Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
– Обоим, – честно сказала я.
– Хм… Я слышал, что у тебя есть спальня с белыми простынями. Покажешь?
– С удовольствием, повелитель, – улыбнулась я.
Я лежала на кровати в своей спальне – довольная, удовлетворённая. И даже выспавшаяся в присутствии Люцифера. Повелитель уже покинул Зиграден, и я пребывала в одиночестве. Впрочем, последнее, на данный момент, меня нисколько не тяготило. Я получила то, что хотела.
Я перевернулась с живота на спину. Крылья этим движениям совершенно не мешали – сложенные и плотно прижатые к спине. Потянулась… Вставать совершенно не хотелось. «Не хочется но, всё же, надо, – вздохнула я про себя, садясь на постели. – Смерть
В последнее время Тёмный лес очень активно набивался в друзья. Причём, не Преисподней, а именно мне и Зиградену. Я подозревала, что это связано либо с тем, что семье Кавэлли принадлежала большая часть рудников сельфира – очень ценного металла, что я знала ещё во время жизни в «Шисуне», так как из него делали браслеты для учеников. Либо… с тем, что я была связна с драконами и, через меня, они надеялись заключить союз сразу с двумя расами. «Но, с другой стороны, драконы и так поддерживают отношения с Тёмным лесом, – вспомнила я. – И дипломаты что одной расы, что другой, частые гости у тёмных эльфов или драконов».
Так и не придя к определённому выводу, я встала с кровати, оделась. Ответ мне могли дать только документы, которые находились в моём кабинете – несколько договоров и соглашений от Тёмного леса, которые я ещё не видела. Но, которые видел Верде. Он вскользь упомянул о них после того, как я встретила его после возвращения из Пандемониума. И дядя был как-то странно задумчив. И мне это очень не понравилось.
Дойдя до своего кабинета, я открыла дверь, зашла. На столе лежала совсем не большая стопка бумаг. Сев за стол, я взяла первую из них. И невольно усмехнулась: «Сельфирские рудники! Как я и думала». А потом я нахмурилась… Я думала, что тёмные эльфы будут просить рудники в аренду на длительный срок – по крайней мере, на несколько тысяч лет, но… ни о какой аренде и речи не было. Тёмный лес хотел себе их насовсем. А за это, он обещал… Я даже глаза протёрла, чтобы увериться, что мне не чудится. Но текст остался неизменным. Я быстро пододвинула к себе остальные документы и пролистала их, пробегая глазами: соглашения, подробности сделки, сам договор… Брачный договор. Точнее, пока ещё, договор о помолвке. Я вытащила его из основной кипы и положила перед собой. Я стала его читать… и чем дальше я его читала, тем сильнее закипала во мне ярость. Ярость, всегда спокойной, Ледяной королевы Зиградена.
Тёмные эльфы предлагали, как они выражались, свою помощь. В обмен на сельфирские рудники, они были готовы организовать помолвку моей дочери – Аккэлии Кавэлли, с представителем высшей аристократии Тёмного леса. Они готовы были принять в «свою семью» девочку, лишённую магии, обещали ей благополучное спокойное будущее… «Правительнице Зиградена известно реальное положение вещей, – читала я витиеватые эльфийские буквы. – Её дочь – Аккэлия Кавэлли, являющаяся также дочерью Верховного демона Аббадона, совершенно не приспособлена к жизни в мире, в котором она родилась. Тёмный лес это понимает. Он также понимает, как тяжело правительнице Зиградена видеть такую будущую главу Кавэлли. Видеть её каждый день, рядом с собой. Тёмный лес, с радостью, избавить Милену Кавэлли от этой ноши. Он предлагает ребёнку жизнь среди народа тёмных эльфов. Взамен же, просит сельфирские рудники, принадлежащие семье правительницы Зиградена». Я даже не стала продолжать вчитываться дальше – поднесла договор к пламени свечи и дождалась, пока от него останется только пепел.
– Я вижу, ты ознакомилась с тем, что предлагают тёмные эльфы, – зашёл Верде, глянув на то, что осталось от документа. – И, похоже, тебе это предложение пришлось не по вкусу.
– Предупреждаю, Верде… Если ты сейчас скажешь, что согласен с предложением Тёмного леса по поводу моей дочери… Проклятье Света сегодня будет очень довольно своей жертвой – Высшего демона слабым, точно, не назовёшь.
Да, я всегда позволяла дяде высказать своё мнение, но… не сегодня. Сегодня я не хотела слышать никаких доводов в пользу того, что помолвка Келл с аристократом Тёмного леса – это благо. Потому что знала – это не так.
Брак по договорённости. Я на собственном опыте знала, что это такое. И если мой брак с Фероксом, впоследствии, можно было бы назвать удачно сложившимся, то далеко не факт, что у Келл будет также. Нет, я была уверена в том, что Келл не повезёт так же, как мне. Я обладала, хоть какой-то, магией. Я пользовалась покровительством Верховных демонов. Меня защищал мой статус «правительницы Зиградена». У Келл же… этого не будет. Она окажется одна в чужом мире, среди чужой для неё расы, лишённая силы, помощи и поддержки. И не смотря на заверения эльфов о «прекрасном будущем» моей дочери, я отчетливо осознавала, что всё будет совсем иначе. Келл была красива… очень. И с годами её красота будет только ярче. А тёмные эльфы… не отличаются ни моногамностью, ни верностью, ни нежностью. Скорее всего, её ждёт будущее, всего лишь, красивой игрушки для секса. И вряд ли ею будет пользоваться только её муж. И я на это никак не смогу повлиять.
– Хорошо, я не буду говорить, что согласен с эльфами, – произнёс Верде. – Но… разве, будущее в мире демонов у Аккэлии не будем хуже, чем в Тёмном лесу?
Я стала подносить и остальные бумаги, с гербом Тёмного леса, к огню, сжигая их, по одному листу:
– Это ты наивный, Верде, или меня таковой считаешь? Тёмный лес... – я презрительно фыркнула. – Он не сможет исполнить то, что обещает. Мир демонов не отпустит Аккэлию, даже если она станет женой эльфийского аристократа. Она, всё равно, будет вынуждена подчиняться именно Преисподней, Люциферу и Верховным демонам. А последним плевать на законы эльфов. Если кому-то из них захочется владеть Аккэлией… эльфы не станут этому препятствовать. И какая для меня тогда будет разница?
– А какая она сейчас?
– Пока Аккэлия в Зиградене, есть хоть какой-то шанс, что она не привлечёт ничьё внимание, по крайней мере, ближайшие несколько десятков лет. А в самом Зиградене нет никого, кто осмелился бы предъявлять права на мою дочь. А в Тёмном лесу сильные демоны не такие уж редкие гости. И стоит кому-то увидеть Келл… то, что она будет замужем, не станет для неё защитой. А я буду слишком далеко. У тебя есть ещё, что мне сказать?
– Нет, – покачал головой демон. – Ты права.
– Кроме того, – продолжила я. – Как бы ты и другие Кавэлли не относились к Келл, она – будущая глава семьи. Другого преемника у меня нет. Отдавать свою наследницу… дочь правительницы и Верховного демона… это неприемлемо. Эти эльфы слишком многого хотят, не отдавая, взамен, ничего. Только, при этом, еще и надеясь прибрать к рукам сельфир. Даже если предположить, что я бы согласилась отдать Аккэлию Тёмному лесу… то уж, явно, не на таких условиях. Пусть и лишённая магии, Келл, сама по себе, может быть… – я на миг запнулась: мне претило говорить так о своём ребёнке, но всё же я решительно закончила. – Она может быть предметом торга, и очень дорогим. И вот так, нагло, делать мне подобное… снисходительное предложение… мою дочь и рудники в придачу… Я даже не знаю, на что они надеялись.
Последний лист сгорел в пламени свечи. А я взяла чистый лист пергамента и перо.
– Будешь писать ответ? – спросил дядя.
– Да, – кивнула я. – И если Тёмный лес ждёт от меня согласия или, по крайней мере, вежливости, то… он слишком много о себе возомнил!
Я не собиралась в этот раз пользоваться дипломатическим языком, дабы смягчить отказ. Эльфы были не той расой, с которой это было бы необходимо. Не ангелы, не драконы… Раса эльфов была сильнее людей, но и только. В соотношении с демонами… Тёмный лес и Преисподнею можно было сравнить с простым человеком и сильнейшим магом страны. Разница в силе была, примерно, такая же. Поэтому, как-то считаться с остроухими, я не видела никакой необходимости. К тому же, их надо было поставить на место – один раз и навсегда.