Повернуть назад
Шрифт:
– Вот, держи, – выложила я перед ним на стол телефон.
– Что это? – удивленно спросил Володя.
– Телефон из квартиры Михаила Хромова. Вчера, когда я заезжала туда с его матерью, нашла в стопке бумаг. Екатерина Ивановна его не узнала. Сказала, что у ее сына и Инги были другие смартфоны.
– Тогда чей он?
– Вот и проверь номер. И еще тот, с которого на него вчера поздно вечером позвонил разгневанный мужчина.
– И что ему было нужно?
– Хотел, чтобы владелица этого телефона вернула ему что-то.
– Вернула? Значит, это женщина?
– По крайней мере, он так сказал, – развела я руками. – Услышав мой голос, он бросил трубку. Я сразу же перезвонила ему, но он, по всей видимости, чего-то испугался и выключил телефон.
– Так, давай пробьем номера и выясним, кто же они. – Кирьянов полез в компьютер.
– Как продвигается расследование? Хромов вспомнил что-нибудь? – спросила я его.
– Да, представляешь, молчит как партизан. Ловко он это придумал.
– Что именно?
– Ну, этот трюк с амнезией. Порезал свою девку и сам прикинулся пострадавшим. – Володя продолжал настаивать на том, что мой клиент виновен.
– Его ударили по голове очень сильно. Ты же слышал, что говорил врач, – пыталась переубедить я Кирьянова. – Потеря памяти возникла из-за тяжелой травмы.
– А я вот не верю. Врачи тоже люди и могут ошибаться. Тут, я считаю, полиграф только сможет расставить все точки над i. Хочу через пару дней организовать это. Пусть пройдет. А дальше видно будет. В конце концов, ему все равно терять нечего. Если не пройдет детектор лжи, то, значит, стопроцентно виновен. А если окажется, что он чист, то ему это только на руку.
– Думаю, в твоих словах есть доля истины, – задумалась я.
– А то, я знаю, что дело говорю, – не преминул себя похвалить Володя. – Нашел.
– Это номер Инги?
– Не угадала. Номер записан на некую Надежду Сергеевну Белявскую. Уроженка поселка Светлый Новосибирской области. Двадцать шесть лет. Все, что есть.
– Есть фото?
– Перед законом чиста, поэтому на нее у нас ничего нет. Я имею в виду отпечатки пальцев и фото.
– Кто ей звонил?
– А вот тут интересно. Номер зарегистрирован на Дмитрия Анатольевича Белявского. Судя по всему, муж. Отчества разные. Братом и сестрой быть не могут. Прописаны по одному адресу. Проживает там же, в поселке Светлый, судя по последнему административному нарушению, датированному месяц назад. Оскорбил работника полиции. О, да он настоящий тиран, – Володя стал зачитывать выдержки из его досье. – Дважды привлекался за домашнее насилие в отношении жены. Еще несколько задержаний за езду в пьяном виде. В обоих случаях по его вине пострадали люди.
– Надо узнать, что это за Надежда такая и почему ее телефон в квартире у Хромова, – предложила я. – Думаю, что мне необходимо позвонить Екатерине Ивановне и спросить у нее, знает ли она этих людей.
Но мать Хромова, как мне удалось выяснить, понятия не имела, кто они, и ни разу не слышала от сына об этой семейной паре. Тем более что никаких родственников и знакомых в Сибири у них нет. Что ж, это мало мне помогло.
– Но это не значит, что сам Хромов не знал их, – предположил Кирьянов после того, как я поговорила с Екатериной Ивановной. – Он же наверняка не делился с матерью всем. Мужику под сорок как никак. Я вот тоже своей не все рассказываю.
– Да, ты прав, – согласилась я. – Но сейчас это может прояснить только сам Михаил. А пока он абсолютно бесполезен как свидетель.
Я не видела смысла оставаться здесь еще и мозолить глаза Кирьянову. Когда он занят по уши бумажной работой, к нему лучше не лезть. К тому же я выяснила все, что хотела. Поэтому, сославшись на свою занятость, я поспешила покинуть его кабинет.
Но не успела я дойти до своей машины, как кто-то позвонил мне.
– Доброе утро, это Татьяна? – обратился ко мне незнакомый мужчина с приятным басом. – У вас есть время, чтобы поговорить?
– Смотря о чем. И, кстати, вы не представились.
– Меня зовут Леонид. Ваш телефон мне дал Семен, а ему, в свою очередь, ваша подруга Елена.
Кажется, я догадалась, в чем тут дело. Это тот самый очередной кавалер, которого Ленка пыталась сосватать мне вчера вечером. Мало того, что она снова решила устроить мою личную жизнь, так еще она и раздает мой номер телефона.
– Я поняла, кто вы. Но, думаю, что сейчас не время для знакомства. По крайней мере, для меня, – попыталась я отшить своего потенциального жениха.
– Ну почему же так сразу не время. Никто не собирается сразу звать вас в койку или, хуже того, – замуж. Скажем так, пусть это будет антизнакомство. К тому же ваша подруга столько всего интересного про вас рассказывала. Думаю, что у нас много общего.
«Убью», – первое, что пришло мне в голову после этих слов Леонида. Мало того, что Ленка дала мой номер, так еще и рассказала ему обо мне бог весть что.
– И что же моя неугомонная подруга вам обо мне растрепала? – поинтересовалась я.
– Она рассказала Семену, а мой друг – мне. И не переживайте. Елена представила вас в лучшем свете. И если вы, Татьяна, так боитесь свидания, давайте устроим антисвидание. Я даже знаю где. Новое антикафе открылось на улице Правды. Слышали о таком? По-моему, в нашей ситуации оно очень подойдет.
– Леонид, – обратилась я к собеседнику, – во-первых, я не боюсь свиданий. Просто сейчас не совсем для него подходящее время. А во-вторых, давайте я сама вам позвоню, когда найду время.
– Я буду ждать. – Даже не видя его, я почувствовала, что он улыбается.
Совсем отказываться от этой идеи я не хотела. Ведь заводить новые знакомства никогда не повредит. К тому же я никогда не была на антисвидании.
С каждым днем Михаилу Хромову становилось лучше. Но память к нему так и не возвращалась. Кирьянов настоял на том, чтобы он прошел полиграф. Адвокат, которого наняли Хромову, поначалу был против этой процедуры, ссылаясь на то, что его подзащитный слишком слаб. Но Михаил сам захотел пройти детектор лжи. Дождавшись, когда лечащий врач даст добро, Кирьянов пригласил полиграфолога в больницу.