, и я скажу отцу.
Мальчишки замерли. В последнее время Есугэй драл их за драки. Тэмуджин три ночи после этого не мог спать на спине. Бектер угрюмо взглянул на Оэлун, потом взял зайца и ушел в юрту матери.
Ей придется снова поговорить с Сочигиль. Та обожала Бектера и часто умоляла Есугэя не наказывать его, а сама распустила его до невозможности. Потом и Бэлгутэй, который в отсутствие брата вел себя прилично, поддался его влиянию.
Тэмуджин поднял голову. На солнце его темные волосы были скорее медными, чем черными. Есугэй говорил Оэлун, что такие волосы были у деда.
— Отец идет, — пробормотал Тэмуджин.
Оэлун обернулась. Есугэй с Мунликом шли к ее юрте, а следом — ее сыновья Хасар и Хачун, неся отцовское седло. Тэмуджин побежал к ним. Есугэй обнял его.
Оэлун подождала, пока ее муж не повесил плеть рядом с дверным проемом, а потом подошла.
— Я скучала по тебе, — сказала она.
Он улыбнулся, но глаза оставались серьезными.
— Поговорим, когда я поем.
Мунлик задержался возле юрты после того, как Есугэй с мальчиками вошли.
— Весна, — сказал он, — всегда просветляет твое лицо, уджин.
Он все еще напоминал того мальчика, который выискивал любой предлог, чтобы побыть рядом с ней.
— Я бы пригласила тебя войти, — сказала она, — но твоя жена, должно быть, с нетерпением ждет тебя.
Он помрачнел, поклонился, пробормотал слова прощания и ушел.
Она вошла в юрту. Есугэй сидел перед постелью, сыновья — вокруг него. Биликту выложила творог на деревянную тарелку. Девушка поднесла кувшин кумыса Есугэю, потом попятилась, села возле очага и стала переплетать одну из своих длинных черных кос. «Прихорашивается», — подумала Оэлун, усаживаясь слева от мужа. Намерение Биликту было очевидным. Есугэй ел молча, вытирая рот рукавом. Потом отставил деревянное блюдо.
— Курень у хана Тогорила побольше нашего, — сказал он наконец, — и его люди благоденствуют. Его священники сказали, что молятся за нас.
Оэлун пожала плечами. Хан Тогорил и многие из его кэрэитов поклонялись христианскому богу, но хан также пользовался советами шаманов. Небо можно называть разными именами.
— А хан был рад видеть тебя? — спросил Тэмуджин.
— Конечно. Мы вместе ездили на соколиную охоту, и он угостил меня в своей орде. Многие собрались в кольце больших шатров приветствовать меня.
— Значит, этой осенью он пойдет в поход с тобой, — сказал Тэмуджин.
— Посмотрим, — проговорил Есугэй. — Я сказал ему, что мой юный сын уже исполнен воинского духа.
Взгляд у него был угрюмый. Оэлун знала, что Есугэю не удалось вытянуть из хана ни одного обещания.
— Тэмугэ уже хорошо сидит на коне, — вставила она быстро свое слово. — Хачун лучше управляется с копьем. — Ее пятилетний сын просиял, услышав похвалу. — Чарха говорит, что Тэмуджин и Хасар стали лучшими лучниками среди мальчиков.