Повесть о дружных
Шрифт:
– Какая хозяйка?
– спрашивает Таня: - Чья?
– Ну, медведица, лесная хозяйка. Гляжу, а с ней тоже двое маленьких. Испугалась я; ну, думаю беда! Как побежишь с двумя? Вот я поклонилась ей и говорю: "Матушка-голубушка, у тебя двое, и у меня двое. Не тронь меня, а я по свое дело пойду".
– А она?
– Поглядела на меня - и в лес.
– Ушла?
– Ушла, ушла... Да ты не бойся, это давно было. Теперь их не слыхать.
– А волки?
– А волки,- не скажу, волки есть. Теперь
Леночка чуть бледнеет и косится на чащу.
А Таня сразу подхватывает большую суковатую палку и воинственно посматривает по сторонам. Ну, уж, если нападет волк, она сумеет защитить Леночку и Власьевну. Палка мешает ей идти; два раза Таня чуть носом не клюнула, а Власьевна смеется:
– Брось ты, Чижик, свое копье долгомерное. Летом волк к человеку и близко не подойдет.
Таня с облегчением бросает палку, но все-таки убыстряет шаг.
Тропинка вырвалась из лесу и пошла по звенящим овсам.
А вон, за ручьем и Холмы.
Маленькая хозяйка большой семьи
Еще на крыльце они услышали отчаянный визг.
Власьевна распахнула дверь, и из избы вырвалось облако белого пара. Визг несся из большой кадушки, стоящей у печки. Круглолицая девочка, раскрасневшаяся, в съехавшем платке, в длинном материнском переднике, терла огромной мочалкой чью-то круглую голову, торчавшую из кадушки. Трое уже вымытых ребят смирно сидели на лавке, закутанные в полотенца. От визга тоненько дребезжали в окнах стекла.
– Тише, ты!
– крикнула Власьевна.- Замолчи, Тоня!
Визг разом оборвался.
– Что, Нюрочка, примываешься? А почему не в корыте моешь? В кадушке неловко.
– Да она, тетенька, больно толста и увертлива: из корыта каждый раз вывалится, а мне потом воду собирать.
– А мы вот к тебе с новой учительницей пришли, Еленой Павловной. Ты с ней побеседуй, а я с этой озорницей по-свойски расправлюсь.
Тонька пригнула голову и совсем пропала в кадушке.
Власьевна быстро подоткнула юбку, взяла у Нюры из рук мочалку и принялась мыть Тоньку. Нюра сдернула платок, сняла передник, пригладила волосы и застенчиво подошла к Леночке.
– Проходите, пожалуйста,- сказала она, показывая на дверь в чистую горницу.
Тане Нюра сразу понравилась. Она чем-то была похожа на Леночку. Такое же спокойное достоинство было в ее круглом беленьком личике; такие же золотистые волосы двумя длинными косами лились по спине; такие же были у нее неторопливые движения. Большие голубые глаза смотрели доверчиво и серьезно.
Леночка и Таня прошли вслед за ней в комнату.
Нюра быстро вытерла тряпкой два стула и придвинула их к столу. На столе аккуратной стопкой лежали учебники и
Таня заглянула: "Мальчик из Уржума".
– Нюра,- сказала Леночка,- я хочу, чтобы ты собрала мне ребят нашего класса из соседних деревень. Когда ты можешь это сделать?
– Вам всех ребят собрать или только пионеров?
– Всех, всех. Мне с ними познакомиться нужно.
Нюра призадумалась.
– Мне днем, Лена Павловна, отлучаться нельзя. Сейчас мама целый день в лугах, ребят не на кого оставить. Вот разве я попрошу бабушку Трохову, может, она у нас подомовничает.
– А ты пионерской цепочкой. Знаешь, как это делается?
– Знаю...
– Давай посмотрим, кто где живет и как получше сделать.
Нюра вытащила из стола аккуратную папку, на которой крупным почерком было написано: "Дела четвертого класса", и они с Леночкой нагнулись над списком.
Таня выскользнула в кухню. Толстая Тонька, сопя и кряхтя, сидела на лавке. Она была такая круглая, что Таня удивилась, как Тонька не скатывается с лавки на пол. Власьевна растирала ее полотенцем.
– Ну-ка, вострушка, помогай! Одевай остальную мелочь!
На лавке лежали уже приготовленные чистые рубашонки и платья. Таня взяла розовое платьице и стала неумело натягивать его на белобрысую голову одного из малышей. Голова вдруг зашмыгала носом, а две руки, путаясь в платьице, стали яростно отбиваться.
– Да ты что, Чижик,- сердито сказала Власьевна,- на парня платье тискаешь; вон ему штанишки да рубаха приготовлены.
Таня сконфуженно опустила руки, а Власьевна быстро стащила с Ванятки платье, сунула мальчишку в штанишки, подшлепнула:
– Беги, гуляй!
И, как всегда, когда Власьевна бралась за дело, всё в кухне мгновенно изменилось: разбежались одетые ребята, кадушка была вынесена, пол подтерт, и Власьевна уже, грохоча ухватом, двигала в печи чугуны и горшки.
Из горницы вышли Леночка и Нюра.
– Ну что, условились?
– спросила Власьевна.
– Условились.- Нюра посмотрела на прибранную кухню и тихо сказала: Спасибо вам, тетенька.
– Ну, ладно, ладно, пойди-ка вот с Таней погуляй, а я у тебя подомовничаю; замаялась, верно, с этими толстопузыми. Что делать-то нужно?
– Покормить их нужно и корову подоить.
– Ну иди, всё ладно будет.
Девочки выскочили на крыльцо.
– Хочешь кролей посмотреть?
– Ага!
В огороде стояли три большие клетки, и в них суетились серые и черные кролики.
Увидев девочек, они смешно прижались розовыми носами к проволочной стенке, Нюра сорвала капустный лист и дала его Тане.
– На-ко, корми.
Кролики отгрызали от листа кусочки, вырывали их друг у друга, прыгали с места на место. Но Тане они скоро надоели.