Повороты судьбы. Часть 1. Рыжая
Шрифт:
– Мама, почему ты босиком? – с детской любознательностью поинтересовалась девочка, растерянно хлопая ресницами. Она сидела, засунув большой палец в рот, и на личике её читалось полное недоумение.
«Нельзя вызвать подозрение ребёнка. Она – моя единственная зацепка и спасение! Только при помощи девчонки я смогу продержаться здесь! Иначе верная гибель!»
– Сейчас обуюсь, малышка! – Мэрилу обаятельно улыбнулась.
«Определённо, девочка будет полезна мне! Нужно только копировать поведение её матери, как с ней, так и при встрече с родными! Знать бы только куда они ехали! И к кому! Как же холодно!!!» – Мэрилу задвинула занавеску и, знобко ёжась, обшарила взглядом СВ, в надежде отыскать какую либо одежду. –Мать ребенка исчезла, скорее всего она оказалась там, где недавно была я, значит ее одежда должна быть здесь!»
Рыжая напряжённо размышляла, всем своим видом стараясь сохранять невозмутимость, чтобы не напугать единственного проводника в этом мире – трехлетнюю девочку. Так и оказалось: под полкой она обнаружила изящные сапоги, крохотные детские ботиночки, а на вешалке аккуратно висели брюки непонятного материала, словно прорезиненные, вязаная кофта с длинным воротом, короткий полушубок, рядом на другой вешалке маленькая детская шубка, кофточка и пушистая меховая шапка. Нельзя сказать, что Мэрилу, очутившись в такой ситуации, чувствовала себя как рыба в воде, но природная смекалка, несомненно, играла немаловажную роль в ее дальнейшем поведении. Она рефлекторно гоняла мысли, силясь сопоставить, что к чему, но пристальный взгляд девочки сбивал с мысли. Она не знала ни куда, ни зачем она едет, ни какие планы были у матери этой крошки. Необходимо было стопроцентно сконцентрироваться и выработать стратегию дальнейших действий, а для этого ей необходим был полный покой.
«Нужно на время избавиться от ребенка! Тогда я смогу покопаться в вещах её матери, я должна найти хоть какую-нибудь зацепку, ведь когда-то эта колесница остановится и мне нужно будет что-то делать! Гирманчи мёртвый, помощи ждать неоткуда! Буду следовать знакам! И самая главная подсказка это сама девочка! Пока она не поняла, что я это не ее мать! Да и не под силу это такой крошке! И, чтобы не напугать ее, мне нужно попытаться скопировать ее мать » – Мэрилу прищурилась, как можно добрее улыбаясь Ане.
– Малыш, уже поздно, ложись спать! Маме нужно подумать! – она неуклюже влезла в сапоги, не зная как их застёгивать, и выпрямилась во весь рост.
– Все верблюды уже спят и ты должна! – Мэрилу погладила девочку по пышным волосам.
– Верблюды, хи-хи-хи. Ой, мама, а где твои ногти? – с детской непосредственностью поинтересовалась Анечка. Девочка оправилась от пережитого шока, пришла в себя и теперь сыпала вопросами, как и подобает маленькой наблюдательной девочке.
«Ногти? Какие ногти??? – Мэрилу едва не застонала, бросив мельком взгляд на свои коротко подстриженные ноготки, в замешательстве уставившись на собственные руки, но подсказка неожиданно пришла со стороны Ани:
– Зачем ты обстригла их?
– Котенок, – Мэрилу обрадовано выдохнула, – они мешали мне!
– Было красиво!!! Ма-ам, я хочу сказку! – раскапризничалась Аня, надув губки, но Мэрилу, движимая природными материнскими инстинктами, заботливо укрыла малышку одеялом и поцеловала в нос.
– Спи! Завтра будет новый день и новая сказка!
– Ладно. А где дядя Константин? Он заболел?
«Вот и первый ответ – вместе с ним ехал какой-то мужчина! Чёрт знает что такое, как бы ей ответить-то?»
– Да, он заболел, малышка, СПИ!!!
–Хорошо, мамочка!!! – девочка оказалась на редкость послушной и сговорчивой и, повозившись на полке, устраиваясь поудобнее, она вскоре трогательно засопела, отвернувшись к стенке.
Время у Мэрилу на размышление было очень мало. Она понимала, что со слов девочки в комнатке на колёсах они ехали не одни, о чём также свидетельствовало красивое мужское драповое пальто, висящее на вешалке. Значит рано или поздно отсутствие мужчины, которого Аня назвала именем Константин, заметят и спрашивать будут у нее. Куда он девался, Мэрилу понятия не имела, но нутром чуяла, что пропавший мужчина имеет самое прямое отношение к появлению самой Мэрилу. Собравшись с мыслями, она тихо, чтобы не потревожить сон ребенка, стала исследовать вещи ее матери и этого загадочного мужчины. Порывшись в сумочке у Марины, Мэрилу обнаружила множество незнакомых ей вещей: ароматно пахнущее зеркальце с каким-то душистым спрессованным порошком, непонятный предмет, украшенный множеством кнопочек, с выпуклыми буквами и цифрами на корпусе, связку металлических ключей, пачку печенья, маленький тюбик с выдвижным толстым карандашом карамельного цвета и запаха. Обследование карманов мужского пальто не принесло ей ровным счётом никаких плодов, а в барсетке, которую так же досконально исследовала Мэрилу, был найден маленький в клеточку листочек, на котором было написано чернильной ручкой «Самойлова Марина Игоревна», и россыпь каких-то железных монеток. Инстинкт самосохранения заставил Мэрилу скомкать бумажку с именем матери девочки и она, повторив манипуляции с окном, выбросила компрометирующую записку наружу.
«Куда же Вы ехали, и как мне вести себя дальше???» – Мэрилу чуть не расплакалась, представив безысходность ситуации. Гирманчи мёртв. Шанс вернуться в свой мир был примерно равен нулю. Всё, что происходило наяву, было по-настоящему страшным: вот так оказаться совершенно одной в незнакомом и чужом мире! Но воспитанная в духе воина Мэрилу позволила себе слабость лишь на короткое мгновение. Лишь от неё самой, и больше ни от кого, зависела её собственная жизнь, а так же судьба крохотной девочки и она, плотно сжав губы, ещё раз тщательно рассмотрела одежду исчезнувшей без следа Марины и её дочери. В животе противно заурчало – сказывалось чувство голода. Порывшись в Марининой сумочке, Мэрилу извлекла оттуда пачку печенья «Юбилейное» и, обнюхав её, распотрошила яркую глянцевую обёртку. Ароматные квадратики на вкус оказалось приторно сладким, напомни девушки вкус детства, матери и обожаемого ею топлёного верблюжьего молока. Смакуя необычное лакомство, Мэрилу на секунду расслабилась, откидываясь на подушку, и тут же вскочила, обеспокоенно озираясь: ночную тишину разорвал истеричный женский крик:
– КАРАУЛ, УБИЛИ!!!!!!!!!!!!
Рыжая вздрогнула, напряглась, застыв с неестественно выпрямленной спиной, чутко вслушиваясь в крики. Голова работала четко и ясно, как всегда в минуты опасности.
– Караууул, убилиииииииии!!! – крик в коридоре повторился, протяжный, надрывный, леденящий кровь. Мозг Мэрилу начал выстраивать наиболее выигрышную позицию поведения. Итак. Куда делся мужчина, путешествующий вместе с ними, она не имела ни малейшего понятия. Куда она едет и, собственно, к кому, равно как и кто, она сама, а, вернее, чью роль отныне ей надлежит играть, тайна за семью печатями. Помощи ждать неоткуда. Единственный источник информации это трехлетняя девочка. Делать ставку на ребенка глупо, но это и есть самый разумный путь к спасению, каким бы абсурдным он не казался на первый взгляд. Ясно, что ее будут расспрашивать: что, почем и откуда. В том мире, где выросла Мэрилу, методы тайной канцелярии ей были слишком хорошо знакомы, так что богатое воображение «услужливо» нарисовало ей примерную картину допроса. Мысль о том, что ее скрутят, заломят руки за спину и начнут пытать опричники из канцелярии мира, в котором она оказалась всего несколько минут тому назад, ввергла Мэрилу в состояние близкое к шоковому, но все же, ей удалось справиться с ненужными эмоциями и взять себя в руки. Там, за закрытой дверью, послышались чьи-то возбужденные голоса, топот множества ног и хлопанье дверей. Лихорадочно озираясь, Мэрилу схватила с вешалки пушистый ангорский шарф, обмотала им горло, пощипала себя за оба верхних века, отчего глаза моментально заслезились, и, кинув беглый взгляд на сладко сопящую девочку, смело шагнула за порог. По коридору вагона, с перекошенным от страха лицом, промчалась бледная и совершенно невменяемая проводница. Из тамбура, откуда совсем недавно пришла сама Мэрилу, чеканя шаг, шел рослый и широкоплечий человек в униформе. Около окна стояла перепуганная толстушка в объемном вязаном свитере и черных брюках и, заикаясь, шептала лишь два слова: «Убили, Господи, убили!!!».
– Пройдемте, гражданочка! – скомандовал полицейский, останавливаясь около трясущейся толстухи, мелькнув около ее лица «ксивой». – Дежурный состава лейтенант Прохоров! –отрапортовал он, захлопывая «корочку». Женщина послушно закивала головой, от волнения засовывая руки в рукава свитера, однако, не сдвигаясь с места. Мэрилу, болезненно щурясь на яркий свет, растерянно хлопала покрасневшими глазами и ухватила представителя власти за рукав, привлекая к себе внимание.
– Что случилось??? Что произошло? – голос ее звучал неестественно хрипло, будто бы простужено, что вполне дополняло картину прихворнувшей женщины, являясь завершающим штрихом к ансамблю из слезящихся глаз и повязанного вокруг горла шарфа.
– Убийство! – коротко резюмировал тот, кто назвал себя Прохоровым, пытливо взглянув на Мэрилу. – Вы из какого купе?
Интуитивно поняв, что под загадочным, коротким и звучным словом «купе» он имел место, в котором сейчас мирно спала Анечка, Мэрилу кивнула через плечо на дверь.
– Простите, ребенок спит! – опомнилась она, прикрывая дверь, тем самым выключая девочку из игры. Появление ребенка, который мог проснуться в любой момент, пока что не в ходило в планы Рыжей. – Вы сказали УБИЙСТВО??? – она ахнула, театрально распахнула глаза, и, зажав рот ладошкой, в немом оцепенении уставилась на Прохорова. – Убили? Кого убили? Когда? – изумление, испуг и волнение, отразившееся на лице Мэрилу, выглядели вполне достоверно, потому, как Прохоров, переключив свое внимание на нее, коротко пояснил, внимательно рассматривая пассажирку.