Повести и рассказы
Шрифт:
— В этих дебрях можно напороться на какого-нибудь носорога, — сказал он.
И верно: через минуту послышался такой топот, будто действительно шел носорог. Не успели опомниться, как на них налетело огромное рогатое животное. Оно изгибалось, подпрыгивало и, казалось, хотело растоптать.
Мирон бросился в сторону, уронил горшок. Виктор поднял револьвер, но животное зацепило его боком, и парень полетел на землю, выстрелив в воздух. После выстрела что-то мелькнуло над головой и зашуршало в кустах. Топот животного стал равномерным, он постепенно удалялся, и скоро все стихло.
Хлопцы растерянно переглянулись.
— Что ты видел? — спросил Виктор.
— Верблюда.
— Нет, без шуток.
— Видно, какой-то олень или лось, но почему-то с горбом.
— А знаешь ли ты, что мы снова заслужили благодарность от государства?
— За что?
— За то, что спасли от смерти лося.
— Каким образом?
— Видал горб? Это ведь была рысь. Она вскочила лосю на спину и загрызла бы его, если б не мой выстрел. Рысь испугалась и удрала.
— Откуда ты все это знаешь? — недоверчиво спросил Мирон.
— Разве долго взглянуть? Круглая кошачья голова, кисточки на ушах, куцый хвост, — сразу можно узнать.
— Кажется, и тебя зацепило?
— Малость толкнули, но не беда: не каждому удается так близко познакомиться с лосем.
— Вот тебе и носорог! — засмеялся Мирон.
— Лишь немного не хватило! — весело подхватил Виктор. — Я не удивлюсь, если встретим и слона.
— А вот горшок наш — вдребезги, — сказал Мирон, собирая угли.
— Тогда остановимся здесь. Если тут живут такие звери, значит, это самое глухое место.
Под охраной широколапой ели они развели костер и жгли его до тех пор, пока не набралась полная яма дышащих жаром углей.
— Завтра добавим, а сегодня пойдем спать последнюю ночь в нашем родном шалаше.
XXI
Бесконечное ожидание. — На кухне. — Сонные сторожа
Решительный момент приближался. Друзья храбрились и шутили, но чувствовали, как внутри у них что-то дрожит. Придут ли бандиты в этот день? Не просто ли так сказали тогда о своем приходе? А если придут через неделю, через месяц?
— Бывает же такое на свете, что злейших врагов приходится ждать, как отца родного! — сердился Виктор.
— А вдруг их сюда много соберется? Может, у них тут какой-нибудь бандитский съезд назначен? — рассуждал Мирон.
Как бы там ни было, а оставалось только ожидать.
На рассвете побежали в пущу, подложили в свой запасной огонь дров и со шкурами на плечах отправились к гряде.
Позади остались шалаш и угасший костер.
Забрались в орешник, расстелили шкуры, замаскировали ветвями свое убежище и принялись ждать.
Сначала казалось, что бандиты вот-вот появятся, но когда миновало несколько бесконечно долгих часов, друзья начали думать, что те и вовсе не придут.
Около полудня Виктор решительно запротестовал:
— Чего так сидеть? Срок-то завтра.
Мирон тоже думал, что сегодня гостей не дождаться, но время от времени у него мелькала мысль: а вдруг?
— Покараулим еще часа два и тогда уйдем.
С трудом просидели они эти два часа в засаде. Подсознательно оба чувствовали облегчение: бандиты не пришли, отодвинулась неприятная минута встречи. Остаток дня провели на «пастбище», хотя все время чувствовали себя тревожно: а вдруг под вечер явятся?
Собрали грибов и пошли «на кухню», как сказал Виктор. Там поджарили грибы, поужинали и остались ночевать возле костра.
Чуть начал брезжить рассвет, как оба уже были на наблюдательном пункте. Опять началось нудное и напряженное ожидание. Опять проходил час за часом, но никто не появлялся. Однако теперь друзья не отважились покинуть засаду и просидели до вечера.
— Эх, скорей бы перестреляли этих бандитов! — сказал Виктор, выбираясь из укрытия.
— Что ты говоришь? — с шутливым ужасом крикнул Мирон. — Если их теперь расстреляют, нам придется сидеть здесь до зимы.
— Прости, забыл об этом, — засмеялся Виктор. — Так и быть, пусть еще немного поживут. Но такое сидение хуже самой тяжелой работы! Пойдем хоть чаю напьемся. Говорят, из брусничника получается отличная заварка.
— Очень кстати, — согласился Мирон, и оба начали собирать брусничник.
Мирон вдруг остановился и начал внимательно рассматривать растения.
— Слушай, — сказал он, — это не брусничник.
— Почему?
— Видишь, с нижней стороны листа сетка, но не такая, как у брусничника, да и стебель светлее.
— По таким мелким признакам судить нельзя, — недоверчиво произнес Виктор.
— Жаль, что он еще не цветет, по разнице в цветах виднее. А будь ягоды, и совсем не ошиблись бы. Если это мучница, а не брусничник, в середине ее ягод находится как бы мука. Она очень ценная и дает разные лекарства, черную краску, дубильные материалы для обработки шкур.
— Если так, я готов искренно уважать тебя и твою ботанику. Вот бы напились чайку! Пожалуй, и одубеть недолго от такого чая. Давай лучше наломаем малинника. Полезнее.
— Можно найти и настоящий брусничник.
— А ну его! Опять нарвешься на какую-нибудь мучницу. Я лично — за малинник.
Вернулись на свою «кухню», напились чаю, приготовленного в жестянке.
— Хорош чаек! — похвалил Мирон. — Жаль только, меду больше нет.
— Это еще полбеды, — сказал Виктор, — но вот мясо начинает портиться, хоть и жареное. Завтра еще так-сяк, а послезавтра в рот не возьмешь.
— А сушеное?
— В середине все еще сырое.
Опять провели ночь возле костра.