Повесть Невременных Лет
Шрифт:
– Как, что? Молния ударила из чистого неба прямо в тебя, а потом из тебя по Хазарам. Куда ты мечом тыкал, туда и лупила. Да ты глянь, сколько их полегло.
Я сел и огляделся, из такого положения мало что было видно, поэтому я попробовал встать, но ноги почему-то не слушались. Я чувствовал в себе столько силы, а встать не мог. Но мне, тут же помогли, подхватив под руки. Увиденное, не сильно меня обрадовало. Вернее, вообще не обрадовало. Не скажу, что я смотрел на трупы людей и лошадей равнодушно, или радостно, просто сам не мог понять, что же я ощущаю. Наверно более подходящее слово, пустота.
– Отбились, и ладно. Пойдемте уже.
Глава3
Мы
И в этом наша суть...
В салоне машины Глафира лучше рассмотрела парня. Ее ровесник, на вид, не больше 25 лет. Можно было-бы сказать, что довольно приятной наружности, если-бы не страшный шрам, разделяющий лоб на две половины и оканчивающийся возле переносицы. На нем была одета простая ветровка, под ветровкой видавшая виды тельняшка, штаны цвета хаки, и тяжелые армейские ботинки. Короче вид вполне не презентабельный. Не бомж, но где-то рядом. Хотя одежда чистая, и что главное потом не воняет. Затянувшаяся пауза слегка начала раздражать. Парень даже и не думал начинать какой-нибудь разговор, а это обидно. Сидел, отвернувшись, и разглядывал лес вдоль дороги, как будто больше, и посмотреть не на что.
– Может, хоть скажешь, как тебя зовут?
– Не выдержала Глафира.
– Андрей.
– Все также продолжая рассматривать проносящийся мимо лес, просто ответил незнакомец.
– А меня Глафира, если конечно тебе это интересно.
– Не удержалась от шпильки девушка.
– Очень интересно, я просто не знал, как начать разговор.
– "Врет, конечно",- подумала Глафира, но раздражение от невнимания к своей персоне улеглось.
– Тебя где в городе высадить лучше?
Андрей повернулся к Глафире, выдержал небольшую паузу, что-то явно обдумывая и сказал.
– Лучше всего немного не доезжая, или на кольцевой.
– Ты где-то там живешь?
– Нет, до дома мне еще далековато, но так будет лучше.
– Да ладно, могу и до дома подвезти. Чего уж тут.
– Как-то само собой вырвалось у Глаши.
– Я в Минске живу.
Сказанное не сразу дошло до Глафиры.
– Постой, это в столице Белоруссии?
– Уточнила Глафира.
– Да.
– Просто ответил Андрей.
– А сюда чего тебя занесло? На заработки приезжал?
– Нет, я издалека иду.
– А издалека, это откуда?
– Ну, с далекой южной страны.
– Если не хочешь говорить, так-так и скажи, я обижаться не буду.
– Надула губы Глафира.
– С Афганистана я иду.
– Еле слышно проговорил Андрей.
– Ого, - удивилась Глафира, - это как тебя туда занесло? Чего ты туда поперся?
– Меня никто не спрашивал. Как впрочем, и других парней, которые со мной служили. Просто нужно было выполнить свой интернациональный долг, и помочь братскому народу строить счастливое будущее.
– Не поняла. Сейчас-же вроде там наших нет. Там, кажется, амеры воюют.
– Сейчас да. А раньше мы воевали.
– Шутишь да?
– Обиделась Глафира.
– Там война закончилась, меня еще на свете не было.
– Согласен, звучит глупо, но это правда. Я сам понять не могу, как такое могло произойти. Той страны, в которой я жил, уже нет. Нужно прятаться, потому как современных документов у меня нет, а мы теперь в разных странах живем, и ваши полицейские, мягко говоря, не совсем приветливые люди. Я уже имел честь столкнуться, и желания повторной встречи у меня нет. Я не знаю, что ждет меня дома, в котором я не был 30 лет. Знаешь, если это шутка, я-бы очень хотел, чтобы так подшутили над кем-нибудь другим.
Андрей все это говорил тихим спокойным голосом, да и на чокнутого он никак не тянул. И Глафира ему поверила. Нет, умом она, конечно, понимала, что это бред сивой кобылы чистой воды, но это умом, а вот сердце говорило, что Андрей не врет, и все, что он говорил, правда. Она посмотрела на протянутые документы. На одной книжице стояла надпись, Военный билет, на другой, Комсомольский билет.
– Немного испачкались, но меня тогда ранили, да и бой шел, не до них было.
К горлу Глафиры подкатил непонятный комок, и она просто кивнула головой, и чтобы скрыть непонятные чувства, раскрыла одну из книжиц. Это оказался комсомольский билет, чтобы скрыть навернувшиеся непонятно откуда слезы, Глафира прочла когда, кем, и кому он был выдан. А с фотографии на нее смотрел Андрей, один в один такой же, как и тот человек, что сидел напротив. Чуть-чуть моложе выглядевший, и без страшного шрама на голове.
Глава4
Я так рвался домой,
только где он, родной?...
До пограничной крепости, мы добрались без особых проблем, да и откуда им было взяться. Думаю, оставшиеся в живых до сих пор улепетывают без оглядки. Пограничная крепость, к которой мы так рвались, на самом деле не впечатляла своей мощью. Так несколько десятков домов обнесенных насыпью, и огороженных частоколом. Для того что бы жить в таком месте нужно обладать завидным мужеством. Здесь не было дружинников в прямом смысле этого слова. Все население было воинами никогда не расстающимися с оружием. Будь то в поле на посеве, или уборке, при постройке нового дома, или в кузне всегда оружие рядом, всегда начеку. Поэтому ничего удивительного не было в том, что нас уже ждали. Переправу никогда не оставляли без присмотра. В любую пору года, в любую погоду, обязательно кто-нибудь находился рядом. Ведь от этого зависела их жизнь. Жизнь жен, детей, матерей. Конечно, особого препятствия для большого войска крепость не представляла, в этом случае люди просто уходили в лес. А вот от простых набегов, или лихих людей очень даже берегла. Судя по всему крепость не один раз разрушали, но ее отстраивали заново с упорством достойным восхищения. Гораздо проще было-бы плюнуть, и уйти в глубь. Где жизнь, пусть и не легче, зато спокойней. Но здесь им брат вольный ветер, и нет над твоей душой бояр, да чинуш всяких, некому в землю кланяться, все равны. Главу миром избирают, не за красивые слова, а за реальные дела. И отношение к нему уважительное, не от того, что красиво говорит, а от того что дело делает, людей бережет. И случись беда в первых рядах стоит, за спины не прячется. Перед нами, как раз такой глава сейчас и стоял. Мужик мужиком, всунь его в группу, что стояла за его спиной, так и не догадаешься, кто из них главный.
– Звиняйте, но в крепость мы вас не пустим. Не потому что не верим, - тут же добавил он, - а потому что негде там всех вас разместить. Больно отряд у вас большой.
– Да уж, большой.
– Печально вздохнул Вадим.
– В крепость мы и сами не пойдем, нет в том нужды. Нам просто отдохнуть немного, да припасов, каких съестных.
– Ну, за это не переживай. Пусть у нас и не так много припасено, но поделимся всем, чем сможем.
– Спасибо на добром слове, а может еще, и конями поделитесь с подводами. Для раненых.