Поводырь
Шрифт:
Огни были уже почти на уровне моих глаз, но мы пока еще не сели. Бах, касание. Мы коснулись полосы. Бах-бах, еще касание, самолет еще несся в нескольких дюймах над влажной черной посадочной полосой. Мы сели, главные колеса шасси ударились о бетонку и выдержали.
Вампир катился сквозь море серого тумана со скоростью свыше девяноста миль в час. Я коснулся тормозов, и нос самолета опустился к полосе. Тихонько, главное – не давить сильно на тормоза, чтобы избежать юза и заноса, держать машину ровно; а теперь сильнее по тормозам, иначе просто не хватит полосы. Огни по бокам замедляли свой бег, все медленней, медленней, медленней…
Вампир
Так как система наддува была отключена, остекление кабины быстро запотевало, поэтому я открыл люк и подал его вверх и назад, пока он не встал на замок. Только после этого, встав во весь рост, я понял, насколько силен мороз. Он сразу проник к моему разгоряченному телу сквозь легкий нейлоновый лётный костюм. Тягач от вышки управления полетами должен был прибыть с минуты на минуту, так как при аварийной посадке, даже в канун Рождества, вокруг места посадки должны быть пожарная машина, машина скорой помощи, не считая полдюжины прочих автомобилей, которые всегда собираются поблизости. Ничего подобного. Прошло десять минут, и никого.
Я уже начал основательно замерзать, когда из тумана показались огни фар. Огни остановились в двадцати футах от неподвижного Вампира и казались крошечными рядом с громадой истребителя. Голос позвал:
– Эй, там.
Я вылез из кабины, спрыгнул с крыла на землю и побежал в сторону огней. Они оказались потрепанным старым грузовичком Джовет Джавелин. Нигде на нем не было видно эмблемы ВВС. За рулем машины была опухшая подвыпившая личность с висячими густыми усами. Успокаивало то, что на ней была фуражка офицера ВВС. Он уставился на меня, внезапно появившегося из тумана.
– Это твой? – Он кивнул в сторону расплывчатого очертания Вампира.
– Да, – ответил я. – Мы только что приземлились.
– Невероятно, – Пробормотал он. – Просто невероятно. Давай-ка залезай. Поедем в офицерскую столовую.
Я был благодарен судьбе за тепло кабины даже, наверное, в большей степени, чем тому, что остался жив.
Двигаясь на нижней передаче, он медленно повел грузовичок обратно по рулежной дорожке в сторону контрольной вышки и дальше к столовой-клубу. Когда мы отъехали от Вампира, я увидел, что он остановился всего в двадцати футах от вспаханного поля на самом
– Тебе чертовски повезло, – сказал, а вернее прокричал, он, стараясь перекрыть рев двигателя, работающего на первой передаче, к тому же он так давил на педаль газа. Что, впрочем, не было удивительно, если принять во внимание исходивший от него факел запаха виски.
– Чертовски повезло, – согласился я. – У меня кончилось топливо прямо в момент посадки. А радиостанция и все электрооборудование отказали почти пятьдесят минут назад над Северным морем.
Ему потребовалось несколько минут, чтобы переварить услышанное.
– Невероятно, – произнес он наконец. – Без компаса?
– Без компаса. Летел по луне, на глазок. До побережья, вернее, до того места, где, я думал, было побережье. А потом…
– Без радио?
– Без радио, – ответил я. – Мертвая тишина на всех каналах.
– А как же ты нас нашел? – спросил он.
Я начинал терять терпение. Этот парень был, видимо, одним из тех вечных лейтенантов ВВС, которые не отличаются высоким интеллектом, и, скорее всего, без опыта лётной работы, несмотря на лихие усы. Наземная служба. Да еще пьян. В строевой части в такое время суток – его бы следовало немедленно снять с дежурства.
– Меня привели, – терпеливо объяснил я. Методика поведения в экстренных ситуациях, которая так прекрасно сработала, теперь начинала казаться какой-то заурядной и скучной вещью. Такова юность. – Я летел по небольшим треугольникам, все время поворачивая налево, в соответствии с инструкцией, и они выслали мне самолет-поводырь, который и привел меня на посадку. Никаких проблем.
Он пожал плечами, как бы говоря «будь по твоему» и, помолчав, произнес:
– Все равно, тебе чертовски повезло. Я не пойму, как этот второй парень умудрился отыскать нас.
– Все очень просто, – ответил я, стараясь сохранять терпение. – Это был один из самолетов, которые вылетают на разведку погоды с базы ВВС в Глочестере. Естественно, у него работала радиостанция. Сюда мы с ним вышли строем по приводу с земли. А потом, когда я увидел огни посадочной полосы, я приземлился самостоятельно.
Совершенно очевидно, что мой спутник был не только пьян, но и глуп.
– Невероятно, – произнес он, слизнув со своих лихих усов случайно набежавшую каплю воды. – У нас нет системы привода. У нас вообще нет никакого навигационного оборудования, даже маяка.
Теперь была моя очередь попытаться переварить такую информацию.
– Так это не база ВВС Мерриэм Сент Джордж? – спросил я пришибленным тоном. Он покачал головой. – Мерхем? Чиксендз? Лейкенхит?
– Нет, – ответил он. – Это база Королевских ВВС Минтон.
– Никогда не слышал о такой, – выдавил я наконец.
– Неудивительно. Мы давно уже не строевая часть. Минтон – это базовый склад. Подожди-ка.
Он остановил машину и вышел. Мы остановились в нескольких футах от расплывчатого силуэта вышки управления, к которой примыкали длинным строем типовые бараки, совершенно очевидно бывшие когда-то классами для летчиков, штурманов, постановки задач. Над узкой дверью в основании вышки, через которую в нее вошел офицер, висела одинокая лампочка без плафона. Свет ее позволял различить разбитые окна, двери с висячими замками. Во всем чувствовались заброшенность и запустение. Водитель вернулся и втиснулся на свое место за баранкой.