Повелитель змей
Шрифт:
10
Загадочное с точки зрения нашего героя поведение таинственной девушки непрестанно занимало его мысли. Неудивительно, что он напрочь забыл о тайне храма Змеи. О намерении раскрыть эту тайну он вспомнил однажды утром: по окрестностям Шедита пронесся слух, будто этой ночью отряд неизвестных пытался силой проникнуть в храм. Правда, им удалось попасть лишь во двор и поджечь несколько строений, расположенных по соседству. Вооруженные охранники храма обратили нападавших в бегство
Чтобы египтяне осмелились осквернить место погребения бога Аменемхета? Это было невозможно. Значит, это могла быть только банда грабителей, и пришли они из восточных пустынь. Да, скорее всего, это были техену. Членов племени техену узнавали по густой черной шевелюре, темной коже, но не такой черной, как у нубийцев, а также по тому, что они часто не носили одежду, довольствуясь своеобразным чехлом для члена. Чехлы эти они делали из куска полой камышовой трубки, который привязывали к поясу с помощью веревки. Техену египтяне узнавали также по одежде, если таковой можно считать фартук из мягкой кожи, свисавший с пояса. У техену были короткие и светлые волосы, к тому же они часто были голубоглазыми.
Люди говорили, что ни одного трупа нападавших не нашли, хотя стражники уверяли, что многих ранили и нескольких убили, поэтому никто ничего не мог утверждать наверняка. Этой неопределенностью воспользовались некоторые болтуны: в трактирах, где собирались любители выпить пальмового или виноградного вина или пива, они делились своими догадками. По их мнению, на храм напали азиаты, которые пришли из дельты Нила, где их проживало множество, — наглые азиаты, вообразившие, что могут хозяйничать на египетской земле. Непонятно только, зачем они напали на храм, окруженный стеной и охраняемый вооруженными людьми, когда вокруг полно беззащитных деревень, где разбойникам есть чем поживиться, не подвергая себя опасности.
Услышав новости, Хети поспешил к храму. Вопреки обыкновению, он даже не заглянул к своему деду. Ворота храма были заперты, но ему даже не пришлось стучать: одна из створок открылась и появился Небкаурэ, который собирался идти искать своего приятеля Хети. Молодой писец рассказал Хети, что слухи о нападении преувеличены, однако добавил по секрету, что один из нападавших все-таки был убит. Этот убитый, вне всяких сомнений, был ааму — азиат. А в этих краях азиатами называли и бедуинов, жителей пустынь, и пастухов, которые выпасали свои стада на возвышенностях Ханаана. Убитый не был ни бедуином, ни пастухом. Он наверняка принадлежал к оседлому племени, которое проживало в западной части Дельты. Это племя пришло в Египет с северо-запада. Более точного обозначения тех мест египетские географы того времени потомкам не оставили. Небкаурэ добавил, что присутствие ааму в этих краях его не удивляет, ведь они успели повсеместно расселиться в номах Дельты — в западных районах нижнего Египта и к северу от Мемфиса. Что до цели, которую преследовали нападавшие, то об этом никому, кроме них самих, ничего не известно. Поскольку пленных не взяли, любое предположение могло оказаться верным — грабеж; желание осквернить останки фараона, чьи армии в свое время захватили часть страны ааму; личная месть…
В этот день у Хети не нашлось времени для того, чтобы отправиться на берег озера в надежде встретить там Исет. Но он был уверен, что она снова придет, чтобы встретиться с ним. Она выслушала его признания в любви и в ответ рассказала о своих чувствах, а значит, она захочет увидеть его снова. Нужно только подождать.
И долго ждать не пришлось: на следующий день, стоило ему подплыть в своей лодке к заветной бухточке, он сразу увидел Исет. Она сидела на пригорке, наполовину скрытая высокой травой. Увидев Хети, она подбежала к воде и с его помощью перебралась в лодку.
— Я очень рада, что ты пришел, — призналась девушка. — Я боялась, что после всего, что услышал, ты не вернешься сюда. Вчера я ждала тебя целый день.
Столь откровенное проявление чувств обрадовало Хети. Он обнял девушку за талию и прижал к себе. А она и не думала его отталкивать. Наоборот, прижалась к нему, бедро к бедру, и положила голову ему на плечо.
— Исет, Хатор наполняет мое сердце радостью, когда ты рядом со мной. Вчера я не пришел, потому что случилось нечто важное в храме, где живет мой друг Небкаурэ. Ты видела его в тот день, когда мы приплыли сюда втроем, — он, я и моя сестра. Это был день нашей первой встречи.
— С ним случилось несчастье?
— Нет! Он под защитой Амона и Изиды! Он — писец в храме оправданного божества, царя Аменемхета. Мы называем этот храм храмом Змеи. Его дядя — первый жрец-писец этого храма. Прошлой ночью неизвестные напали на храм. Они пытались ограбить и поджечь храмовые постройки. Но стражи храма их прогнали.
— Хети, твой рассказ подтверждает слухи, дошедшие до нас от жителей деревни, близ которой поселились мы с мамой. Мне очень страшно.
— Чего тебе бояться? Разбойников прогнали, и теперь эти проходимцы не осмелятся напасть на нас, убоявшись наших воинов.
— Хети, мне придется открыть тебе правду. А потом ты сам решишь, как тебе следует поступить.
— То, что хорошо для меня, будет хорошо и для тебя, потому что я хочу сделать тебя хозяйкой своего дома, я тебе уже говорил об этом. И сегодня я хочу этого сильнее, чем вчера, а завтра буду хотеть еще сильнее.
Улыбаясь, девушка приложила свой влажный пальчик к его губам, чтобы заставить его замолчать. А потом сказала так:
— Знай же, что моя мать — египтянка, ее зовут Несрет. Она родилась в городе Ра, Гелиополе. Но отец мой — не уроженец Черной Земли. Он родился в стране, которую египтяне называют Ретену. На языке местных жителей она называется Ханаан. Мой отец — один из ааму, поселившихся в Аварисе. В тех краях сейчас живет много ааму.
Далее из ее рассказа Хети узнал, что, воспользовавшись слабостью царской власти, ааму приходили в Дельту целыми группами и селились там. Очень часто правители провинций, ставших независимыми, нанимали бедуинов и ааму в свою армию. Эти люди пришли в Египет, спасаясь от нищеты и засух, свирепствующих в Ханаане. К тому же здесь, в Египте, они могли получить не только пищу, но и работу.
— Ханаанское имя моего отца Зерах, но, поселившись в Египте, он выбрал себе другое, привычное в этих местах, — Мерисет, — продолжала Исет. — В то время он был не старше меня, а мне теперь шестнадцать лет. В Египет он пришел не один, а со своим племенем, главой которого был его отец. Четыре года спустя его отец умер, и Зерах занял его место, став во главе соплеменников. Надо сказать, что к тому времени они успели обжиться на новом месте, изменив свой жизненный уклад. Они приспособились к новым условиям — стали работать на полях, нанимались строить дома для богачей, поступали на службу солдатами в армию правителя нома.
Время шло, и связи между членами племени моего отца ослабли, но не разрушились. Первый раз мой отец женился на женщине из своего племени, как того требовал обычай жителей Ханаана, но супруга отдала богу душу, производя на свет их сына. И тогда отец женился на моей матери, несмотря на то, что та была египтянкой. Дело в том, что ааму не стремятся породниться с египтянами, которых они презирают, почти не скрывая этого. Но отец влюбился в мою мать. Вместе со своей матерью после смерти его отца, моего деда, они поселились в Аварисе. По правде говоря, матери не очень нравился Мерисет, но, заключив брак с ним, она надеялась обрести защиту, укрыться от превратностей жизни, чего не могла ей обеспечить мать, ставшая вдовой. А еще через несколько лет умерла и моя бабушка.