Поверь в своё дитя
Шрифт:
И что это за семейная жизнь, когда мать постоянно одержима заботой, как вложить очередную порцию знаний в своего ребенка? Такой образ жизни заставляет вспомнить матерей, которые во время войны пережили голод, а после освобождения от немецкой оккупации закармливали своих детей до ожирения, делая их несчастными.
А какова роль отца в такой семье? Приносить деньги? Они, конечно же, нужны! Эта методика довольно дорого стоит. Совершенно естественно, что отцу предназначается благодарная роль кормильца, занятого финансовым обеспечением самого лучшего образования для своих детей. Но, будучи мужчиной, кого видит он, приходя к себе домой? Жену, которая, не успев уложить детей спать, хватает картон, клей, ножницы, фломастеры, репродукции и т.д. Каждая карточка требует многих минут работы, а их надо сделать не менее 200 в неделю. Для мужа остается небольшой выбор: либо клеить вместе с женой, либо заняться другими делами, например смотреть телевизор. Это живо напоминает мне ситуацию, когда мужчина,
Естественно, BBI дает много полезных советов, чтобы можно было изменять программу в течение года: осенью и зимой упор делается на интеллектуальное образование, весной и летом интенсифицируется физическое воспитание и социальная активность, путешествия, некоторые недели полностью высвобождаются от занятий. Кстати, мне не совсем ясно, каким образом можно прервать на неделю занятия, а потом возобновить их. Судя по реакции моих детей на "абстрактные" карточки (математика и чтение), мне кажется, что для того, чтобы добиться поставленной цели, нужно, вопреки всему, навязывать их, подобно воздуху, без которого не обойтись. Ребенок не должен представлять себе жизни вне этого! Как тут не вспомнить высказывания доктора Бразелтона (профессора педиатрии в Гарварде, заведующего отделением развития ребенка детской больницы Бостона). Ему в руки попала популярная брошюра одной из калифорнийских фирм. Ее авторы обращались к молодым родителям со следующим предложением: "За 60 долларов в месяц вы можете получить учебные пособия, гарантирующие, что с их помощью к моменту поступления в школу коэффициент умственного развития вашего ребенка повысится не менее чем на десять баллов". И далее доктор Бразелтон рассказывает, что в конце 60-х годов среди его клиентов были многие родители, которые попали под влияние этого метода и использовали его при воспитании своих детей. Одна такая мамаша привела к нему свою трехлетнюю дочку, и девочка прочла ему страницу из Библии. Но она читала монотонно, без малейшего выражения, лишь иногда прерывалась, чтобы взглянуть на мать, ища у нее одобрения. Закончив читать страницу, ребенок был эмоционально опустошен. Бразелтон проследил за развитием некоторых из этих детей позднее в школе. Как и можно было предсказать, слушая бесцветные, бесстрастные голоса младенцев-чтецов, они быстро потеряли свои преимущества и радости от учебы не получали.
Но ведь Доман говорил нам не об этом. Разве к таким результатам мы должны прийти, следуя его методике? Сколько раз он нам повторял: "Если ваш ребенок, да и вы сами не находите в этом искренней радости, прервите занятия на неделю, если надо - на месяц, на год, навсегда. Но ни в коем случае не делайте ничего, что могло бы вызвать скуку у вашего ребенка или было бы для вас тяжелой обязанностью. И запомните, что самая лучшая методика - та, которая устраивает вас обоих. Главное - не техника, а душа, которую вы сумеете в нее вдохнуть". Итак, в главном Доман и Бразелтон сходятся. Ведь последний говорит: "Если вы замечаете, что ваш ребенок стремится освоить новое, помогите ему. Это вызовет доверие к вам, что очень важно для него". Доман лишь добавляет: "Не ограничивайте горизонт вашего ребенка, и вы увидите, с каким волнующим и живым интересом он воспринимает все новое". Оба соперника сходятся во взглядах и относительно того, что лучшим показателем при воспитании самых маленьких является удовольствие, которое они испытывают. Этот показатель остается и в дальнейшем очень важным, особенно, если уже выработаны определенные навыки.
А как быть с карточками, с их количеством? Должна признаться, что вне BBI я разговаривала примерно с десятью родителями, которые также пытались освоить эту методику и, в свою очередь, встретили отталкивание и необходимость "адаптации" метода. Однако можно ли на основании десяти случаев сказать, что это - правило, а не исключение? Очевидно, нет. Вполне вероятно, что у других все идет хорошо. Настолько хорошо, что они увидели в этом смысл своей жизни и переехали в Филадельфию, чтобы записаться в экспериментальную школу. Таких случаев много. И я сама - свидетель того, что дети из BBI нисколько не похожи на тех, о которых пишет Бразелтон. Они веселы, общительны и гордятся своими знаниями. Не исключено, что в будущем они столкнутся с проблемами нестандартно мыслящих людей. Но не является ли это уделом выпускников всех специализированных учебных заведений, будь то Высшее педагогическое училище, Национальная административная школа или Политехнический институт? Нам могут возразить, что здесь речь идет не о взрослых выпускниках вузов, а о маленьких детях. Конечно, но, по крайней мере, их жизнь с самого начала гармонична и последовательна. Родители, братья, сестры, друзья - все как бы участвуют в одном процессе. Это похоже на жизнь в отдельной деревне, не похожей на окружающие.
Но такое явление -
Тем не менее я не думаю, что можно "сделать" гения. Я не разделяю эту детерминистскую точку зрения, которая, как мне кажется, серьезно повредила Глену Доману. Неужели он на самом деле полагает, что можно, активно стимулируя развитие ребенка с самого рождения, получить Леонардо да Винчи, Баха или Шопенгауэра? Даже друг Домана Судзуки, утверждающий, что талант создается, не считает, что можно сотворить гения. Вот что он пишет: "Талант не передается по наследству, человек не имеет его при рождении. Талант приобретается и развивается путем многочисленных упражнений. Гений же - это человек, исключительные врожденные данные которого с помощью соответствующего воспитания и занятий привлекают всеобщее внимание". И ведь в самом деле, никто не отрицает, что великие оперные певцы обладают редким и необыкновенным даром. Без этого дара они не смогли бы петь на сценах всего мира. Совершенно верно и то, что многие прекрасные голоса так и остались в своем первоначальном состоянии, потому что их не развивали. А если это утверждение справедливо для певцов, то точно так же его можно отнести и к другим талантам. Нет, следует решительно сказать, что гениев не создают.
Зато мы все овладеваем умением (это и есть талант, как утверждает Судзуки) говорить, читать и писать на нашем родном языке, каким бы трудным он ни был. И те, кто не могут этого (по крайней мере - говорить), составляют исключение. Безусловно, не все из нас - прекрасные ораторы или потрясающие актеры. Однако мы легко пользуемся нашим родным языком и очень хотели бы так же хорошо разбираться в музыке, живописи, свободно владеть иностранными языками, обладать физической ловкостью и т.д. Итак, вернемся к Доману. Ведь именно об этом он и говорит. Его задача - формирование личности, способной вступить в жизнь с отточенным оружием и получить от нее максимум радостей, имея достаточный талант, чтобы их почувствовать.
А причем же здесь создание гениев? Думаю, что это еще одно из преувеличений, возникших из бесплодного конфликта между генетическими данными и окружающей средой. Мне кажется, что влияние генов не ограничивается лишь "цветом глаз и тембром голоса", как однажды ворчливо сказал Доман. Что касается влияния окружающей среды, его уже никто не берется оспаривать. Таким образом, каждый индивидуум является одновременно продуктом воздействия генетической наследственности и среды, в которой он растет. Единственное различие для нас, родителей, заключается в том, что в генах мы ничего изменить не можем, а вот влияние окружения - это фактор, который, во всяком случае в первые годы жизни ребенка, практически полностью зависит от нас!
Глава 4. МЕТОД ПОЭТАПНОГО ОБУЧЕНИЯ
Преодолев свои сомнения, я чувствую себя гораздо легче, вновь обретаю интуицию и начинаю (почти не делая этого специально) шаг за шагом использовать методы, сильно отличающиеся от системы BBI, соблюдая, впрочем, тот же психологический подход и веру в неслыханные и совершенно неизученные способности ребенка.
Прежде всего необходимо выявить, какие приемы работают и почему. Особенно это касается чтения. Я не хотела признать себя побежденной. Многие считают (и с полным основанием, как мне кажется), что само умение читать представляет собой краеугольный камень нашей культуры. Я полагаю, что для ребенка нет разницы в том, как постигать язык - словесно или зрительно. Однако основная трудность состоит в том, чтобы создать визуальную среду, сопоставимую со звуковым окружением, в которой растет младенец. Конечно, они не могут быть эквивалентными, тем не менее в мир ребенка нужно обязательно вводить письменную речь.
Поэтому я продолжаю ставить перед Галей карточки, на которых большими красными буквами написаны слова. Но Доман учит делать это быстро и повторять многократно, а я стараюсь показывать их ребенку как бы случайно и облекаю все в занимательную форму. Карточки со словами разбросаны в доме то тут, то там и связаны с теми вещами, которые они обозначают: слово "кресло" оказывается на кресле; слово "шкаф" прикреплено к шкафу; когда Галя пьет, я держу перед ее глазами слово "чашка". Кроме этого, я объединяю слово и действие. Так, показывая дочке слово "насморк", я чихаю, а протягивая ей карточку со словом "падать", я падаю, что вызывает бурный восторг. Таким путем я достигаю того, что девочка с интересом просматривает около ста слов. Затем я перехожу к сочетанию двух слов: "мама пьет", "красный шар" и т.п.