Повесть о монахе и безбожнике

Перемолотов Владимир Васильевич

Мовсий кивнул, не ответив.

– Это не колдовство, а воля Кархи, - ответил Черет.

– А разве мы все тут не по его воле?
– парировал купец.- Наверное, он выбрал самых достойных, для свидетельства торжества его силы...

В полумраке, к которому уже привыкли глаза, одна из стен засветилась, словно кто-то там развел костер. Мовсий посмотрел на Айсайдру. Тот сидел перед колдовским столиком боком, и не видел того, что видел Император.

– Свет!
– сказал он. Купец повернулся, кивнул с улыбкой, мол не волнуйтесь, все

в порядке. Мовсий поймал себя на мысли, что назвал столик колдовским, усмехнулся. Это слово - "колдовской" - можно смело прицеплять к любой вещи, что лежала или стояла рядом, потому оно и теряло свой страшный смысл. И вообще он уже начинал привыкать к этому. Не смотря на то, что творилось вокруг, у колдуна царило спокойствие. Колдовство, разлитое в воздухе, которое так отчетливо ощущал Старший Брат, защищало их не хуже силы.

– Мои товарищи сообщают, что враги собрались силами и...

Свет впереди стал ослепительным настолько, что все, кто сидел в доме колдуна, загородили глаза руками. Когда Мовсий убрал ладони с лица, то привстал от удивления... Его движение повторили все, кто сидел рядом. Кроме колдуна, разумеется.

Стена дома, что только что отделяла его от Стены, куда-то подевалось. Вместо него во всю ширину исчезнувшей стены простерлось окно в какой-то иной мир.

– Болото, - прошептал кто-то.- Драконарий...

Заповедник "Усадьба".

Кабинет Главного Администратора.

– Сигнал!

Давид подобрался, быстро окинул взглядом комнату. Вся группа Попова сидела перед ним, каждый у своего монитора. Наступило их время. Кузнецов и Никулин приложили свои силы и энергию, чтоб привести Императора в нужное место, а теперь им предстояло взять финальный аккорд. Если все пройдет как нужно, без фальши, то они добьются договора и легализуют себя, если нет... Думать об этом не хотелось.

Директор наклонился к операторам.

– Готовы?

Полуобернувшись, Андрей отдал пионерский салют и отозвался.

– Всегда готовы, товарищ директор... Вы теперь, главное, не мешайте творческим работникам.

Сергей тронул Игоря Григорьевича за плечо. Тот отвлекся.

– Ладно... Я пошел.

Директор остановил егеря.

– Зачем? Посмотри... У тебя не меньше сорока минут.... Ребята обещают удивительное зрелище.

Сергей остановился, но потом махнул рукой.

– Ничего. Мне еще переодеваться. Да и реквизит подбирать.

– Ну как хочешь...

Огромный экран перед товарищем директором делился на четыре части. Три отслеживали театры военных действий, а один - прогрессорскую палатку. На нем виднелось напряженное лицо Императора Мовсия.

Игорь Григорьевич несколько мгновений смотрел на него, а потом скомандовал.

– Начали.

Десяток боевых киберов строем, как на учениях, выкатились из-за холма и, приподнявшись на болотом, полетели прямо на камеру.

Игорь Григорьевич посмотрел на Императора. Тот вздрогнул. Узнал.

Киберы неслись,

на поворотах выбрасывая грязь из-под гусениц. Зеленоватая жижа неслышно хлюпала, заглушенная свистом гравигенераторов.

– Панораму сверху, - скомандовал Попов. Он дирижировал своими людьми, заставляя нечто никогда не существовавшее воплотиться в жизнь. Хотя бы в головах нескольких туземцев.

Камера взлетела вверх.

Краем глаза Игорь Григорьевич увидел, как экранный император вцепился в поручни. Старший Брат, сидевший рядом, качнулся и оперся на Императорское плечо, но не до них было.

Навстречу киберам из зарослей выходили боевые марсианские треножники. Из-за полосатой раскраски они напомнили директору худых зебр.

– Почему черно-белые?
– автоматически спросил Игорь Григорьевич.
– Почему не раскрасили?

– Так получилось... Не мешайте - отозвался Андрей. Щупальца на башнях треножников развивались словно узкие вымпелы. В каждом из трех щупалец торчала черная коробка теплового излучателя. Они поворачивались, и болото вспухало паром. Между суставчатых ног шныряли гусеничные танкетки. На концах пушек вспыхнули огоньки и на болоте поднялись фонтаны разрывов.

– Дима! Зингер!

– Что?

– Дым где?

– Будет дым. Импульс ушел. Дайте шашке разгореться....

И, правда. Над болотной жижей поднялся дымовой столб. Он стал толстым и завертелся, словно внутри сидел джин. От взгляда на это произведение искусства дрожь пробегала по спине.

– Хорошо... Попрыгунчики...

Из болта полезли огромные чудовища, похожие на увеличенных в сотни раз кузнечиков. Болото вспучивалось, выпуская опасных тварей, и вновь смыкалось, оставляя трясущуюся поверхность....

За полчаса перед ним и перед Императором промелькнули, слепленные хоть и на живую нитку, но качественно фрагменты старинных фильмов, куски видеоигр и даже фрагментов спортивных соревнований. Игорю Григорьевичу это понравилось. Императору, судя по всему, тоже. Во всяком случае, впечатление это на него произвело ошеломляющее. Несколько раз он вскакивал, порываясь бежать и присоединиться к сражению, но прогрессор каждый раз усаживал его на место.

Бег чудовищ сменила панорама танковой атаки, перешедшая в налет воздушных монстров, который успешно отбили древние винтомоторные самолеты, на бреющем полете прочесавшими пулеметами болото....

Сверху ударили огненные стрелы. Казалось, земля поглотила их, но уже через секунду на этом месте появилось зарево. Киберы разъехались, стараясь подальше отъехать от разраставшегося алого пятна, а оно дрожало, разбрасывая щупальца. Каждый раз, когда оно касалась машины, та взрывалась, выбрасывая их себя фонтан желто-зеленого цвета.

– Ну что за самодеятельность?
– в сердцах спросил Игорь Григорьевич.
– Неужели нельзя было ограничится стандартным черным цветом?

– Так красивее, - ответила Ольга.
– Представляете все это на фоне голубого неба?