Повороты судьбы. Часть 1. Рыжая
Шрифт:
«Ясно одно – я нахожусь в другом измерении, в другом временном пространстве! То, что я здесь не случайность! Нельзя исключать возможность того, что обратного пути нет. Примерно так же говорил мне Учитель! Гирманчи оказался рядом с этим ребёнком, следовательно, между ними есть какая-то связь, зацепка!! Всё, что я могу на данный момент, это разведать обстановку! Попытаться разгадать хотя бы одно составляющее, а именно, куда делать её мать, и какая связь между наставником и девочкой! Но для начала лучше всего немедленно покинуть это место, пока не начались глобальные проблемы! Нужно сопоставить, как всё было! Вначале был разговор с Учителем, перемещение в квадрат, откуда должна была произойти телепортация, потом чьё-то вмешательство,
Мэрилу решительно нахмурилась, рывком поднимаясь с пола, держа на руках малышку, и нахмуренным взглядом обвела тамбур. Увидев дверь, ведущую в вагон, она распахнула её и, вслушиваясь в свою собственную интуицию, на которую всегда привыкла полагаться, сделала шаг вперёд. Место, где она оказалась, напоминало собой длинный узкий пенал с множеством дверей по одной стороне и окон на другой. Сделав несколько шагов, пытаясь понять за какой из дверей скрывается ключик к разгадке, она заметила, что одна из них приоткрыта и, добежав до неё, заглянула внутрь. Внутри не было ни единой живой души, и лишь расстеленные кровати красноречиво говорили о том, что в этой комнате совсем недавно спали люди. Повинуясь внутреннему чутью, Мэрилу, опустила девочку на пол и та, запрыгнув на одну из постелей, перестав плакать, с надеждой воззрилась на неё, обхватив руками золотоволосую головку:
– Мамочка, больно очень!!! – протянула она, трогательно улыбаясь и, впервые за долгие годы ученичества, у Мэрилу защемило сердце. Девочка казалась такой беззащитной, что она невольно вспомнила те самые качели и свою мать, облик которой с годами не утратил свою яркость. Укорив себя за минутную слабость, она, прикрыв дверь, обессилено села на соседнюю кровать и не мигая, уставилась на малышку.
Невооруженным взглядом было видно, что между ней и ребёнком есть сходство – тот же пухлый чувственный рот, тот же овал лица, тот же бездонный разрез сияющих глаз, рыжие вьющиеся волосы… Девочка доверчиво смотрела на Мэрилу и, по всей вероятности, ждала от неё ласки, требуя защиты, но дело было превыше всего.
«Она думает, что я её мать! Что ж, мне это на руку. Если между её пропавшей матерью и мной такое сходство, значит, возможно, именно в этом и кроется одно из составляющих загадки!»
– Малышка, потерпи! Мама сейчас очень занята!» – как можно ласковее сказала Мэрилу, выбрав из своего арсенала самую тёплую улыбку. Увидев на столике между кроватями дамский редикюль, она начала копаться в нём, лихорадочно перебирая лежащие там непонятные предметы. Из знакомых ей она обнаружила лишь зеркало, и, продолжив свой досмотр под внимательным взглядом девочки, она нашла маленькую книжечку в кожаном переплёте, на котором латинскими буквами было написано «PASSPORT». Развернув её, Мэрилу остолбенела: с небольшой фотографии на неё смотрела она сама.
«Это же я!!!» – Мэрилу в каком-то оцепенении смотрела на своё собственное изображение, пытаясь привести в порядок хаотично бегающие мысли. В том, что это была она, не было никакого сомнения. Рыжая провела пальцем по гладкой глянцевой фотографии: ей никогда раньше не доводилось видеть фотографический снимок, но она сразу поняла, что это ничто иное, как ее собственное отображение. От книжицы исходил запах очень важного документа. Судя по всему, это было сродни удостоверению личности, раз мать этой крошки носила его всегда с собой. Мэрилу, стала листать этот загадочный паспорт, надеясь разгадать тайну имени матери и ребёнка.
«Самойлова Марина Игоревна» – гласила надпись под изображением. Перевернув страницу, бросив внимательный беглый взгляд на девочку, во все глаза таращившуюся на неё, Мэрилу прочла дату рождения этой Марины Игоревны, исчезнувшей самым, что ни на есть загадочным образом, и волосы зашевелились у нее на голове в самом прямом смысле: седьмого августа 1977 года. Это был день её рождения.
– Князь тьмы, во имя тёмных сил! – Мэрилу мысленно осенила себя обратным крестом, инстинктивно опасаясь делать это в открытую. Девочка наблюдала за ней с широко распахнутыми глазами, не сводя с неё немигающих блестящих глаз. На её пухленьком фарфоровом личике не было и тени сомнения. Ребёнок видел в ней собственную мать, и это пугало Мэрилу, и одновременно обнадёживало. То, что она оказалась здесь не случайно, было яснее ясного. Гирманчи говорил ей о предначертанной миссии, поэтому Мэрилу не составило труда догадаться, что телепортация прошла успешно и что именно в нём она и оказалась волею судьбы. Мэрилу тяжело вздохнула и, взъерошив свои длинные спутанные волосы, уставилась в маленькое окошко, завешанное плотной занавеской.
«Надо составить план дальнейших действий!»
Рыжая отодвинула занавески и рассеянно стала следить за проносящимися мимо пейзажами. Всё вокруг было белым-бело, словно по всей поверхности земли кто-то рассыпал густым слоем муку, усыпав ею все: леса, поля, верхушки деревьев, кустарники. Ей захотелось выскочить из этой кибитки, мчащейся на огромной скорости в неизвестном направлении, и оказаться на улице, что бы лизнуть этот белый порошок, познав незнакомый вкус, подержать в ладонях, попробовать дунуть на него и подбросить в воздух. Мэрилу внимательно осмотрела окно и, заметив защёлку, попыталась надавить на него, пробуя отодвинуть его вверх или вниз. Со второй попытки ей это удалось и свежий морозный ветер ворвался в СВ, обдавая девушку ледяным дыханием, морозя щёки, нос и уши.
– Мамочка! – пискнула девочка, недоумённо таращась на неё. – Почему ты так странно одета? Ты же была в халате?
Мэрилу нахмурилась: на ней была просторная телесного цвета туника-сутана, подпоясанная крученым кушаком, и этот наряд шел в разрез с повседневной одеждой, которую носили в этом мире. Туника, слегка запыленная, с прицепившимся репейником к рукаву, могла испортить все дело, внося диссонанс в привычный мир одежды девочки, и Мэрилу постаралась улыбнуться как можно ослепительнее.
– Малышка, я уже переоделась, пока ты спала!
– А я спала? – голубые глаза доверчиво воззрились на Мэрилу.
– Головка закружилась у тебя, и ты заснула, радость моя! – она обняла девочку, вспомнив свое детство, когда ее мать точно так же что-то говорила ей ласковым голосом, полным любви и нежности. «А может быть мое предназначение стать матерью для этой крошки?» Мэрилу с непонятной грустью на сердце отметила, каким непостижимым образом, за считанные минуты этот ребенок стал ей таким близким, неотъемлимой частью ее самой. «Как такое возможно? Был бы жив Гирманчи…» – тоскливо подумала девушка, и тут же взяла себя в руки. «Рассупонилась! Не время! Бой еще не проигран!»
Анечка слабо улыбнулась.
– Закрой окошко, холодно!!!
«Разве такое бывает? Это НЕ МОГЛО произойти со мной, но факт налицо – я здесь! И должна играть по новым правилам! Но чёрт подери, как же зовут эту малышку?» – Мэрилу вернула окно в исходное положение, ободряюще улыбнувшись Анечке.
– Ничего, милая, просто маме стало душно! – нашлась она, и ласковая ободряющая улыбка тронула её губы. Девочка кивнула и улыбнулась ей в ответ.
Мэрилу в полной нерешительности почесала себя за кончик носа, что выдавало в ней сильное душевное волнение. Тот мир, к которому она привыкла, был жаркий, пыльный, засушливый, где температура воздуха не опускалась ниже двадцати пяти градусов и она хмуро подумала, что долго не выдержит в таких жёстких условиях, ведь кроме прозрачной рубашки на ней не было ровным счётом ничего. «Всё-таки, неужели нет пути назад?» – с ностальгией пронеслось у неё в голове, и она едва сдержала навернувшиеся на глаза слёзы.