Повесть о Скандербеге
Шрифт:
Издание подготовили
Н.Н. Розов, Н.А.Чистякова
ОТ РЕДАКЦИИ
Русская повесть XVII в., рассказывающая о жизни и деятельности народного героя Албании Георгия Кастриота Скандербега, издается впервые. Ее издание имеет своей целью ввести в научный эборот это незаслуженно забытое произведение древнерусской литературы, познакомить с ним широкий круг читателей и в этой связи сообщить некоторые сведения по истории Албании.
Советская, а также и дореволюционная русская научная литература, не говоря уже о художественной, до сих пор находится в долгу перед албанским народом: на русском языке нет истории Албании, нет и биографии Скандербега, если не считать двух-трех переводных книжек, из которых последняя вышла более ста лет тому назад. А между тем, наличие в русской историографии XVI-XVII вв. сведений об Албании и распространение в рукописной книжности «Повести о Скандербеге» свидетельствуют о давнем интересе русских людей к историческим судьбам этой маленькой страны.
Героическая и самоотверженная борьба албанского народа против турецкого нашествия не могла не вызвать интереса и сочувствия в нашей стране, пережившей тяготы татарского ига и вышедшей победительницей из многовековой борьбы со своими угнетателями. И та, и другая борьба происходили в аналогичных исторических ситуациях — в условиях непрекращающихся феодальных распрей, при отсутствии постоянной и надежной помощи со стороны соседних государств. Приняв на себя основную тяжесть татаро-монгольского нашествия, Россия спасла западноевропейские народы и их цивилизацию; мужественный албанский народ не дал возможности туркам переправиться через Адриатику, вторгнуться в Италию и проникнуть вглубь Европы. Тем самым борьба албанского народа, особенно в XV в., когда она возглавлялась Скандербегом, в период славных побед, предопределивших неудачу последующих попыток турецкого вторжения в Европу, приобретает международное значение, до сих пор еще не оцененное по достоинству.
В борьбе Албании за свою свободу и независимость принимали участие южные славяне, поляки, венгры. В памяти этих народов — в их преданиях, песнях, сказаниях — сохранился живой образ Скандербега, запечатлелись отдельные эпизоды его жизни и деятельности. Эти предания и песни наряду с первой биографией Скандербега, написанной его соотечественником Марином Барлетием, дали материал для создания славянской версии биографии албанского народного героя, к которой относятся: южнославянская повесть о Скандербеге, глава о Скандербеге из хроники польского историка Мартина Бельского и ныне публикуемая древнерусская повесть.
Настоящее издание состоит из двух разделов — «Текста повести» [1] и «Приложения» [2] . В последнем помещены статьи, а также комментарии и другой
Статья Алекса Буда, профессора Института наук в Тиране, специально написанная для нашего издания, публикуемая в переводе с французского языка (перевод Н. Я. Рыковой под редакцией В. С. Люблинского), рисует общую историческую обстановку в Албании XIV-XV вв. Две другие статьи, написанные Н. Н. Розовым, посвящены происхождению и судьбе древнерусской «Повести о Скандербеге»; там же затрагивается вопрос о художественных особенностях этого памятника. Комментарии, составленные Н. А. Чистяковой, освещают отдельные эпизоды и события, отразившиеся в повести, показывают, как трактуются эти эпизоды и события в ее прямых и косвенных источниках.
1
В тексте отмечены цифрами — слова, в отношении которых даны разночтения.
2
В колонтитулах комментариев указаны соответствующие страницы текста повести. Ссылки на литературу всюду даны постранично, причем повторные — в сокращенном виде.
Текст повести (с разночтениями по всем известным спискам) к изданию подготовлен Н. Н. Розовым.
ПОВЕСТЬ О СКАНДЕРБЕГЕ
Неразумные грекове искони пишут 1 о мужестве своем,1 что чинили в прошлых днех выше иных людей. И не могут меры познать себе в таковых писмах своих о воинских обычаях. А всех людей на свете сами ленивее и никогда воинского дела от себе не явили для тех похвальных слов. Наконец и глупость в себе великую показали, коли Тамерлан, царь татарский, побил Баязета, царя турского, на границах армянских. [4] И для того погинули бы все турки, толко б детей Баязетовых греки могли загнесть. [5] А греки по смерти Баязетове берегли их и помогали им против недругов их и любили их, что своих.
3
Выложена с польския кроники на руское с Мартинова писма Бельскаго. Этот подзаголовок, имеющийся во всех известных списках русской повести, скорее всего принадлежит не ее составителю, а какому-нибудь переписчику, знавшему «Всемирную хронику» Мартина Бельского и заметившему сходство с ней русской «Повести о Скандербеге». На самом же деле, как указывается в статье Н. Н. Розова (стр. 142), повесть является не простым изложением, а самостоятельной переработкой главы о Скандербеге из хроники М. Бельского, т. е. в значительной степени оригинальным произведением русской литературы XVII в. В двух списках повести — Вифанском и Погодинском 2-м — слово «выложена» заменено более подходящим словом — «переложена», т. е. переделана.
4
коли Тамерлан, царь татарский, побил Баязета, царя турского, на границах армянских. Баязет (Баязид), прозванный турками Молниеносным (йылдырым) — турецкий султан, из рода Османов (1389-1402). Он продолжал завоевательную политику своих предшественников и расширил турецкие владения на Балканском полуострове. Дальнейшее продвижение турок в Европу было приостановлено вторжением в Закавказье и в Южную Армению войск монгольского хана Тимура (Тамерлана). На границах Малой Армении близ города Анкары 20 июля 1402 г. войска Тимура разбили турок, Баязет попал в плен к Тимуру и через год умер.
5
толко б детей Баязетовых греки могли загнесть. После смерти султана Баязета претендентами на престол выступили его четыре сына. Между ними началась длительная война, в которой принимал деятельное участие византийский император Мануил II, поддерживая наиболее сильных претендентов. Явно доброжелательное отношение Византии к сыновьям султана Баязета и дало основание славянским биографам Скандербега упрекать греков в недальновидности, так как спустя полстолетия потомок Баязета султан Магомет II захватил столицу Византии — город Константинополь. У Барлетия всей этой фразы нет, а сказано лишь следующее: «Амурат происходил от тех детей Баязета, которые, оставшись в живых по воле ли судьбы или по легкомыслию греков, причинили столько зла християнским народам». Бельский, перекликаясь с составителем южнославянской повести, пишет, что греки заботились о своих недругах, как «опекуны», и поддерживали детей Баязета до тех пор, пока один из них не стал взрослым.
А как Амурат, а по-турски Мурзабек, — сын Баязетов [6] — пришел к летом, почал чинить тесноту християном, хотящи разширить царство свое, и принес великой страх греком, волохом [7] и иным государем, и привел тесноту княжеству Албанскому. [8]
В то время в княжестве Олбанском в Епире был государем князь Иоан Кастриот [9] — от роду князей Македонских, [10] а жена иво Войсава была от рода князей словенских болгарских, [11] с которою были у него три сына и три дщери. [12]
6
А как Амурат, а по-турски Мурзабек, — сын Баязетов... Султан Мурат II был не сыном, а внуком султана Баязета. Отцом Мурата был сын Баязета — султан Магомет I. У Барлетия и в южнославянской повести Мурат назван внуком Баязета, а у Бельского сказано, что Мурат происходил от «потомства» Баязета.
7
и принес великой страх греком, волохом... Волохами здесь названы итальянцы.
8
привел тесноту княжеству Албанскому. Первое упоминание об Албании и албанцах имеется у греческого географа II в. н. э. Птолемея Александрийского, который называет албанцами одно из иллиро-фракийских племен, жившее на территории современной Албании на северном берегу реки Шкумби, где находилось их основное поселение — город Албанополис. В XI в. об албанцах впервые упоминают византийские историки, называя их ?????'??? или ???????, а их родину — "??????? или "??????. По мнению новейших исследователей, во времена средневековья Албанией называлась страна, расположенная в долинах рек Мати и Шкумби и представлявшая собой широкую раввину, в центре которой находилась крепость Круя, а с северо-востока к ней примыкал малодоступный район реки Дрина. Еще со времен Римской империи территория Албании имела важное стратегическое и торговое значение, так как она расположена на побережье Адриатического моря, открывающего доступ в Средиземное море, и связывала воедино Запад с Востоком. Сюда по знаменитой «via Egnatia» из Италии тянулись торговые караваны через Дураццо (совр. — Дуррес) и Солуни (совр. — Салоники) к Константинополю. Другой, не менее древний путь шел из Шкодера в Призрен и далее в Боснию и другие славянские страны. С давних времен за влияние в Албании и за обладание ею спорили между собой ее многочисленные соседи как с Запада, так и с Востока. После падения Западно-Болгарского царства (в начале XI в.) вся Македония и Албания вошли в состав Византийской империи, но власть последней являлась лишь номинальной, так как албанцы все время восставали. За обладание Албанией против Византии выступали болгарские и сербские правители. В XIII в. на Балканском полуострове впервые появились норманы, а в конце этого же столетия власть в Албании ненадолго перешла в руки Анжуйской династии. В начале XIV в. Византия распространила свое могущество и на южную и центральную Албанию. При деспоте Стефане Душане (1331-1355) Албания вошла в состав Сербского царства, после распада которого в числе стран и правителей, борющихся за Албанию, оказалась еще и Венецианская республика. В конце XIV в. в пограничных районах Албании впервые появились турецкие отряды. Подробнее — см. статью А. Буда, стр. 62 и сл.
9
в Епире был государем князь Иван Кастриот... Епиром, или Эпиром, называлась одна из областей центральной Албании, но в повести это название перенесено на всю Албанию в целом.
10
от роду князей Македонских... О македонском происхождении рода Кастриотов, упоминаемом в русской повести, нет никаких документальных свидетельств. Родина Скандербега исстари считалась также родиной Александра Македонского, и биографы Скандербега постоянно проводили аналогии между античным полководцем и албанским героем, начиная с их общего имени. Барлетий называет область Мати — владение Кастриотов — Македонией (Aemathia sive Macedonia), поясняя, что в его времена Македонией называлась не только Мати, но и вся территория древней Македонии. Сомнение в албанском происхождении рода Кастриотов впервые выразил немецкий ученый К. Гопф. Ссылаясь на то, что в тексте так называемой Валонской присяги перед именем Кастриота стоит имя Бранило, Гопф, не обращая внимания на союз «и» между обоими именами, считал второе собственным именем Кастриота, которого он на этом основании назвал славянином, не учитывая также и того, что в Албании были чрезвычайно распространены славянские и греческие имена. Гипотеза Гопфа была очень распространена среди ученых конца XIX — начала XX в., и ее придерживался даже В. В. Макушев. Еще менее аргументирована гипотеза о греческом происхождении Кастриотов. Сам Скандербег называл себя эпиротом, т. е. албанцем.
11
жена иво Войсава была от рода князей словенских болгарских... Все исторические источники подтверждают славянское происхождение матери Скандербега. Барлетий называет ее дочерью князя трибаллов, а ниже поясняет, что трибаллы иначе еще называются болгарами. У Франко она названа дочерью князя города Полога (совр. — Тетово), расположенного на границе Албании и Сербии. Лишь один, крайне тенденциозный источник называет Войсаву албанкой. Этим источником является некий Иоанн Музаки, современник Скандербега, написавший историю своего рода и стремившийся обосновать исконные права рода Музаки на всю Албанию; по его словам, и мать Скандербега происходила из рода Музаки. Автор русской повести следует за Бельским в определении происхождения княгини Войсавы.
12
три сына и три дщери. Во всех славянских биографиях Скандербега указывается, что у его родителей было шесть человек детей. Однако, по свидетельству Барлетия и Франко, подтвержденному документами, их было не шесть, а девять: четыре сына и пять дочерей.
Воюючися с турки по всяк час, князь Иоан Кастриот олбанский обнищал до конца и для того умыслил дань давать Амурату, царю турскому. И дал ему в закладе три сыны [13] своя — Станислава, Юрья и Констянтина. А договор был таков меж ими, что было их Амурату не отводить от веры християнской и не обрезать их во свою веру.
Д как их привели во Андрианополь [14] ко Амурату, и Амурат, не помнячи слова своего, того ж часа велел их обрезать и новыя имена им велел дать. Юрью дали имя Скандербег, [15] то есть Александр, а братья его иные имена подавал. И дал их Амурат учить грамоте и научены были языком арапским, турским, греческим,2 словенским, воложским. [16] И учили их обычаем воинским — стрелять, и копьи бити, И иными оружии, И учинился тот Скандербег лутчим пред братьею. А было у него знамя на плечах, 3 что меч.3 [17]
13
И дал ему в закладе три сыны... Турецкие источники единогласно подтверждают факт пребывания Скандербега при дворе турецкого султана. В дополнение к статье А. Буда (см. стр. 70) следует сказать следующее. В одной из первых турецких хроник, хронике Ашик-паши-заде, под 1442 г. помещен рассказ о непокорном албанском князе Скендере, который жил при дворе султана в роли его пажа (так передает переводчик
14
их привели во Адрианополь... Андрианополь, Андриаполь, правильнее Адрианополь (турецкое — Эдирне) — город, основанный римским императором Адрианом на реке Марице, к северо-западу от Константинополя. В 1365 г. султан Мурат I перенес сюда свою столицу, где она находилась вплоть до захвата турками Константинополя в 1453 г.
15
Юрью дали имя Скандербег... Славянские биографы Скандербега не поясняют значение слова «бег», присоединенного к новому имени Георгия Кастриота. Барлетий переводит его как «dominus» — «господин» или «правитель». В действительности же титул «бег» является одним из высших титулов в турецкой армии. Что же касается имени «Скандер», то распространенная версия о том, что это искаженное имя «Александр», полученное им в честь Александра Македонского, документально не подтверждается; имя «Скендер» в Турции вообще было распространенным. О принятии же одним из своих сыновей мусульманства в 1428 г. писал отец Скандербега — Иоанн Кастриот в письме в Венецию.
16
научены были языком арапским, турским, греческим, словенским, воложским. У Барлетия, Бельского и в русской повести Скандербег изучает пять языков. Перечень языков, изучаемых Скандербегом при турецком дворе, дан его биографами не случайно: именно их должен был знать каждый высокопоставленный турецкий чиновник. Кроме родного турецкого языка, требовалось знание арабского — языка Корана, — на котором было составлено все турецкое законодательство, а также греческого и итальянского — языков тех народов, с которыми турки поддерживали дипломатические и торговые отношения, и, наконец, славянского языка, на котором говорили янычары — регулярные войска турецкой армии, состоявшие в основном из представителей покоренных турками народов.
17
было у него знамя на плечах, что меч. Для первого автора жизнеописания: Скандербега — Барлетия, верного продолжателя традиций античного биографического жанра, высокое призвание героя должно было быть предопределено свыше еще до его появления на свет. «На правой руке дитяти, — рассказывает Барлетий, — виден был знак воинской славы в форме меча, настолько четкий, что казался нарочно сделанным человеческой рукой». У Бельского и в русской повести говорится, что родимое пятно у Скандербега было не на руке, как указывает Барлетий («bracchium» — часть руки от кисти до локтя), а на плече.
А как был Скандербег во 18 лет, послал его Амурат с войском до Асии. [18] И там Скандербег мужеством своим и разумом и храбростию выше всех людей оказался. А как воротился до Андриаполя, с великою честию принял его Амурат.
И в тот час служил во дворе Цареве татарин [19] — велик ростом и добре толст пред всеми людми. Завидящи Скандербегу, что его Амурат лутчеи любит неж его, вызвал его битися в тесном месте нагим пред царем. Скандербег рек ему, 4 что пристоит на бешеных,4 что нагим перед людми5 битися, да только учиню то, естьли мне велит Амурат. А как сошлись вместе в тесноте, что не мог6 един от другаго далече7 уклонитися, и умыслил татарин Скандербега штыком пробить. А Скандербег, 8 то видячи,8 нагнулся, что лук, от него и, ухватив ибо за руку, тял саблею по плечам и розсек даж до живота и пал татарин, 9 a Скандербег и голову отсек ему.9 И за то Скандербег взял дар от Амурата.
18
послал его Амурат с войском до Асии. Барлетий, Франко, Бельский и автор русской повести указывают, что в период турецких походов в Азию Скандербегу было всего 18 лет. В южнославянской повести он назван в это время двадцатилетним. Кроме того, Барлетий говорит, что незадолго перед этим султан, видя исключительную отвагу, мужество и выносливость Скандербега, «не смог разрешить ему жить при дворе частным лицом и наградил его знаком санджака». Об этом событии, очевидно, сознательно не отмеченном автором русской повести (см. статью Н. Н. Розова, стр. 138), рассказывает Бельский и южнославянская повесть; оно всецело соответствует также сообщению византийского историка Лаоника Халкокондила о том предпочтении, которое оказывал Скандербегу султан Мурат II. Барлетий тут же поясняет турецкое слово «санджак» как воинский титул, являющийся по значению вторым после титула паши; позже санджаком назывался административный округ какого-либо пограничного района Турецкой империи. Некоторые исследователи считают, что звание санджака было получено Скандербегом не перед его походами в Азию, а в результате его успехов во время этих походов. Получение Скандербегом турецкого воинского звания сопровождалось, вероятно, награждением его земельными владениями в пограничной области. Имеется указание, но без ссылок на источники, о награждении Скандербега в 1436 г. большим земельным наделом в Дибре — пограничном районе Албании. Факт участия Скандербега в военных походах турецкого султана, подтвержденный документально, и указанные свидетельства Крамера и Барлетия позволяют высказать предположение, что Скандербег возглавлял в турецкой армии албанские вооруженные силы (об этом см. в статье А. Буда в наст. изд., стр. 70 и сл., а также в другой его работе ).
19
служил во дворе Цареве татарин... Поединок Скандербега с «татарином» в славянских повестях описан значительно короче, чем у Барлетия. В русской повести к тому же имеется здесь явный след авторской интерпретации. У Барлетия «татарин» приходит «издалека» для того, чтобы вызвать на поединок кого-либо из приближенных султана, и его вызов принимает Скандербег. У Бельского и в южнославянской повести ничего не говорится о том, откуда появился татарин, который начал завидовать Скандербегу и решил его погубить. В русской повести имеется уточнение: татарин находился в свите султана.
Потом Амурат ходил до Витаний, к городу Прусу [20] — к столному месту всея Витаний. И тут вышли против Амуратовых людей два персина — великие мужи,10 — одному имя было Замса, а другому — Яя, хотячи того, кто б с ними бился один на один. Амурат почал говорить людем своим и давал им великие дары, чтоб кто шел против их. 11 И никто 12 не пошел против их.11 И рек Амурат Скандербегу: «Что стоишь, сыну мой Скандербеже? Чаял13 ли тое срамоту нам от себе отгнати, чтоб на нас иные впред не порывались». Скандербег, поцеловавши ноги Амуратовы по обычаю своему, и велел себе привесть коня и збрую, и выехал на великое поле. И многие люди с обеих сторон приехали смотрить того.
20
Потом Амурат ходил до Витаний, к городу Прусу... Витанией, или правильнее Вифинией, называлась страна на северо-западном побережье Малой Азии, примыкавшая с севера к Черному морю. Город Бруса (Бурса, или Пруса) — главный город Вифинии, захваченной в 1326 г. султаном Орханом у Византии. До 1365 г. Бруса была столицей Османского государства.
Скандербег, выехав, почал звать к себе одного персина, а другой бы то видял, а не помогал. И поехал к Скандербегу Замса во всю пору [21] — как есть обычай персом — с рогатиною, а мыслил Скандербега рогатиною проткнуть14 в горло. И Скандербег ущитился от него, а рогатина изломалась, 15 а Скандербег тял его саблею и ранил.15 Другий персин, видячи то16 и забывши слово свое,17 что было никому не помогать,18 прибегши,17 переменил товарыща своего.18 Скандербег, видячи то неправду их, 19 почал беречися их. И,19 взявши рогатину, толкнул Яя в горло, свалил с коня20 и, воротясь, 21 Замсе раненому21 голову отсек22 и пришел пред Амурата. В тот час Скандербег немерное мужество показал,22 что таковых великих23 двух персинов убил. И 24 великою честью от Амурата почтен и двои дары взял от него.24
21
И поехал к Скандербегу Замса во всю пору... Изложение подробностей поединка Скандербега с двумя персами является хорошим примером для иллюстрации методов переработки книги Барлетия в славянской версии биографии Скандербега. У Барлетия прежде всего подчеркивается знатность происхождения персов, а затем говорится об их физических достоинствах и о том, что они пришли к султану проситься на службу. Автор южнославянской повести отбрасывает упоминание о знатном происхождении персов и указывает иную цель их прихода: они пришли просить дани «от Амурата-царя царю перскому». Бельский восстанавливает все детали эпизода, имеющиеся у Барлетия, и ничего не упоминает о дани. Автор русской повести вновь отбрасывает упоминание о знатности происхождения персов, так как в данном случае это не существенно: персы фигурируют в повести только как противники Скандербега в поединке. По той же причине в русской повести подчеркиваются физические качества персов, названных «великими мужами» не за знатность происхождения, а за высокий рост (точно так же в предыдущем эпизоде охарактеризован «татарин — велик ростом и добре толст пред всеми людми»). Дальнейшее изложение подробностей поединка с персами в южнославянской повести, у Бельского и в русской повести идет более или менее одинаково и близко к Барлетию, но при значительных сокращениях. В этом нетрудно убедиться, приводя параллельные цитаты из книги Барлетия и русской повести. Барлетий: «...но Замса, который уже не мог спокойно ожидать исхода боя, неожиданно напал на Кастриота с тяжелым копьем. Тот же, решив, что перед лицом такой опасности не следует раздумывать о вероломстве врага, не выполнившего условия, приготовился отражать новые удары и насквозь пробил плечо Замсе. Когда же Замса упал, Эя с криком бросился на своего противника, высоко подняв меч, и едва не ранил его. Но Скандербег быстро повернул коня и мечом отбил страшный удар. В ожесточенном рукопашном бою, когда каждый стремился насытиться кровью противника, Скандербег с такой силой ударил своего противника сверху вниз, что конь в тот день унес тело своего хозяина раздвоенным. Так к великой радости окружающих от руки одного юноши погибли два таких храбреца...». Русская повесть: «Другий персин, видячи то и забывши слово свое, что было никому не помогать, прибегши, переменил товарыща сврего. Скандербег, видячи то неправду их, почал беречися их. И, взявши рогатину, толкнул Яя в горло, свалил с коня и, воротясь, Замсе раненому голову отсек и пришел пред Амурата». Освобожденные от многоречивости и рассудительности, свойственных Барлетию, славянские повести излагают этот эпизод с предельной точностью и лаконичностью, но не упуская ни одного факта, рассказанного Барлетием, который, вероятно, воспользовался рассказами очевидцев этого события.