Повесть о занимательных приключениях беглого монаха Яна
Шрифт:
Вдова, монах-проповедник и пан Шалявалявский, когда увидели, что Яна взяли караульные, сердечно о нем сожалели, — все по разным причинам.
Папа прежде всего спросил Яна, что он за человек и какого исповедания.
Ян ответил подобострастным голосом:
— Я такой человек, который потребен нашему святейшеству. Я составляю добрую половину светского человека, однако же и духовным быть не откажуся. Да… [1] А исповедания я такого же, как и моя хозяйка.
1
Автор должен признаться, что на этом месте Ян, впервые в жизни, немного запнулся, когда дело коснулось его духовного званая.
Папа сейчас же велел привести хозяйку Яна, которая, трепеща от страха, предстала перед его святейшеством.
Папа тотчас же спросил о ее вероисповедании.
Объятая страхом женщина, поклонясь, положила к его ногам червонцы, которые тут же удостоверили папу, что она самая ревностная блюстительница католического закона. Папа доверчиво посмотрел на червонцы, потом на женщину и улыбнулся.
За этого похвалою последовали разговоры самого откровенного характера, и они бы продолжались еще дольше, если бы не пришли несколько кардиналов и не нарушили бы их беседы.
Папа снова обратился к Яну и спросил:
— С каким ты умыслом, оборачиваясь ко мне спиною, кланялся и как ты посмел это сделать на глазах у всего народа?
Ян поклонился папе и ответил так:
— Ваше святейшество! Будучи превеликим грешником, я почитал себя недостойным смотреть на ваше окруженное небесным сиянием лицо.
Удивленный папа спросил своих кардиналов, видели ли они эти огненные лучи.
Кардиналы, в угоду папе, подтвердили слова Яна.
Тогда папа подошел или, лучше сказать, подбежал к Яну и обнял его. Но вспомнив, что он прикасался к великому грешнику, быстро от него отпрянул и наградил сотнею червонцев из принесенных вдовой-дворянкой. После этого Ян рассказал папе о, том, как он и его товарищи стараются замаливать грехи своих ближних перед всевышним владыкой.
Но папа, казалось, был больше доволен червонцами вдовы-дворянки, нежели рассказами Яна. Все же он выдал ему грамоту, в которой разрешалось ему, монаху-проповеднику и пану делать все, что прилично их званию, во всех подвластных папе владениях. Удаляясь от папы, Ян прихватил несколько золотых вещиц, по его мнению, очень плохо лежащих.
Монах-проповедник и пан встретили Яна с большой радостью и, когда он показал им папскую грамоту, заключили его в свои объятия.
Но грамоты им Ян не отдал и просил, чтобы они сперва выдали ему обещанную сумму. Однако золотой запас, который принес им святой Лука, кончился, и у них не было ни гроша.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Об ответе Яна монаху-проповеднику и о неудачах с папскими грамотами
На следующее утро монах-проповедник вскочил со своей постели легко, как человек, у которого желудок был не очень обременен. С такою же легкостью последовал за ним и пан Шалявалявский. И только один Ян спал сном праведника.
Монах чувствовал, что натощак он должен проделать порядочную дорогу, прежде чем он заморит утреннего червячка.
— Буди этого детину, — сказал пан монаху, — а то он к завтрашнему дню не проснется.
И они оба принялись толкать и тормошить Яна, который, проснувшись, спросил, почему его будят в такую рань, когда все добрые и благочестивые люди еще спят.
Монах-проповедник начал упрекать его в том, что он бродит по ночам, а утром его нельзя добудиться. Поэтому они одни намерены итти в путь.
Голос его звучал глухо и злобно, и он не был похож на того святого мужа, который стоял перед алтарем и творил чудеса с мощами святого Луки.
— А деньги у тебя есть? — внезапно спросил он у Яна.
Пан проглотил голодную слюну и выругался.
Ян, приметив их недовольство и поняв причину, пришел в совершенно бодрое настроение и сказал монаху-проповеднику:
— Ваша святость, я живу по старой пословице, которая говорит, что где кошки нет, там мыши благоденствуют. Позвольте расскажу вам один подходящий случай.
Однажды монах францисканского ордена и пастор кальвинист пришли на берег реки, через которую нужно было переходить в брод. Они уговорились кинуть жребий. И монах францисканского ордена, проиграв, вынужден был взять пастора на плечи и нести. Остановившись на середине реки, он спросил его:
— Не имеешь ли ты денег в кармане?
Пастор сказал, что имеет.
Едва только он успел выговорить эти слова, францисканский монах тотчас же бросил его в воду, говоря:
— Не прогневайся, господин пастор, правила нашего ордена св. Франциска запрещают нам носить деньги.
Видя, что им не перехитрить Яна, монах-проповедник и пан оставили его в покое.
Грустные, они побрели по селам, не знай, что предпринять, чтобы жители начали раскупать папские грамоты.
Грамот пока никто не покупал.
ГЛАВA ТРИНАДЦАТАЯ,
где речь идет о приключения с пригожей поварихой и о многих других курьезных событиях
Пан Шалявалявский, переодевшись в монашескую рясу, около двух недель бродил по окрестным селам, рассматривая положение места, крестьянские селения и прочие любопытные и достойные внимания вещи.
Он со многими часто и подолгу вступал в разговоры и всегда клонил их к душеспасительным материям.
Крестьяне, наслушавшись его рассказов, приглашали его к себе в дом. От них он узнал, что сравнительно недалеко находится приход, в котором живет один богатый помещик.
На следующий день пан был уже в том приходе и проведал, что помещик, будучи трусливым человеком, держит свою казну в особом склепе, около церкви.
Кроме самого помещика, эту тайну знала только его повариха и еще сельский священник. Но пан разными весьма ласковыми речами и особыми молитвами сумел разузнать все ему нужное. И заодно украл у попа лошадь.
Обо всем этом он поведал Яну и монаху-проповеднику.
Они решили, что надо действовать весьма осторожно. А главное — скрыться куда-либо на время, так как слава об их проделках шла по всем близлежащим окрестностям.