Повесть Южных морей
Шрифт:
Наступившая жара усиливала их мучения. Смрад от двух параш, которые не спешили опорожнять, назойливые мухи, теснота и духота делали страдания арестантов нечеловеческими. С лёгкой руки первого помощника Эдвардса, любителя древнегреческой мифологии, команда стала называть эту тюрьму «ящиком Пандоры» 43 .
Таитянские жёны арестованных были вне себя от горя. Каждый день с грудными детьми на руках они поднимались на фрегат и через решётку смотрели на своих мужей. Вечером их силой отрывали от клетки. Женщины рыдали и рвали на себе волосы. Стюарт, не выдержавший душераздирающих сцен, отказался от дальнейших свиданий.
43
Пандора – женщина в древнегреческой мифологии, созданная по воле Зевса в наказание людям за похищенный Прометеем огонь у богов. Любопытная Пандора открыла ящик, наполненный бедствиями, которые распространились по земле.
Полтора месяца стояла «Пандора» в Матаваи, пока моряки конопатили корпус судна. Иногда, когда у капитана было хорошее настроение, он разрешал узникам поиграть со своими детьми в тюрьме. Закованные в кандалы матросы плакали, сознавая, что больше никогда не увидят своих отпрысков.
По просьбе Хитихити арестованных хорошо кормили; они даже получали ром. Друзья с острова передавали для них орехи, фрукты и овощи.
8 мая 1791 года под завывания жён и подруг узников, под прощальные крики побратимов «Пандора», плавно развернувшись, направилась в открытое море продолжить поиски мятежников. За фрегатом следовала оснащённая парусами шхуна «Резолюшн» под командой унтер-офицера Оливера. Юная жена Стюарта голосила громче всех, протягивая на руках вслед удалявшимся кораблям семимесячную девочку. Стюарт так никогда и не узнает, что его безутешная супруга через несколько недель умрёт от горя, целыми днями всматриваясь в пустынный горизонт, в отчаянии надеясь на чудо.
На «Пандоре» уплыл домой, на остров Борабора, и полинезийский полководец Хитихити. Он не захотел больше служить Помаре, который так подло поступил с «дядями».
Прочитав ещё раз инструкции Адмиралтейства, Эдвардс начал поиски мятежного корабля. «Пандора» обошла западную часть архипелага Общества и архипелаг Дружбы, Эдвардс изредка высаживался на островах и расспрашивал местных жителей. Полинезийцы, не понимая, как маловероятно появление европейского корабля в их водах, и шестым чувством угадывая, какие ответы наиболее желательны для щедрых гостей, утвердительно кивали головами и указывали различные направления. Задача Эдвардса была безнадёжной: в Тихом океане тысячи островов, на любом из них могли укрыться мятежники. То, что так относительно быстро удалось арестовать четырнадцать человек из экипажа «Баунти», – чудо. Никто не мог предполагать, что капитан Блай совершит невозможное и живым доберётся до Англии. А те, у кого хватило ума как следует спрятаться, исчезли бесследно.
Эдвардс был ограничен и во времени. Продолжать поиски он мог ровно столько, насколько хватит продовольствия. Посетив для очистки совести ещё архипелаг Самоа, капитан «Пандоры» в начале августа решил возвращаться. Единственное, на что он мог рассчитывать, – это обнаружить бунтовщиков по пути домой случайно. Но тот, кто всем управляет, так скуп на чудеса.
Узников не выводили на прогулку, чтобы исключить малейшую возможность для побега. Они томились в своём ящике в ужасной тесноте, в ещё большей степени испытывая весь комплекс страданий арестанта после той привольной и счастливой жизни, которую вели на Таити.
«Пандора» взяла курс на запад к Торресову проливу, всё дальше и дальше удаляясь от Питкерна. Вблизи острова Хатам исчез из виду «Резолюшн», и хотя фрегат несколько дней держался на виду, шхуна так и не появилась.
– Я не могу больше ждать. Оливер опытный моряк, он в состоянии добраться до Ост-Индии самостоятельно, – сказал Эдвардс первому помощнику лейтенанту Джону Ларкину. – Надо признать, что бунтовщики построили неплохое судно. Оно надёжно, обладает превосходными мореходными качествами.
Следуя на запад, Эдвардс открыл к северу от Фиджи острова Фатака и Аната и ещё два острова в восточной части архипелага Соломона 44 . 13 августа «Пандора» проплыла мимо острова Ваникоро. Три года назад в Тихом океане пропала без вести экспедиция французского мореплавателя Лаперуза. Над островом поднимался дым костров, но Эдвардс не обратил на него особого внимания и упустил возможность спасти оставшихся в живых французских моряков, подававших сигнал проходящему кораблю 45 .
44
Острова Митре и Шерри.
45
Судьбу кораблей Лаперуза, потерпевших крушение у о. Ваникоро (архипелаг Санта-Крус), выяснил английский капитан Питер Диллон, побывавший на острове в 1826 г. Но к тому времени все французские моряки уже умерли.
В конце августа капитан Эдвардс привёл фрегат к Торресову проливу. «Пандора» шла в плохо изученных и едва ли не самых опасных водах в мире. Самые зоркие матросы сидели высоко на мачтах в корзинах, высматривая проливы, которыми ранее прошёл Кук. Эдвардс на капитанском мостике не отходил от карты, делая пометки карандашом.
Капитан приказал лечь в дрейф и выслал вперёд шлюпку с лейтенантом Корнером. Через несколько часов лейтенант подал знак, что проход найден. Наступил вечер, и, как всегда в топиках, быстро стемнело. «Пандора», поддерживая связь со шлюпкой световыми сигналами, осторожно двигалась к Большому Барьерному рифу. Моряки, промеряя глубины, непрерывно кидали лот. Под килем было более ста футов. Эдвардс, полагая, что прямой угрозы нет, не стал ждать утра и решил рискнуть.
Течением фрегат несло на фонарь шлюпки. Нарастал рёв прибоя. «Пандора» в темноте приближалась к неведомому.
Вдруг лотовый крикнул:
– 75 футов!
С другого борта донеслось:
– 50 футов!
Эдвардс побледнел и велел поднять паруса, но уже ничего нельзя было сделать. Фрегат со страшной силой бросило на подводный риф. Раздался самый ужасный звук в жизни матроса: треск ломающегося шпангоута и досок обшивки борта. Заточённые в «ящике Пандоры» попадали друг на друга, многих ранило цепями. В трюмы сразу хлынула вода.
Следующей могучей волной опасно накренившееся судно приподняло и перебросило через риф. Тяжело раненый корабль встал на якорь в небольшой лагуне.
Сохраняя самообладание, Эдвардс распорядился подвести под дно запасной парус, чтобы преградить в трюм доступ воде.
– Ничего не выходит, сэр! – доложил через полчаса Ларкин. – Слишком много пробоин. Две из них большие, парус выдавливает внутрь. Рулевое управление разбито.
Оставалось только безостановочно откачивать воду помпами, чтобы удержать корабль на плаву хотя бы до рассвета.
– Выбросить пушки за борт!
Четыре беспрерывно работающие помпы не справлялись. Вода прибывала. Арестанты тревожно прислушивались к командам, к беготне по палубе. Боясь утонуть, они общими усилиями разбили цепи.
– Выпустите нас отсюда!
Эдвардс, опасаясь, что преступники в суматохе сбегут, снова приказал заковать их, усилил караул у люка.
– Если они ещё раз разорвут цепи – стреляйте, – приказал солдатам.
Исключение Эдвардс сделал только для Коулмена, Макинтоша и Нормана. Их освободили и приставили к работе.