Повесть о Скандербеге
Шрифт:
Наиболее ранним из этих сочинений считается книга анонимного автора, уроженца албанского города Антивари, по названию которого он обычно именуется «Антиварино». Книга Антиварино была найдена в середине XVIII в. итальянским священником из города Брешии Джиаммариа Биемми. В 1742 г. Биемми опубликовал свое сочинение «История Георгия Кастриота Скандербега», [300] в котором широко использовал книгу Антиварино и подробно описал ее. По словам Биемми, книга Антиварино была в очень плохом состоянии: без начала и конца, со многими утраченными листами. На титульном листе значилось: «История Скандербега, составленная в Венеции некиим албанцем, изданная стараниями и средствами Эрарда Радольта Аугсбургского в 1480 г. по рождестве Христовом 2 апреля в правление Иоанна Мочениго, знаменитого дожа». [301] Неизвестный автор этой книги сообщал, что он описывает все события со слов своего брата — одного из военачальников албанской армии, участвовавшего в боевых операциях Скандербега. Большинство исследователей считает, что автором книги является архиепископ города Дураццо (ныне город Дуррес, в Албании) Паоло Анджело, уроженец города Антивари, брат которого — Пьетро Анджело — служил в албанской армии. Сам Паоло Анджело также хорошо знал Скандербега и был расположен к нему, о чем говорится во всех версиях биографии Скандербега, в том числе и в публикуемой в настоящем издании древнерусской повести. К албанским источникам относится также краткая биография Скандербега, написанная его казначеем Деметрио Франко, сопровождавшим Скандербега во время его поездки в Рим и Неаполь в 1466 г. Книга Франко, написанная, вероятно, на латинском языке, дошла до нас лишь в итальянских переработках XVI в. [302]
300
G. Biemmi. Istoria di Giorgio Castrioto, detto Scanderbegh. Brescia, 1742.
301
Historia Scanderbegi, edita per quendam Albanensem, Venetiis, impressa industria atque impensa Erardi Radoiti de Augusta, anno Domini 1480, die 2 mensis Aprilis, ducante loanno Mocenygo, inclyto Duce.
302
Например: Gli illustri et gloriosi gesti, et vittoriose impresse, fatte contra turchi, dal sig. d. Giorgio Castriotto, detto Scanderbeg, prencipe d'Epiro. Venetia, 1591. —
Книга Антиварино, так же как и сочинение Франко, не раз вызывала сомнение в своей подлинности, так как кроме Биемми и какого-то итальянского автора, впервые переработавшего книгу Франко, никто не видел этих изданий в подлинниках; однако события, излагаемые в них, и некоторые даты подтверждаются другими источниками, в том числе архивными документами. Поэтому почти все исследователи истории Скандербега ссылаются на книги Антиварино и Франко. [303]
Наибольшую известность получила монументальная биография Скандербега, написанная его младшим современником Марином Барлетием (1450-1512), — единственная из древних биографий Скандербега, дошедшая до нас в подлиннике — в издании, вышедшем при жизни автора. Поэтому на ней остановимся подробнее.
303
Наиболее веские доводы против подлинности книги Антиварино, по которой писал свое сочинение Биемми, были выдвинуты в работах Ф. Бабингера и К. Оли. Последний обращает внимание на то, что ни в одном из довольно многочисленных каталогов итальянских библиотек не значится книга, найденная Биемми, который, по приводимым этим автором сведениям, был уже в XIX в. уличен в фальсификации двух брешианских хроник (F. Babinger. Ein erdichtetes Werk ueber Skanderbeg. Forschungen und Fortschritte, № 11, 1934; K. Ohly. Eine gefaelschte Radoltinkunabel. Guttenberg Jahrbuch, 1933, стр. 53-61).
Барлетий был уроженцем албанского города Шкодера (отсюда его другое, более распространенное в средние века имя — Марин Скадранин). В 1479 г., после захвата турками его родного города, он эмигрировал в Италию. Здесь вышли его две книги: о завоевании турками Шкодера [304] и биография Скандербега. [305] Широкая известность и повсеместное распространение последней книги свидетельствуют о популярности имени Скандербега в странах Западной Европы. До конца XVI в. история Скандербега, сочиненная Барлетием, выдержала четыре издания в подлиннике [306] и была переведена в том же столетии на немецкий, итальянский, португальский, французский, кастильский, английский [307] и польский [308] языки.
304
M. Barletius. De obsidione Scodrensi. Ad Leon. Lauretanum, Aristocratiae Venetae principem. Condones variae a Meumethe Turcarum principe et ab allis militiae praefectis artificiose compositae. ImpressuiD Venetiis per Bernardinum Venetum de Vitabilis. Anno Domini 1504, die 10, mense Janyarii.
305
M. Barletius. Historia de vita et gestis Scanderbegi, Epirotarum principis. Roma. — Это первое издание, в настоящее время чрезвычайно редкое, имеется в Государственной Публичной библиотеке им. M. Е. Салтыкова-Щедрина, (в дальнейшем будет обозначаться ГПБ) в Ленинграде. Как указывает титульный лист, воспроизводимый в настоящем издании, книга посвящена внуку Скандербега Фердинанду Кастриоту. Она была напечатана в Риме, вероятно, между 1508 и 1510 гг.
306
Второе издание: М. Barletius. De vita, moribus ac rebus praecipue adversus Turcas gestis Georgii Castrioti, clarissimi Epirotarum principis, qui propter celeberrima facinora Scanderbegus, hoc est Alexander Magnus, cognominatus fuit, libri tredecim, nunc primum in Germania castigatissime editi Argentorati apud Cratonem Milium, mense octobri, anno 1537. — Оно имеется в Библиотеке им. В. И. Ленина в Москве и в ГПБ. Третье издание вышло в Страсбурге в 1557 г. (о нем см.: F. Manek, G. Pekmezi, A. Stolz. Albanesische Bibliographie. Wien, 1909; E. Legrand. Bibliographie Albanaise. Paris, 1912). В 1578 г. оба сочинения Барлетия были включены в последнюю часть трехтомной хроники Филиппа Леоницера, экземпляр которой имеется в Библиотеке им. В. И. Ленина в Москве. Книга озаглавлена: Chronicorum turcicorum in quibus Turcorum origo, principes, imperatores, bella, proelia, caedes, victoriae, reique militaris ratio et caetera hue pertinentia, continuo ordine et perspicua brevitate exponitur... et caet. Frankfurt a. Main, 1578. — Второе издание этой же хроники вышло в 1584 г.
307
Перевод на немецкий язык, сделанный Иоганном Пиницианусом, был впервые издан в 1533 г. (Des aller streytparsten und theueresten Fuersten und Herrn Georgen Castrioten genannt Scanderbeg...) и затем неоднократно переиздавался. Он вошел также в некоторые из немецких хроник XVI в. (например: Н. Mueller. Tuerkische Chronica... Frankfurt a. Main, 1577; P. Albinus. Neue Meysnische Chronica. 1580). Сведения об итальянском переводе, сделанном П. Рокка и опубликованном в Венеции в 1554 г., имеются в указанных выше (стр. 96, прим. 1) библиографических справочниках. Португальский перевод, сделанный Франциско Дандраде, был опубликован в 1567 г. (Chronica do vileroso principe e invencivel capitao Jorge Castrioto, Senhor dos Epirenses on Albanenses... escrita em latim por Marino Barlecio...). С этого перевода Хуан Охоа де Ласалде в 1588 г. сделал перевод на кастильский язык (Chronica del esforcado principe у capitan Jorge Castrioto, Rey de Epiro, о Albania...). В 1576 г. в Париже впервые публикуется французский перевод истории Скандербега, сделанный Жаком Лаварденом (J. De Lavardin, seigneur du Plessis-Bourrot. Histoire de Georges Castriot...). До конца XVI в. перевод Ладардена издается еще два раза (1593 и 1597 гг.). С него же был сделан перевод биографии Скандербега на английский язык (L. I. Gentleman. The historie of George Castriot, surnamed Scanderbeg, King of Albanie... London, 1596).
308
Перевод на польский язык, выполненный Киприаном Базиликом из города Серадза, вышел в 1567 г. (Historia о zywocie i zacnych sprawach Jerzego Kastriota, ktorego pospolicie Scanderbegem zowa...). Эта книга, так же как и первое издание книги Барлетия, давно уже является изданием чрезвычайно редким, что помечено на ленинградском экземпляре этой книги ее владельцем еще в XVIII в.
Экземпляр книги Базилика, хранящийся в Библиотеке им. В. И. Ленина в Москве, имеет преимущества в отношении полноты и сохранности перед экземпляром ГПБ, где нет некоторых листов в начале. В рукописном отделе Библиотеки Академии Наук СССР (БАН) в Ленинграде имеется рукопись перевода книги К. Базилика на русский язык (указана В. Ф. Покровской). Это объемистый том в 344 л., написанный несколькими крупными писарскими почерками первой половины XVIII в. Рукопись озаглавлена "Гистория о житии и славных делах Георгия Кастриота, его же всенародно Шкандербегом зовут, князя Албанского и Епиренского". При сличении этого перевода с оригиналом оказалось, что в переводе отсутствуют: предисловие Базилика, выписки из различных авторов о Скандербеге, небольшое обращение Базилика к типографщикам в начале книги, а также вступление к 7-й главе и самый конец (соответствующий последнему листу оригинала). В рукописи имеются многочисленные поправки (в тексте и на полях) другим, более поздним и явно не писарским, почерком — это либо исправление ошибок переписчика, либо правка стиля по польскому изданию или по другому списку русского перевода (рукопись БАН 17. 2. 7).
Книга Барлетия написана на основании сведений о жизни и деятельности Скандербега, почерпнутых из народных преданий и песен о Скандербеге, из рассказов современников последнего — очевидцев описываемых событий (например, из рассказов упомянутого выше Пьетро Анджело, с которым Барлетий встречался в Венеции) [309] — и, наконец, из некоторых письменных источников, не имеющих подчас прямого отношения к биографии Скандербега. Весь этот обильный фактический и легендарный, действительный и вымышленный материал Барлетий облек в обычную для своей эпохи форму исторического повествования, допустив при этом значительную вольность в трактовке событий и образов. Он переставляет и переосмысляет отдельные эпизоды, [310] стремится драматизировать свое изложение, сочиняя пространные и витиеватые речи и послания Скандербега, турецких султанов и даже некоторых второстепенных действующих лиц, заставляя их объясняться цитатами из античных авторов, клясться Геркулесом и т. п. Барлетий излагает также устами своих героев некоторые из имевших хождение в средние века политических теорий и исторических концепций. Так, например, в одном из своих писем султану Скандербег, в книге Барлетия, излагает популярную в средние века теорию «смены царств» и говорит о судьбе Вавилонского, Халдейского, Мидийского, Персидского царств и некоторых других мировых монархий древности. В тексте книги — масса отступлений от основного изложения, главным образом за счет подробного комментирования второстепенных эпизодов, [311] экскурсов по истории упоминаемых в книге стран, городов, крепостей (географическая терминология у Барлетия вообще обильна).
309
J. Радониh. hypah Кастриот Скендербег и Арбаниjа у XV веку. (Историска rpaha). Српска кральевска кадемиjа. Споменик XCV, други разред, 74. Београд, 1942, стр. VII.
310
Примеры см. в комментариях (стр. 182, 195).
311
Например, сообщая в первой главе своей книги о насильственном обращении Скандербега и его братьев в мусульманство, Барлетий подробно описывает этот обряд и приводит сведения о мусульманской иерархии.
Однако все это не помешало Барлетию создать достаточно выразительные образы Скандербега, его союзников и врагов. Скандербег рисуется Барлетием прежде всего как идеальный «христианский монарх» и как защитник христианства против мусульманства. Такая трактовка образа главного героя подчинена основной идее книги Барлетия — изобразить Скандербега в борьбе с турками не как руководителя национально-освободительного движения албанского народа, а как участника стародавней борьбы христианских народов
312
Об этом см.: G. Voigt. Enea Silvio Piccolomini als Papst Pius der Zweite und sein Zeitalter, I-III. Berlin, 1856-1863.
313
Так писали о европейских народах, и в первую очередь о славянах, некоторые византийские и турецкие хронисты — Критовул, Ашик-паша-заде, Саад ед Дин и другие (см. комментарий, стр. 215).
314
Несколько эпических поэм и народных песен о Скандербеге было опубликовано в вышедшем в 1954 г. сборнике "Албанская поэзия" (Гослитиздат, М.).
В биографию Скандербега вводятся Барлетием не только эти общераспространенные фольклорные мотивы, но целый ряд легенд и преданий, связанных исключительно с именем народного героя Албании. К ним относится рассказ об отдаче в заложники турецкому султану Скандербега и его братьев, некоторые эпизоды пребывания Скандербега при турецком дворе, история его возвращения на родину.
В описании этих эпизодов, а также и в дальнейшем изложении биографии Скандербега постоянно встречаются образы, эпитеты и сравнения народно-поэтического происхождения. Таковы, например, сравнения Скандербега с натянутым луком при описании поединка с татарином, осажденных в крепости — с овцами, прячущимися от волка, турок — со змеей, которую не следует класть за пазуху, и многие другие. Из народного творчества заимствованы и некоторые приемы вещевой символики. Блестящим образцом такого приема является описание ответа Скандербега Балабан-паше, который был по происхождению албанцем и вассалом отца Скандербега. Когда Балабан, отправленный султаном во главе очередного похода в Албанию, пытался подкупить Скандербега, посылая подарки и обещая от имени султана «прощение» и возвращение прежних почестей, он получил от Скандербега ответные «дары». Последний послал ему соху, мотыгу и серп, советуя при этом не воевать на своей родине, но обрабатывать по-прежнему ее землю. Наконец, в заключении книги Барлетий приводит целиком слова народного плача по Скандербегу и при этом, очевидно, настолько близко к подлинному плачу — жанру, весьма распространенному в албанском фольклоре [315] , что этот кусок текста по содержанию и языку не соответствует характерной для Барлетия манере изложения (об этом подробнее см. в комментарии, стр. 224-225).
315
Обычай оплакивать покойников сохранился в некоторых районах Албании до наших дней. О народном плаче по Скандербегу сообщает итальянский историк Антонио Сабеллико. Он пишет, что албанские девушки после смерти Скандербега каждый восьмой день собирались на городских площадях и пели песни, оплакивавшие его кончину. (A. Sabellicus. Historiae rerum venetarum ab urbe condita. Libri XXXIII in IV decades distributi. Basiliae, 1669, стр. 568).
Трактовка Барлетием личности Скандербега как идеального, по понятиям средневековых историографов, «христианского монарха» была подхвачена западноевропейскими интерпретаторами биографии народного героя Албании, которые в значительной степени исказили его образ. Ярким примером такого искажения является французская версия биографии Скандербега, посвященная ее автором — французским дворянином Ж. Лаварденом — королю и «благородному дворянству». [316] Здесь суровый и закаленный в боях воин Скандербег, деливший, по словам современников, со своими войсками все трудности непрерывных походов и боев, выступает перед читателями окруженным блестящей свитой и не лишенным даже черт галантности. [317] Однако Скандербег стал героем не только небольших аристократических, изящно оформленных книжечек, какой является книга Лавардена, и не только массивных фолиантов немецких или испанских хроник XVI в., порой прикованных цепями к своим местам в библиотеках замков и монастырей. В народе ходили по рукам многочисленные скромно оформленные брошюрки, посвященные борьбе европейских народов с турецкой агрессией, в которых часто рассказывалось о героических подвигах албанского народа и его вождя. Как и все популярные, ходившие по рукам среди самых широких читательских кругов издания, эти книжки сохранились в очень незначительном количестве и являются в настоящее время библиографической редкостью. [318]
316
J. de Lavardin. Histoire de Georges Castriot... Paris, 1576.
317
Биография Скандербега в интерпретации Лавардена получила в европейских странах не меньшее распространение, чем перевод книги Барлетия на немецкий язык. Она много раз переиздавалась в XVI и XVII вв., была переведена на английский и некоторые другие европейские языки, на которых также выдержала ряд изданий.
318
Несколько таких брошюрок хранится в отделе редких книг Библиотеки им. В. И. Ленина в Москве. Например: 1) J. L. Vives. Wie der Tuerck die Christen halten so under im Leben. Strassburg, Balthasar Becken, 1532; 2) Beschreibung der kaiserlichen Statt Konstantinopol. Aus Italianischem verteutscht, 1543.
Популярность имени Скандербега в Европе, слава о нем, докатившаяся к концу XVI в. до далеких от Албании Британских островов, привлекла к книге Барлетия внимание исследователей, и уже в XVII в. вокруг вопроса о достоверности этой книги началась полемика, продолжающаяся до наших дней. Полемика вокруг книги Барлетия прежде всего заставила его критиков и защитников для подтверждения своих доводов заняться разысканиями архивных и документальных данных о жизни и деятельности Скандербега; эти материалы собраны в настоящее время в количестве, достаточном для того, чтобы не только проверить Барлетия, но и восстановить в общих чертах подлинную биографию народного героя Албании.
Первым критиком Барлетия выступил в 1680 г. французский историк церкви Анри де Спонд, выразивший сомнение в достоверности некоторых фактов биографии Скандербега, сообщенных Барлетием, особенно в первых главах его книги. Анри де Спонд первый назвал Барлетия восторженным панегиристом Скандербега, а его книгу — далекой от исторической действительности. [319] Его соотечественник Жан Дюпонсэ, не возражая против обвинения Барлетия в несоответствии некоторых из сообщенных им фактов биографии Скандербега с исторической действительностью, пытался объяснить это спешкой, с которой Барлетию пришлось писать свою книгу. Однако Дюпонсэ считает, что далеко не все в биографии Скандербега придумано Барлетием; в доказательство этого он приводит некоторые документальные источники, например письма папы Калликста III. [320]
319
H. Spondanus. Annalium ecclesiasticorum eminent, cardinalis Caes. Baronii Continuatio, II. Lugdunus, 1678, стр. 107 и сл.
320
J. N. Duponset. Histoire de Scanderbeg Roy d'Albanie. Paris, 1709, стр. IX и сл.
Критика Барлетия, начатая де Спондом и некоторыми другими исследователями, была продолжена и развернута Биемми, который не только противопоставил Барлетию открытого им Антиварино, но и привлек значительный материал из сочинений современников Скандербега — его соотечественников (Франко), а также итальянских и византийских историков (Волатеррано, Понтано, Филельфо, Ринальди, Сагредо, Халкокондила и других).
Работы А. де Спонда, Дж. Биемми и некоторых других французских и итальянских ученых, наряду с распространением в европейских странах переводов книги Барлетия, привлекли к ней внимание еще более широкого круга ученых, среди которых появлялось все больше и больше критиков Барлетия. Его упрекали если не в сознательной подтасовке фактов биографии Скандербега, то в их чрезвычайном приукрашивании. Известный английский историк Э. Гиббон считал, например, что Барлетий «облек Скандербега в пышные и тяжелые одежды, разукрашенные многочисленными фальшивыми драгоценностями», [321] т. е. сделал его скорее театральным, чем действительным героем. Еще дальше пошел немецкий ученый Фойгт, автор монументальной биографии папы Пия II, сыгравшего в борьбе Скандербега с турецкой агрессией весьма непривлекательную роль. Упоминая об итальянском походе Скандербега, Фойгт не только называет книгу Барлетия «лживой» и полной «хвастовства», но и характеризует воинов Скандербега, способных якобы успешно воевать только у себя на родине, как «шайку разбойников», угоняющих скот, нарушающих правила гостеприимства. Вопреки историческим фактам Фойгт утверждает, что вмешательство Скандербега вообще не оказало никакого влияния на исход борьбы за неаполитанский престол. [322]
321
Е. Gibbon. The history of the decline and fall of the roman empire, VIII. London, 1903, стр. 135, прим. 36.
322
G. Voigt. Enea Silvio Piccolomini..., III, стр. 159, прим. 1.